Почувствуй (СИ) - Севимли Алейна Страница 22

Я чувствовала себя гусеницей на фоне прекрасных бабочек, гусеницей, которая никогда не станет бабочкой, как бы она на это не надеялась.

Я не испытала ни капли радости от того, что проживу какое-то время в лучших условиях, наоборот, это всё вновь выпустило наружу тот страх и ту тревогу, что я пыталась спрятать за злостью, когда поняла, что ждет меня, и что никуда я от этого не денусь.

Обида сжала мое горло, брови чуть приподнялись и сошлись над переносицей, так происходит каждый раз, когда я теряю контроль над своими эмоциями, от этого заболела голова, и мне захотелось плакать, мне хотелось кричать. Но слезы отказывались появляться, глаза щипало, но ни одной слезинки так и не появилось.

От мерзкой ноющей боли в горле, я схватилась за шею, будто бы это как-то ослабит боль, и в таком положении вошла в ванную. Я мимолетно глянула на себя в зеркале, и отшатнулась. Лицо опухло и стало раза в два больше, чем обычно, нос и щеки красные, будто я купалась в кипятке, тушь размазалась, под глазами красовались темные разводы, будто я не спала недели три, а темно-русые волосы стоят дыбом, и при этом выглядят настолько путанными, будто я в жизни не видела расчесок.

Удивившись своему виду, я поскорее решила привести себя в порядок, нагнулась над раковиной и включила кран, не обращая внимания, горячая льется вода или холодная.

Как Биркану могло прийти в голову, взять меня в любовницы, особенно сейчас, когда я выгляжу как ошарушка, как говорит моя тетя в моменты, когда ей кто-то не приглянулся.

На моменте, когда я второй раз намыливала лицо мылом, так как иных средств кроме геля для душа не нашлось, от чего лицо сделалось мерзко скрипучим, а глаза горели от попавшей в них воды, в комнате хлопнула дверь. Через секунду ко мне заглянул «хозяин», а я пожалела, что не закрыла дверь.

— Я уж думал, ты заблудилась, — задумчиво пробурчал он, продолжая смотреть на меня.

Я, не желая терпеть ещё большего вмешательства в свою жизнь, выпрямилась, не вытирая лица, а поэтому вода заструилась по моей одежде, а глаза щипали и не могли открыться до конца. Я щурилась, как побитая кошка, встала перед ним, даже чуть отодвинула его с места, зацепила рукой ручку двери, и вновь скрылась в ванной, хлопнув дверью, прямо перед его носом.

— Я рад, что ты освоилась и уже показываешь свой характер, — послышалось из-за двери. — Но нужно познакомить тебя с дедушкой.

Тяжело вздохнула, облокотилась спиной к двери, и сползла вниз, усевшись на голубую плитку, которая оказалась теплой, ох уж эти богатые дома с подогревом пола, я же теперь и уходить отсюда не захочу. Я бы и в своей ванной жила, да только мерзла и не помещалась в полный рост.

Не знаю, сколько меня ждали за дверью, но я так и не вышла, на что мне ничего не сказали, будто дали время осмыслить всё происходящее.

Я и воспользовалась этим случаем, всё сидела и думала, думала и думала. И не смогла придумать ничего, кроме как довериться судьбе и жить какое-то время так, как она и пожелала. Плевать что будет, как я буду относиться к себе после этого, что буду чувствовать, пусть я буду игрушкой в чужих руках, но так я дам отцу хотя бы крохотную возможность вылечиться и встать на ноги.

Этими долгими размышлениями я в конец утомила себя, не желая ни знакомиться с кем-то, ни начинать эту игру в чувства за деньги, я так и не нашла в себе силы подняться. Обхватила колени руками и свернулась на коврике возле ванной, как этого и обещал мне мой владелец, и быстро уснула, даже не выключив свет.

Следующий день начался с резкого, громкого и отвратительного воя будильника из моего телефона. Я не знала радоваться ли мне, что у меня стоит функция повторять каждый день, или горевать, потому что на работу идти совершенно не хотелось.

Но не хотелось мне только до тех пор, пока я не вспомнила, что сплю на полу ванной в чужом доме, в который меня привезли, как пальму с распродажи.

Когда я распахнула глаза и уперлась взглядом в красивую деревянную тумбу, на которой установлена раковина, тогда-то вновь и осознала своё положение.

