Британский качок (ЛП) - Ней Сара Страница 22

Я закатываю глаза.

— Это ругательное слово.

— Чтоб мне провалиться.

Я фыркаю.

— Оболтус.

— М-м-м, — мычу я. — Вот это мне нравится — звучит как сосиска[11]. — Я бросаю на него беглый взгляд. — А как по-британски называют член?

Он давится брокколи, брызгая слюной, как будто никогда в жизни не слышал слова «член».

— Предупреди парня, прежде чем говорить подобные вещи.

— Ведешь себя как ханжа. — Я наклоняюсь, щурясь на него. — Ты девственник?

— Это не твое дело.

Теперь я откидываюсь назад, изучая его. Дерьмо. Вдруг он реально девственник, а я только что вторглась в его личную жизнь?

Я крепко сжимаю губы.

Он прав, это не мое чертово дело, но это не значит, что я не буду лежать сегодня ночью на своей двухъярусной кровати, размышляя над ответом.

— Итак. Слово, обозначающее член?

— Член.

Я ему не верю.

— Это скучно.

Эшли вздыхает.

— В крайнем случае, штык.

Штык?

— Фу. Мне не нравится. — Я фыркаю.

Это заставляет его смеяться, и парень откидывает голову назад, громко хихикая.

Я улыбаюсь в свой стакан с водой, довольная, что позабавила его, щель в его передних зубах сверкает мне самым привлекательным образом.

«Остынь, Джорджи. Он может быть твоим новым соседом по комнате».

О, кого ты пытаешься обмануть — ты же знаешь, что переезжаешь сюда.

«Это не значит, что я не могу оценить, какой он милый, когда улыбается и смеется».

— Очаровательно.

Это заставляет меня выпрямиться на своем месте, выпрямив спину. Он только что назвал очаровательной меня или мое презрение к слову «штык»? В любом случае, это вряд ли имеет значение — так что, что бы ни делали узлы в моем животе и трепетание моего сердца… они должны остановиться немедленно.

— Джорджи, я не буду надоедать и насаждать свою точку зрения. Держи меня в курсе. — Эшли снова вонзает вилку в курицу и нарезает ножом мясо.

Все мое тело замирает; я знаю, что должна принять решение, и должна сделать это сейчас.

Нет лучшего времени.

— Я хочу жить здесь. — Уверенно киваю головой.

Его рот образует прямую, ошеломленную линию.

— Не говори так восторженно.

— Я хочу жить здесь! Я… просто… уф! — Вздыхаю. — Это важное решение! — Снова фыркаю, когда он смотрит на меня, уставившись так, будто я сошла с ума. Как там он меня назвал? Полоумная? — Я полоумная.

Эшли смеется.

— Я бы сказал, что ты слегка сумасбродна.

Слегка сумасбродна.

Обожаю это.

— Тебе не страшно будет спать в одном доме со своим ПОЛОУМНЫМ СОСЕДОМ ПО КОМНАТЕ? — Я смеюсь своим лучшим злодейским смехом, откидывая голову назад. Бейсболка падает на пол во второй раз за вечер.

— Уверен, что ты не зарежешь меня во сне. — Как будто эта идея настолько абсурдна, что он не может сдержать ухмылку на своем лице.

Пряча собственную улыбку, я поднимаю бейсболку с пола и водружаю ее обратно на голову.

— Мне неудобно спрашивать, потому что не хочу запутывать тебя, но знаешь ли ты, когда хочешь переехать? Это будет легко — у меня есть грузовик, и я могу позвать на помощь нескольких товарищей. — Он жует. Глотает. — У Стюарта тоже есть грузовик.

Тот, на котором его девушка, вероятно, переехала бы меня, с Ариэль на пассажирском сиденье.

Я обдумываю это. Нужно лишь войти в интернет и оставить заявку университету о расторжении договора. Общежитие оплачено до конца семестра, и я не получу назад свои деньги по крайней мере в течение нескольких недель, но технически нет никаких причин, по которым я не могла бы переехать к Эшли в ближайшее время.

Официально.

Тем более, если он готов помочь мне вывезти мои вещи…

— Почему ты такой милый? — выпаливаю я.

Он поднимает голову, наблюдая за мной.

— Почему ты такая подозрительная?

Я хмыкаю.

