Наследство. Чужая невеста (СИ) - Баева Валентина Страница 22

Мне огромное удовольствие доставляет смена его настроения. Но надеяться на дальнейшую удачу глупо.

— Вы не можете разорвать договор с Коболем, — усмехнулся, сложив руки в замок.

— А Вы ненасытный, Игорь Анатольевич. А не плохой был шаг поставить на схожесть дочки с мамой. Вот только Вы не рассчитывали увидеть в ней тоже влечение, что и во мне. И сегодня я должен был прийти с выкупом? — рассмеялся от простоты идеи. — И когда получили бы отступные, девочка выбрала бы Вашего сына. Ведь долг ее семьи перед Вами слишком велик.

Похлопал в ладоши, на что Левицкий лишь улыбнулся, не выказывая и доли переживания.

— Я умею расставлять приоритеты. И получу огромное удовольствие от новой родственницы. Вам вышлют приглашение.

Встал, оскалившись и спокойно указал на выход. Он испытывает мое терпение, которое уже на грани и меня успокаивает лишь молчание телефона. Поднялся и подошёл к Левицкому, возвышаясь над ним морально, ведь я сделаю все, чтобы его дверь к господствующим семьям была закрыта.

— Здравствуйте. Надеюсь, не помешаю?

Богданов зашёл в открытые двери и остановился возле нас, не сводящих взгляд друг с друга.

— Вы вовремя, Роман Евгеньевич. Мы обсуждаем брак Вашей дочери, — Левицкий повернулся к Богданову, ожидая нужной ему реакции.

— Разве мы можем идти против счастья своих детей? Это решеный вопрос, если конечно это обоюдно.

Не до оценил я старого знакомого, что он решит играть на два фронта. Вот только его задницу из этого дерьма я бы и не доставал, если бы не Женя.

— И зачем нам тянуть, раз все в курсе сложившейся ситуации, — гаденько улыбнулся Левицкий, беря телефон со стола.

Я взглянул на Богданова, который и бровью не повел, посмотрев на меня. Отборная брань промелькнула в моей голове. Добром это не закончиться.

— Дети телефон не берут.

Я бы порадовался той реакции, что увидел на лице Богданова, если бы самого это не напрягло. И даже вся эта ситуация в совокупности была бы мне побоку, если бы не одна маленькая причина, что сейчас дороже всего. И только Левицкий светиться, думая, что все козыри у него.

— Пойду, позову молодежь. А вы располагайтесь пока, — спрятал телефон в карман, одарив Богданова улыбкой.

— Зачем заставлять детей спускаться? Когда мы можем подняться все вместе, — ожил Богданов.

— Если вам не сложно, пойдёмте!

Хозяин дома расплылся в самой добродушной улыбке и повел нас по дому.

Не знаю, как я сохраняю спокойный вид, когда во мне бурлит столько противоречий, столько переживаний и столько злости, жаждущая крови.

Я не знаю, что за игру затеял Богданов, в то время, как Игорь Анатольевич спокоен и уверен в себе. Неужели Левицкий старший контролирует каждое действие младшего? Моя интуиция молчит, натягивая нервы до предела. Успела ли Женя все сделать? И был ли у нее на это шанс? Готов съесть себя из внутри, ради ответов, что так терзают меня.

Левицкий остановился возле очередной двери. Без стука открыл ее и тут же потянул ее обратно.

— Мы не вовремя, — желание стереть эту блаженную ухмылку граничит с безумием.

Резко поддался вперёд, не давая закрыть дверь и встал, ощутив себя в аду. Знакомая картина предстала перед моим взором. Воспоминание обернувшееся пыткой. Словно это мы несколько дней назад стоим на коленях в библиотеке Левицкого, не замечая и не впуская в свой мир никого. Только в этом аду парень позволил себе находиться непозволительно близко к девочке, что стала моей. Скрежет моих зубов должен был слышен всем присутствующим. И только удивление на лице мальчишки не даёт мне перейти грань невозврата.

Женя повернулась ко мне бледным лицом, что только плакало. В два шага подошёл к ним и протянул руку девочке, заставляя разомкнуть их объятия, прекратив мои пытки. Спасибо всем силам этого бренного мира, что она приняла мою руку и не отреагировала на мой чрезмерно импульсивный порыв, с силой сжимая ее ручку. Заметил краем глаза, как пацан поднялся не отступая ни на шаг, а я все вглядывался в свои изумруды, пытаясь разглядеть там хоть что-то, кроме испуга. Этот немой диолог не даёт мне облегчения, что жаждет моя душа. Она забрала свою холодную руку и лишь кивнула, сделав шаг к сыну Левицкого.

