Тот, кого не люблю - Елена Левашова Страница 22

– Поздравляю, – равнодушно бросаю я, вытирая руки бумажным полотенцем. – Что-то еще?

– А этого мало? – Кира удивленно округляет глаза.

– Для меня да… Ничтожно мало. Уверена, вам стоит молчать о вашем увлечении, – произношу шепотом.

– Каком увлечении?

– Спать с женатыми мужчинами – словно подрабатывать общественным туалетом. О таком неприлично говорить. Это как… Обсуждать помойку, например. Я советую вам молчать о ваших приключениях.

– Ты больная? Или слепая от своей любви? Я тебе толкую об измене твоего ненаглядного Роберта, а ты… Мы с ним в Москве, мы с ним… Он меня…

– Ну и чего вы от меня хотите? Забирайте его, он не телок на привязи. Путь свободен.

Эх, мне бы сейчас бабулю с ее прибаутками… Она бы отбрила эту дрянь по самое не балуй!

– Свободен? – с сомнением в голосе произносит Кира.

– Да, абсолютно. Я буду только рада, если вам удастся растопить его сердце. Путь свободен. Можете охмурять его и использовать весь арсенал средств обольщения.

Похоже, Киру сбивает с толку моя реакция. Она туповато смотрит на меня, а потом протягивает:

– Хорошо, что сказала. Он вчера мне говорил, что у вас фиктивный брак, да я не поверила. Выходит, правда? Спасибо тебе, подруга. Успокоила.

Она улыбается мне… Искренне, от души, с нескрываемым облегчением. А я с трудом сдерживаю слезы… Вдруг, она сказала правду? Нет, такого не может быть, Роберт бы не вел себя так? И зачем я пошла в этот дурацкий туалет?

Бурчу наглой кобыле слова прощания и что есть силы дергаю дверь. Сглатываю противный ком в горле и выхожу на улицу, встречая улыбающиеся лица своих мужчин. Ох, бабуля, как мне сейчас нужен твой совет. Не понимаю, кто из них лжет? По глазам Роберта вижу, что не он… В нем столько нежности и нерастраченной страсти… Эта ночь была первой, когда он меня не любил… Вернее, не занимался со мной любовью. Боже, я так запуталась…

– А вот и наша мама пришла, посмотри, Мишутка, – улыбается Роб. – Зайка, садись и поедем. Все хорошо?

– Да, – бросаю я и юркаю на заднее сиденье.

– Садись рядом, – произносит Роберт. – Поболтаем, а Мишутка заснет.

– Я… Хорошо.

Роберт переплетает наши пальцы и смотрит с искренней теплотой. За окном мелькают горы, море, высокие ели, придорожные овощные лавочки. Так и в моей душе сменяются разные чувства – вера и неверие, любовь, обида, непонимание… Зачем он говорил с Кирой о нашей семье? Я с трудом держу себя в руках – хочется потребовать объяснений и закатить скандал. Но его горячие прикосновения останавливают, заставляя молчать…

Роберт сворачивает с трассы на узкую проселочную дорогу и сбавляет скорость. Едет к неприметному дикому берегу и паркуется на склоне. До моря рукой подать… На берегу покачиваются рыбацкие лодки, на железном ржавом мостике сидят рыбаки, а на берегу загорает молодая парочка – скорее всего, кто-то из местных.

– Мишутка заснул, что теперь делать? – со вздохом произношу я.

– Зой, можно тебя на минуту? – строго произносит Роберт. – Подойди ко мне.

Ну вот… Наверное, хочет рассказать правду? Признаться в измене и объявить о разводе.

– Говори сейчас, Роберт. Что значит это твое «на минуту»? Я вот, сижу рядом.

– Выйди из машины и подойди ко мне.

– Знаешь что! Если тебе так нужно, сам выходи и…

– Зайка, сделай, как я прошу.

Выхожу из машины, вдыхая пряный аромат моря. Ветер ласкает щеки, шевелит непослушные пряди, взвивает подол платья. Как же хорошо… Хочется продлить ощущение счастья и невероятной, будоражащей душу свободы… Подхожу к Роберту, переполненная решимостью высказать все, что о нем думаю, но тотчас оказываюсь на его бёдрах.

– Ах! Что ты делаешь? – шепчу, чтобы не разбудить Мишеньку. – Роберт, что ты…

– Раздеваю тебя, Зайка, – хрипло шепчет он, спешно расстегивая пуговки на моем платье.

– Там же… Там люди…

– Они далеко. Иди сюда, Зой. Я так… Хорошо, что ты приехала, Зой.

Он так и не сказал «скучаю»… И как я ему дорога тоже не сказал. Но его поцелуи и прикосновения говорят красноречивее слов. Роберт никогда меня так не целовал… С какой-то злой жадностью, словно хочет съесть… Или выпить меня, как воду из ледяного колодца… Все происходит быстро – Мишка даже не успевает проснуться. Тихонько сопит под музыку нашей страсти – шорохи, шепот, стоны… Я валюсь на грудь мужа, уверенная в его правде… Не было у него ничего с этой… Кирой. Смотрю в его затуманенные глаза и верю…

– Зайка, как хорошо… Я очень переживал. Не хочу больше ни одной ночи без тебя…

Не знаю, что Роб имеет в виду – молчу, слушая стук его сердца… Закрываю глаза и нежусь в его объятиях, пока звук телефона не нарушает волшебной атмосферы.

– Зоя, это следователь Шевелев. Крестовский вышел из комы.

Глава 25.

Роберт.

Сегодня необычный день. Не потому, что мы с утра успели с Зайкой поцапаться. И даже не потому, что она поразила меня странным поведением за завтраком. Я вдруг поверил в силу телепатии, будь она неладна.

Мне не хотелось уходить на работу вот так… Видеть ее холодные, бесчувственные глаза, слышать дурацкие фразы про «нормальную среднестатическую семью» и почти физически ощущать, как бетонная стена между нами становится еще толще… Ничего у нас не получается… Во мне нет веры, в ней смирения… Мы разные и одинаковые – строптивые, непримиримые, слишком свободолюбивые, не терпящие компромисса… Я не хотел ехать в ресторан вот так, однако собрал волю в кулак и сделал вид, что мне все равно. Мне ведь все равно? Я могу жить с любой девушкой, более или менее подходящей мне? Я ведь так говорил? Что изменилось теперь?

Зоя колола меня моими же словами, а их сила исчезала, растворялась в пространстве, как прах… Они ничего не стоили, потому что я сам не испытывал того, о чем говорил… Полный холодильник, новое платье и золотой браслет – она была всем обеспечена, но ходила с потухшим взглядом. Я пытался дать ей все, но не дал ничего… То, на что я оказался способен – прах, вещи, не имеющие ценности…

Удрученный, погруженный в свои мысли, я приезжаю в ресторан. К моему удивлению, Кира меня уже ждет. Вот, у кого нет ни капли гордости. И совести тоже…

– О боже! Ну у тебя и вид, –