Вэл Корбетт - Лучший из врагов. На первой полосе Страница 21

— Вспомни, как я учил тебя, — сказал Солтер-старший. — «Когда ты планируешь слияние компаний и вдруг случается что-то непредвиденное, а ты еще можешь отступить, то если это однозначно не играет тебе на руку, отступи».

— Но, папа, акции не разделены, — возразил Кайл. — Пакеты акций дочерей и отца остаются в одних руках.

Пол Солтер был настроен скептически.

— Слушай и учись. Мы еще не готовы выдвинуть свое предложение. Пока у нас нет таких денег. Как разделены акции — значения не имеет. Важно, что на место Филипа Локхарта придет новый человек. Он не замедлит доказать всем, какой он крутой парень и тут же начнет вносить свои новшества. Если он поведет себя правильно, корпорация будет процветать и ее будет купить гораздо труднее. Если же он наделает ошибок, то кто-нибудь еще придет к той же мысли, что и мы, и нам в конечном итоге придется бороться за контрольный пакет акций с другими.

Кайл молчал.

— Я знаю, как много эта сделка для тебя значит. — Кайл слышал знакомый голос отца так отчетливо, как будто находился рядом с ним в вертолете. — Но это все лишь эмоции. Ты должен быть реалистом. Я знаю это по собственному опыту. Я покупал только тогда, когда мне сами хотели продать, и никто другой мне не мешал. К тому же изменения в руководстве часто приводит и к изменениям методов работы.

Несмотря на возражения отца, Кайл стоял на своем, он не мог допустить, чтобы его первая международная сделка сорвалась. Их консультанты в Сити отмечали, что пресса в Великобритании считается самостоятельной индустрией, из-за чего инвесторы неохотно вкладывают в нее деньги.

Кайл начал убеждать отца, что гораздо интереснее пытаться манипулировать политиками, чем устанавливать самые низкие цены на консервированный горошек.

Полу было забавно наблюдать, как его пытается использовать в своей игре двадцативосьмилетний сын, возомнивший себя юным гражданином Кейном[7]. Или по крайней мере, Рупертом Мердоком[8].

— Папа, пока еще рано делать выводы. Позволь мне оставить этот вопрос открытым.

Отец повысил голос.

— Кайл, эта корпорация — не единственная, которую мы можем купить. В средствах массовой информации Великобритании есть и другие. Меня заинтересовала «Диспэтч». Они владеют двумя крупными журналами. Здесь открываются большие возможности. Я так же слышал, что «Юнайтед» тоже может быть выставлена на продажу.

Несмотря на беспокойство, Кайл не мог сдержать улыбки: он понял, что отец, чтобы смягчить ситуацию, старается шутить. Обе эти компании стоили гораздо больше, чем корпорация Форрестера.

— Папа, ты же сам учил меня никогда не сдаваться. Пока все наши расходы составили лишь затраты на аналитиков, которые не выпускают эту фирму из поля зрения. Позволь мне еще какое-то время придерживаться моей линии.

— Обещай только, что ты обратишь внимание и на другие компании в этой сфере, о’кей? — По голосу отца Кайл понял, что настойчивость сына ему не по душе, но тут Пол переменил тему разговора. — Слушай, а та девочка, с которой ты на фотографии в «Таун-энд-Кантри», очень мила.

— О, это уже пройденный этап. У меня теперь другая — более в твоем вкусе. Блондинка. Окончила Оксфорд, а сейчас работает фотомоделью.

— Ум и красота? Смертельное сочетание. Будь осторожен.

Закончив обсуждать с отцом последние нью-йоркские новости, Кайл, не теряя времени, позвонил «Бархатному голосу». Он постарался не акцентировать внимание на том, что когда слияние компаний состоится, это неизбежно повлечет за собой перестановки в управлении корпорации, среди ведущих специалистов и изменения в практике работы и политике компании.

Пока он высказывал опасения своего отца, его собеседница молчала. После короткой паузы раздался приглушенный смех.

— Не волнуйтесь, — произнесла она своим мелодичным голосом. — Конкурентов у вас не будет.

Тони Бернс приготовился к бою. Рано утром в понедельник он с удовольствием взялся за газетный разворот, которым обычно занимался исключительно заместитель редактора — они были равны по положению и постоянно соперничали.

Успев еще до начала обсуждения представить редактору статью в общих чертах, Тони уже ясно видел ее заголовок: «Сражение в совете директоров» с подзаголовком «Жены номер один и номер два нового министра борются за акции». Теперь ему оставалось только получить потрясающий материал и долгожданные фотографии. Но на редакционном совете его радость несколько померкла, когда Диана Грокотт, редактор финансового раздела, попросила отложить публикацию материала на двадцать четыре часа.

— После того, как ты мне рассказал о дамах Локхарта, я позвонила Уолтеру Тредголду, — сказала она. — Конечно, я не стала вводить его в курс дела, но когда попросила его о встрече, он пригласил меня на ленч на завтра. Я думаю, глупо отказываться от шанса поговорить с глазу на глаз. А поскольку информация пока никуда не просочилась, я полагаю, ты согласишься со мной и придержишь эту сенсацию до завтра.

— Я вовсе не хочу тебе мешать еще раз посетить пятизвездочный ресторан, Диана, — съязвил Тони, — но не стоит откладывать дело в долгий ящик. Можешь назвать меня старомодным, но я предпочитаю брать интервью в рабочем кабинете. — Он был искренен лишь наполовину. Тони прекрасно понимал, что председатель конкурирующей газетной компании скорее станет откровенным после пары бокалов вина с уважаемым финансовым комментатором, чем расскажет что-нибудь одному из его назойливых репортеров.

Художественный редактор заметил, что старую черно-белую фотографию Ванессы Локхарт и принца Уэльского нельзя опубликовать в цвете и вообще будет лучше, если они дождутся оригинала, который ветеран-фотограф направил им с курьером. Это заявление решило исход дела.

Тони успокоили тем, что когда все будет готово, его материал получит не только полный двухстраничный разворот в среду, но и броскую рекламу на первой полосе. Теперь единственной его заботой было сохранить материал в тайне.

Ванесса ругала себя за отсутствие организованности. Если бы она все планировала заранее, то обнаружила бы, что день, на который назначено интервью, придется на 20 декабря. Это был самый неподходящий для жизнерадостных интервью день, но Имоджен Феррис проявила настойчивость. В этом году главный иллюстрированный журнал графства сдавался в печать раньше обычного, потому что редакция закрывалась на Рождество, и Ванесса не хотела упускать возможность привлечь внимание общественности к благотворительному балу, на который ей предстояло продавать билеты.