Плотское желание (ЛП) - Джеймс М. Р. Страница 22

Каждая его грязная фраза только подталкивает меня к краю. Нет причин сдерживаться: если после этого мое тело сможет снова кончить, он доведет меня до этого. Я чувствую, что каждый дюйм меня охвачен наслаждением, голова кружится от него и от жара душа. Легко забыть, что десять минут назад я сказала себе, что это случится только один раз.

Его пальцы находят то самое идеальное место, и он снова сильно насаживается на меня, и я смутно слышу, как выкрикиваю его имя, когда мои пальцы цепляются за плитку, и я разрываюсь по швам. Я слышу его стон, чувствую восхитительное трение его члена еще мгновение, прежде чем он внезапно выскальзывает из меня, и слышу шлепок его руки о свою плоть, когда он выплескивает свой оргазм на плитку.

Я не могу пошевелиться ни на секунду, если я это сделаю, то, кажется, у меня отнимутся колени. Через секунду я медленно поворачиваюсь и, прислонившись спиной к стене, смотрю на Данте: его рука все еще легонько поглаживает член, когда последние капли спермы вытекают на плитку, темные волосы мокрые на коже головы, глаза темные от удовольствия.

Он выглядит просто великолепно.

— Это было... — Данте смотрит на меня, отпустив свой размягчающийся член, и я киваю.

— Потрясающе. — Выдыхаю я, закрывая глаза. — Ты меня так измотаешь, что я не смогу сделать тебе татуировку.

— Соблазнительно. — Он снова прижимается ко мне и крадет еще один поцелуй. На мгновение я думаю, что он собирается начать заводить нас обоих заново, но вместо этого он наслаждается поцелуем, его язык скользит по моей нижней губе, затем втягивает ее между своими губами, а затем он отпускает ее и отступает в воду.

Я на мгновение замираю, прислонившись к стене. Если бы он что-то сказал, я бы использовала свои все еще дрожащие ноги в качестве оправдания, но правда в том, что я хочу насладиться его взглядом. Я не планирую делать это снова, и я хочу запомнить, как он выглядит. Я хочу запомнить это, как тот опыт, который вы знаете, что не должны повторять, но также знаете, что вернетесь и пересмотрите, потому что это было так чертовски невероятно.

Его тело похоже на скульптуру, отмеченную татуировками, которые распространяются по верхней части груди и вниз по рукам до кистей, татуировки на груди изгибаются по бокам и вниз по бедрам. У него изысканный художественный вкус, татуировки не похожи на кресты или толстые племенные линии. В повторяющихся мотивах черепов, цветущих цветов и виноградных лоз я вижу и другие мифологические рисунки: гранатовые зерна, капающие из центра розы, драгоценные камни, сыплющиеся изо рта черепа. Все это выполнено безупречно, и я не замечаю ухмылки на его губах, пока мой взгляд блуждает по его телу, пока я наконец не поднимаю глаза к его лицу.

— Наслаждаешься видом? — В его голосе звучит юмор, и я сужаю глаза.

— Любуюсь твоими татуировками. Хотя холст тоже неплох.

— Хм... — Он откидывает голову назад, смывая с нее мыло, когда снова делает шаг ко мне. — Ты, кажется, была о нем более высокого мнения, когда проводила руками по этому холсту.

Боже мой. Когда Данте шагает ко мне с почти хищным намерением, я вижу, как его член снова начинает утолщаться. Этот мужчина ненасытен. Часть меня хочет сдаться, узнать, сколько раз он сможет трахнуть меня до утра, побаловать себя так, как я никогда раньше не делала. Но вместо этого я заставляю себя прижать руку к его груди, останавливая его прежде, чем он сможет сомкнуть последние сантиметры между нами.

— Сегодня у нас будет мало времени, если ты действительно хочешь поработать, — говорю я ему негромко. — Ты же не хочешь, чтобы твой художник был полусонным.

Данте смотрит на меня с выражением, которое я могу описать только как голодное. Я никогда раньше не видела, чтобы мужчина так на меня смотрел. Он выглядит так, будто хочет надавить, но вместо этого отступает назад, пожимая плечами.

— Наверное, ты права. — В его тоне появилась легкость, как будто он пытается скрыть, о чем на самом деле думает. — Закончишь здесь, и я встречу тебя внизу.

