Самоотвод - Юлия Резник Страница 22

Вера кинула головой, выдохнула со всхлипом, прикрыла ладонью рот.

– Вера…

– Сейчас-сейчас… Извини, дай мне секундочку…

Она отвернулась, опустила в ладони лицо.

– А ты знаешь, что у нас на законодательном уровне по нормальному не урегулированы вопросы донорства и трансплантации?

Егор настолько удивился ее вопросу, что даже не сразу нашелся с ответом:

– Эээ… это ты сейчас к чему клонишь?

– Тогда… после аварии, нам предложили отдать Димкины органы. Что-то было целое… и кому-то подходило… – Вере было тяжело, он видел, как она силится все объяснить. Да и паузы в ее речи кричали о том, как ей больно. – Но я тогда находилась в таком шоке, что не могла трезво оценивать ситуацию, а счет шел на секунды. Олег же сразу отказался. А я… Знаешь, я вообще не могла понять, о чем меня спрашивают. Только со временем осознала, что могла бы спасти какого-то другого ребенка, того, кому нужна была трансплантация… Но не сделала этого. А врачи – они не имеют права изымать жизнеспособные органы без согласия родственников. Фактически у нас действует презумпция несогласия. И врачи могут изымать органы, только если при жизни человек выразил письменное согласие стать донором. Но даже в этом случае не существует никакой единой государственной информационной системы трансплантации, в которую могли бы вноситься сведения о реципиентах, а также о лицах, заявивших о своем согласии стать донором, в случае смерти.

К концу речи Вера полностью выдохлась. Всхлипнула в конце, снова спрятала лицо в ладонях. А Егор смотрел на нее и не понимал, каким сердцем нужно обладать, чтобы не только не потеряться в собственной боли, но еще и проникнуться болью других. Пусть не сразу, пусть с опозданием, но…

– Я никому об этом не говорила, знаешь…

– Верка, что ж ты глупая такая, а? Своих проблем мало?

– Вот поэтому и не говорила… Кто бы меня понял?

– Я.

– Ты меня глупой назвал, – всхлипнула она.

– Назвал. Но это не мешает мне восхищаться силой твоего духа.

– Ой, да какая там сила, Егор? Я так хочу, чтобы все это поскорее закончилось… Ты себе не представляешь, как я этого хочу. И как дико я устала.

– Ну… Григорьева мы накажем. А с проблемами в области трансплантологии что будем делать?

Вера в очередной раз всхлипнула, шмыгнула носом:

– Есть пара идей. У меня студенты-выпускники – талантливые ребята. Они могут разработать нужную электронную систему в качестве своего дипломного проекта. Я их подтолкнула к этой идее, а они ею загорелись. Посмотрим, что из этого выйдет.

Глава 15

В тот день они все-таки разобрали вещи Димки. Разложили их по коробкам, запечатали. Ехать в детдом не стали. И так душа была не на месте. И еще больших переживаний уже никому не хотелось. Ближе к ночи Егор вытащил Веру на прогулку. Со Страшилой, конечно же, куда ж без него? И они задумчиво бродили по парку, размышляя каждый о своем. Совсем расклеившаяся Вера вновь и вновь задавалась вопросом, как так получилось, что вещи ее покойного сына ей помогал разбирать не его отец, а Егор. Совершенно посторонний, незнакомый мужчина. Может быть, это она сделала что-то неправильно? Может быть, стоило спросить у Олега?

– Егор, я отойду на минутку.

Вера набрала на память выученный номер. Раньше он всегда был в журнале вызовов одним из первых, но все уже давно и необратимо изменилось. Гудок… Один-второй. Переадресация вызова на автоответчик.

– Олег, я звоню сказать, что, наконец, разобрала вещи Димки. Так, что, если ты хотел забрать себе что-то на память, перезвони мне. Я собираюсь отвезти их в детский дом.

Егор наблюдал за Верой и размышлял, кому это ей так срочно понадобилось позвонить. В нем поднималось непонятное муторное чувство… сродни ревности. Черт… Она ему реально нравилась. Конечно, это можно и дальше отрицать, только кому от того лучше? Толку, что еще с утра он был твердо убежден в обратном? Стоило ему снова увидеть Веру, и вся былая уверенность летела псу под хвост. Егор перевел взгляд на Страшилу и ухмыльнулся – будто бы наглядно демонстрируя место, в которое летит вся его выдержка, пес задрал заднюю лапу и помочился на ближайшее дерево.

– Ну, что… пойду я?

– Ага… Давай.

Они распрощались больше часа назад. Егор даже спать улегся, вот только сон совсем не шёл. Он щелкал пультом от телевизора в непривычно тихой квартире и размышлял о том, чем занимается Вера. Совершенно невероятная, как не из этого времени женщина. От нее веяло теплом, заботой, жертвенностью. Она перла напролом, если этого требовала ситуация, но не была наглой и бескомпромиссной по своей сути. При всей своей силе Вера оставалась очень ранимой, хрупкой даже… Егору представлять не хотелось, как ей, должно быть, тяжело сейчас одной, в пустой квартире, заставленной вещами погибшего сына. Не должна такая женщина все тащить на себе. Не должна, и все. Вскочил, оделся, чертыхаясь, выбежал из квартиры.

Вера опять сидела у окна. Она всегда так делала, когда бессонница сжимала ее в своих навязчивых объятьях. Последние полтора года это случалось довольно часто. Первые сорок дней Вере казалось, что она вообще не спала. Ловила присутствие Димки в каждом звуке, в каждом шорохе засыпающего дома. Ведь недаром говорят, что в эти дни душа умершего еще находится на земле. И Вера на вес золота ценила каждую отведенную им секунду. В те дни и правда казалось, что Димка рядом. В соседней комнате гоняет в стрелялки, или задумчиво листает книгу, лежа на полу… Она забывала, что его нет. Готовила ему завтрак, а потом, возвращаясь в реальность, рыдала над подгоревшими оладьями, или кричала ему что-то из кухни, забывая, что он не ответит.

В дверь позвонили. Интересно, кто это пожаловал, на ночь глядя? Неужели Олег? Он мог… Хотя Олег обычно не церемонился, и открывал дверь своим ключом.

– Егор? Ты что-то забыл? – удивленно поинтересовалась она.

– Забыл. Вот… деньги за Аськину куртку, – с ходу начал он, и тут же умолк, устыдившись собственного малодушия. А потом плюнул на все, притянул Веру к себе и поцеловал, как давно хотелось. К чертям все, что будет. Он придумает, как разрулить ситуацию. Сейчас Егору хотелось быть с ней, поддержать ее, подарить свою силу… Отвлечь, на худой конец.

Они целовались, как безумные. Вера, у которой муж был единственным мужчиной, с удивлением обнаружила, что не хочет останавливаться. Ей нужен Егор. Прямо сейчас. Она до сладкой боли хочет