Сыграть роль гнева? Разочарования? Поражения? Я и без игры готов рвать и вгрызаться в шеи противников, что не дают нам свободы. Ни это ли пугает девочку в моих глазах?! Остаться и убить не согласных с моим решением — это все, что могло бы меня сейчас задобрить.

Бросил последний взгляд на пацана, пытаясь понять искренен ли он? И без ответа развернулся и вышел, заставляя мужчин отпрыгнуть от двери. Спустился вниз и выйдя на улицу, вдохнул свежий кислород, что с прохладой заполнил мои лёгкие. Пусть ликует, упивается своей победой, пока может.

Подошёл к машинам, желая уехать как можно быстрее, дабы не сорваться с той привязи, что сам накинул на себя. Рывком открыл дверь.

— Здравствуйте. Вы же Орлов?

Кинул взгляд на мужика возле машины Богданова. Он посмотрел на меня и замялся, решаясь что-то произнести.

— Я могу помочь Вам с Богдановым и его семьёй.

Падаль. И как он подпускает таких к себе? Не медля больше, сел в машину и с визгом из-под колес, ринулся от этого дома. Мчался как в тумане, стирая девочку в чужих объятиях. Как дожить до ее звонка? Дождаться возвращения, после которого не отпущу?!

Глава 28

Евгения Богданова

Долго буду вспоминать его взгляд прожигающий меня изнутри. Вызывающий трепет, словно во мне что-то сожгли, развеяв пепел у ног.

Я не могу объяснить себе, что происходит, а как объяснить другому? Искупавшись в его гневе, боли и некой растерянности, он просто ушел, так и не промолвив слова. Душа в осколки.

Посмотрела на отца, что стоит в стороне и обводит нас всех хмурым взглядом. Посмотрела на Левицкого, что смотрит в след Матису сияя изнутри. Перевела взгляд на Лёню, который буровит меня взглядом, что сейчас кажется жёлтым. Сделала шаг к другу и жестом показала, что нам нужно поговорить.

Леня не сводя с меня пронзительные глаза, обратился к отцу:

— Пап, что за немой концерт? У вас что-то случилось?

— Уже нет! — чрезмерно радостно откликнулся Игорь Анатольевич.

Левицкий просто лучиться счастьем и в пороге похлопал по плечу отца, который замялся в дверях, посмотрев на меня с беспокойством. Я хотела бы утешить папу. Объяснив, что происходит. Сказав, что у нас, возможно, все получилось. Но зрители и намекнуть не дают. Дверь за отцами закрылась и я повернулась к Лёне.

— Мне надо уехать!

— К нему? — сел на кровать, взъерошив белые волосы.

Меня съедает чувство вины, разрывая на части. Боюсь признаться, сделав ошибку, которая будет стоить мне семьи. В голове промелькнула простая истина, что просто высечена на граните.

Поставь меня жизнь перед выбором: семья, дружба или любовь. Я выберу семью! Отец дал мне жизнь, взрастил жертвуя собой. Я ни в чем не нуждалась, доставляя только неприятности и что теперь? Посмотрела на Левицкого, который, уверена, сделает тот же выбор. Может не сразу, но придет на сторону отца.

Если бы речь шла о его брате Викторе…он поссорился с отцом года три назад и больше не появлялся. Да и видеть мне его особо не приходилось.

— Да, но не надолго.

Лёня резко поднялся и приблизившись, заключил в объятья. Знал бы он, что я делаю, обнял бы так же тепло?!

— А если попрошу остаться? — пронзительный шепот раздался над ухом.

— Не сегодня, — помотала головой на груди Лёни.

— Тогда я спрошу тебя об этом завтра. Я отвезу!

Отстранившись, взял за руку и повел из комнаты. Пока шли, чувствуя себя последней тварью, злилась на Игоря Анатольевича. За его алчность, за бесчеловечность и чёрствость.

Выйдя на улицу, наткнулась на взгляд Егора, обтирающего пятой точкой машину отца. Лёня открыл дверь Ауди, приглашая во внутрь.

— Евгения Романовна, нам надо поговорить, — сделав шаг навстречу, Егор попытался остановить нас.