— А почему ты отвечаешь вопросом на вопрос?

— А ты почему?

Веский довод.

— Это ни к чему нас не приведет.

— Нет.

— Ну, а если серьезно. Почему ты так добр ко мне?

— Честно?

«Нет, я хочу, чтобы ты солгал».

Вместо сарказма я просто киваю.

— Да, честно.

— Это весело.

Весело?

Что за фигня?

— В смысле «весело»? — После неудачного начала знакомства? Когда наша дружба началась таким постыдным хреновым образом?

Он, должно быть, лучше умеет прощать, чем любой на его месте.

— Мне нравится видеть тебя смущенной. Это занимательно, — говорит словно кошка мышке.

— Занимательно?

Эшли улыбается мне.

— Видишь? Теперь ты делаешь это.

— Что делаю? — Я хмурюсь.

— Превращаешь утверждения в вопросы. Весело, правда?

Я стону.

— Ты и твои странные способы веселиться. Неужели в Великобритании все мальчики такие?

Это вызывает у него смех.

— Вряд ли. У парней, с которыми я вырос, нет чувства юмора, а если бы оно у них было, они бы в ту ночь издевались рядом с тобой. Мой приятель Чарли обожает розыгрыши в туалете — по крайней мере, мой юмор не такой отстойный. Я забавный.

Это не так.

Не совсем. Не обхохочешься какой забавный.

Обычно я смеюсь над выражением его лица, над его реакцией на то, что я делаю и говорю, а не над словами, слетающими с его губ.

Так что, полагаю, у нас есть кое-что общее: мы забавляем друг друга.

Эшли встает и берет мою тарелку, ставя ее поверх своей.

— Когда захочешь переехать, скажи только слово. Но кроме субботы. У нас матч, и меня не будет.

В эти выходные?!

Он думает об этих выходных?

Я думала скоро, но…

Не в эти выходные.

— В следующие выходные? — Боже, что я говорю? Мне хочется забрать эти слова обратно. — Или в начале месяца?

— Сейчас и есть начало месяца.

— Я имела в виду следующий месяц. В начале следующего месяца.

Он кривится.

— Теперь ты просто оправдываешься.

Наверное, он прав.

Нет, не «наверное» — так и есть.

Эшли ставит наши тарелки рядом с раковиной, и я присоединяюсь к нему с нашими стаканами для воды. Выбрасываю наши испачканные салфетки в мусорное ведро, которое находится в конце стойки.

Открываю кран, чтобы вода стала достаточно теплой, чтобы я могла помыть посуду.

— Ты не обязана этого делать. — Он выключает кран. — Пойдем, я отвезу тебя домой.

Отвезет меня домой?

— Но…

— Уборщица придет завтра утром.

Что на это сказать?

Постойте.

— Прости, что?

Конечно же, он не мог только что сказать…

— Уборщица придет завтра, — повторяет он забавным голосом.

Должно быть, я схожу с ума, или только что выиграла в жилищную лотерею колледжа?

— У тебя есть уборщица? Почему?

Он берет ключи от своего грузовика со стойки у двери.

— Это все мама. Она не позволит мне спать на грязных простынях, и знает, что я не буду менять их регулярно.

Ладно, в этом вообще есть какой-то смысл? Но только если вы богаты — остальные из нас, простых смертных, сами выполняют работу по дому, сами стирают, моют посуду, убирают в своих домах. А если мы этого не сделаем, то будем спать на грязных простынях и выживем.

Мой друг Адам провел целый семестр, ни разу не пропылесосив свою комнату и не поменяв простыни, и с Адамом все в порядке.

Девушки хотят спать на этом? Нет.

Парней это заботит? Тоже нет.

Мама Эшли, должно быть, действительно контролирует ситуацию, если нанимает людей, чтобы управлять его жизнью вне Англии.

— Не могла бы эта уборщица не трогать мои вещи? Я не могу позволить себе заплатить ей.

Парень пожимает плечами.

— Она может оставить твои вещи в покое, если тебе это не нравится.

Мне не то, чтобы не нравится, просто такое чувство, что это означало бы пользование преимуществом, а у меня нет никакого желания это делать. Не хочу с самого начала злоупотреблять его гостеприимством и не вносить свой вклад. Теперь я даже не смогу принять участие в мытье полов или уборке дома.