Вдруг во мне проснулось дикое желание поскорее уйти на работу и вырваться из этой уютной обстановки чужого дома, в котором я не знала как себя чувствовать. Хотя кого я обманываю, из своего дома я убегала с похожим желанием.

Я разделась и наконец-то приняла душ, затем оделась в ту же рабочую форму, в которой провела почти сутки, нашла в кармане юбки резинку, забрала волосы в хвост и, наплевав на отсутствие макияжа, вывалилась из комнаты.

В самом прямом смысле вывалилась, когда я уже потянула за ручку двери, ни с того ни с сего у меня подвернулась нога на ровном месте, я потеряла равновесие, и покатилась вперед, привалившись на дверь.

— А ты умеешь эффектно появляться, — сонно протянул Биркан, убирая волосы с заспанного лица.

Он приподнялся на кровати, одеяло укрывает его до низа живота, а голый торс с кубиками пресса в таком полу-лежачем, полу-сидячем положении выглядит ещё эффектнее.

В комнате царит полумрак, так как утро ещё довольно раннее, а окна плотно зашторены, и только тоненькая полоска света пробивается между стеклянной дверью и окном.

— Почему ты не спишь? — Я растерялась, так как не ожидала увидеть его в этой комнате, ведь где-то в душе надеялась, что это только моя спальня, поэтому спросила первое, пришедшее в голову.

— От твоего будильника люди и в Стамбуле вздрогнули.

— С добрым утром, — почему-то его слова меня разозлили, и это пожелание я пробурчала со всем ехидством, на которое была способна.

— И тебе. Хорошо спалось в ванной?

— Отлично, главное, что без тебя под боком.

— Это ненадолго, — обнадежили меня. — Решила лечь как человек? Милости прошу, — Биркан повернулся на бок, закрыл глаза, и похлопал на место в постели возле стены.

Я опять взбесилась, но не нашла подходящих слов, поэтому фыркнула и закатила глаза, сложив руки на груди.

— Ну, хоть ванну освободила, а то мне надоело на второй этаж бегать.

— Там бы и спал.

— В круг моих интересов не входит спать на полу под унитазом, люблю комфорт, знаешь ли.

— А жаль, лучше бы интересовался этим, чем принуждал людей спать с тобой.

— Ты спала не со мной, а с моим белым другом, с коим я иногда обнимаюсь после тяжелых ночей, проведенных с алкоголем, — проговорил он в подушку, так и не удосужившись повернуться ко мне.

— А может я не спала. Может я заперлась там и покончила с жизнью, — не знаю, зачем это говорю, но меня удивил факт, что за такое количество времени он ни разу не окликнул меня. Я ведь не по своему желанию пришла сюда, может, я перенервничала и упала.

— Если так, то даже покойницей ты находишь способы, чтобы играть на моих нервах. Но интересно было бы посмотреть, как ты это сделаешь, я ведь подготовился к твоему переезду, убрал все острые предметы куда подальше.

— Ты считаешь, что я сумасшедшая, готовая из-за тебя завершить свою жизнь?

— Откуда мне знать? — Только сейчас он приподнялся на локтях и взглянул на меня через плечо. — Ты не особенно желала знакомиться со мной, чтобы я мог хоть что-то понять о тебе.

— А вот я многое поняла о тебе, — опять же, не понимая зачем, я это говорю, и стоило бы мне заткнуться и идти на работу, но нет. В его присутствии меня прямо разжигает на всякие едкости.

— Очень рад, что ты такая наблюдательная, — саркастично улыбнулся он, проваливаясь на подушку.

И даже не поинтересовался, что я там поняла. Но это к лучшему, а то я долго могу говорить глупости, которые не несут никакой смысловой нагрузки, просто потому что мне нужно хоть как-то отговариваться от него.

Ничего не ответив, я покинула комнату, а затем и дом, к своему счастью, никого не встретив. Проблема возникла только у ворот, кои я искала довольно долго, путляя по саду, из-за чего успела замерзнуть, и после меня остановила охрана, но они вполне спокойно выпустили меня наружу и даже показали дорогу к остановке.

Обычно я люблю раннее утро, люблю эту прохладу и свежий воздух, полу пустые улицы, и медленно поднимающееся солнце, ощущение свежести и трепетное желание вернуться назад в кровать, но не сегодня.