В его голосе слышится напряжение, как будто он изо всех сил старается удержать свои руки от меня. Эта идея показалась бы смехотворной, если бы я не смотрела на него, великолепно обнаженного, с полутвердым членом, даже после того, как он кончил дважды за час.

Как приятно быть такой желанной. Но я не могу допустить, чтобы это сидело у меня в голове.

Данте выходит из душа, и я ныряю под воду, быстро собираясь использовать ее по прямому назначению. Я вижу смутные очертания его тела по ту сторону душевой двери и не могу не смотреть на него, пока смываю с себя воду. Он так красив, что это должно быть незаконно.

Когда я наконец выхожу из душа, его уже нет в комнате. Я насухо вытираюсь полотенцем, таким мягким и пушистым, что у меня возникает мысль украсть его, и снова влезаю в джинсы и майку.

Верный своему слову, Данте уже спустился вниз, но я совсем не готова увидеть его сидящим у барной стойки в одних только мягких черных трениках, с обнаженной грудью и ожидающим меня.

Это кажется более интимным, чем должно быть. Уже поздно, если бы мы начали в назначенное время, то, наверное, уже прошли бы половину сеанса. Я закончу позже, чем обычно, и, когда я спускаюсь и начинаю распаковывать свое оборудование, в доме царит тихая теснота, которая отличает эту встречу от обычной. Она даже отличается от первой встречи, и не нужно долго размышлять, чтобы понять, почему.

Сейчас, глядя на татуировку и зная, что именно я буду ее завершать, я чувствую волнение. Я недовольна тем, как Данте поступил, но теперь я не могу этого изменить, и не могу отрицать, что я этого хотела.

Точно так же, как я не могу притвориться, что не хотела того, что случилось раньше, что какая-то часть меня даже надеялась на это, когда я знала, что увижу его снова. Даже если я не хотела этого признавать.

Спать с клиентом - ужасная идея, но я говорю себе, что это может быть только один раз. Сейчас, когда я беру в руки машинку и начинаю работать над следующим набором строк, мы снова станем профессионалами… художник и клиент. Мы оставим это в прошлом, напряжение будет изгнано, и это больше не повторится.

Но каждый раз, когда я прикасаюсь к нему, даже пальцами в перчатках, я чувствую, как он напрягается, совсем чуть-чуть. Я чувствую, как между нами возникает повышенная осведомленность, знание друг друга, близость, которой раньше не было.

Это не исчезнет только потому, что я этого хочу.

Я также не собираюсь терять работу только потому, что позволила себе зайти слишком далеко.

Я подумала, не станет ли он тише на этом сеансе, ведь он получил от меня то, что хотел, по крайней мере, физически. Но Данте поддерживает тот же непринужденный разговор, что и в прошлый раз: спрашивает меня о стилях искусства, которые мне нравятся, о том, какие татуировки я предпочитаю, делала ли я сама себе какие-нибудь татуировки. И я обнаруживаю, что открываюсь ему чуть больше, разговор течет так легко, что я могла бы снова оказаться в своей маленькой кабинке в "Ночной орхидее", болтая с любым клиентом. Я рассказываю ему, что люблю ходить в художественные музеи, но что мне не очень нравится современное искусство. Что мне нравятся тонкие татуировки, а не более традиционные стили. Что мне нравится татуировать цветы. Я показываю ему одну татуировку, которую сделала на себе, - маленькое привидение, держащее цветочный горшок чуть выше лодыжки.

— Это было для практики, в самом начале моего обучения, — говорю я ему со смехом. — Я знаю, что это не очень хорошо. Но мне нравится, что она у меня есть.

— Она лучше, чем некоторые, которые я видел. — Хихикает Данте, присматриваясь к маленькому призраку. — И это хорошая память для тебя.

Все, что он говорит, заставляет меня думать, что в нем есть что-то большее, чем кажется на первый взгляд, больше, чем просто человек, за которого я его принимаю.

Но я знаю, что думать о нем в таком ключе может быть опасно.

Когда я заканчиваю, уже очень поздно, больше часа ночи. Я начинаю собирать свои вещи, надеясь, что он не предложит мне остаться, вместо того чтобы ехать домой. Я боюсь, что не смогу отказаться.