Линда Дэвис - В погоне за миражом Страница 22

К ней приближались двое мужчин, обоим около тридцати, стройные, хорошо сложены. Один в костюме, другой в джинсах и кожаной куртке. Толпа расступалась перед ними. Что было причиной такого почтения, Хелен понять не успела. То ли уверенная, независимая походка, то ли выражение лиц, невозмутимость которых ничто, казалось, не могло поколебать.

В шаге от нее оба остановились.

— Señorita Williams? — вежливо осведомился первый, в костюме. Под тонкой тканью угадывалась мускулатура атлета.

— Sí? — вопросительно улыбнулась она.

— Buenas noches. Soy el chofer de Doctor Maldonado.

— Ah. OK. Y Doctor Maldonado?

— No se encuentra, señorita. Mañana. Por favor, venga al carro[14]. — Мужчина махнул рукой в сторону стоянки.

Его спутник в кожаной куртке с интересом рассматривал Хелен.

Значит, встреча состоится завтра. Внезапно она ощутила страх, захотелось бежать, затеряться в толпе. Но способность подчинять свои действия логике пересилила. Позволив Кожаной Куртке нести чемодан, Хелен подхватила сумку и последовала за Костюмом. У большого черного джипа «тойота» он остановился, галантно распахнул заднюю дверцу. Хелен уселась, дверца едва слышно хлопнула — будто целиком была сделана из свинца. Послышался негромкий щелчок центрального замка, машина тронулась. Правил ею Кожаная Куртка — Костюм, назвавшийся шофером Мальдонадо, предпочел устроиться справа.

Выехав из аэропорта, джип влился в неторопливый поток машин. Костюм нетерпеливо барабанил пальцами по приборной доске. Джип то и дело подбрасывало на рытвинах, в свете фонарей поверхность дороги неровно поблескивала. В темноте неоном полыхала реклама: «Кока-кола», «Инка-кола», «Шелл», «Тойота». По обеим сторонам шоссе вдоль огромных куч мусора бродили облезлые псы, дальше виднелись уродливые жилые дома: бетонные коробки под жестяными крышами. Трущобы…

Минут через десять Кожаная Куртка нажал на сигнал, выехал на встречную полосу, чтобы почти тут же свернуть влево, в узкую боковую улочку. Хелен заметила компанию ребят, прямо на проезжей части гонявших мяч. Лучи фар выхватили из тьмы полуголые, блестевшие от пота тела. Мальчишки прижались к стенам, провожая машину хмурыми, враждебными взглядами. Новый поворот, уже направо — и дорога внезапно расширилась. Джип двигался меж двух высоких, футов двадцати пяти, стен. Ни машин, ни пешеходов, лишь рассеянный оранжевый свет уличных фонарей, словно радиоактивным куполом накрывший весь город.

«Что ж, девочка, — сказала себе Хелен, — теперь это твой дом, привыкай. — Глядя сквозь затемненное стекло, она беззвучно рассмеялась. — Вот куда скрылся отец. Вот то, что он видит перед собой. Попробуй-ка смотреть на эти места его глазами».

Начались жилые кварталы. Была некая прелесть в древних деревянных балконах, в отваливающейся кусками охристого цвета штукатурке особняков, в ажурной грации мимозы, зеленым кружевом нависавшей над тротуарами.

С включенной сиреной джип несся через перекрестки, не обращая внимания на красные огни светофоров. Через некоторое время дорога пошла на подъем, по кругу взбираясь на вершину холма, к стоящей ребром огромной тарелке спутниковой антенны. Оглянувшись, Хелен бросила взгляд на смутно видневшиеся сквозь дымку смога огни города.

Проехав миль шесть, джип круто свернул и сбросил скорость: перед ним высились ворота. Водитель нажал кнопку крошечной панели управления, массивная металлическая пластина скользнула вверх и тут же опустилась, едва дав им время проехать.

У дома машина остановилась. Хелен выбралась, окинула взглядом новое жилище.

Глава 20

Проснулась она на рассвете, то ли от воркования голубей, то ли разбуженная падавшими сквозь неплотно прикрытые жалюзи лучами солнца, а может, обнаженные плечи ощутили ласковую утреннюю прохладу. С наслаждением потянувшись, Хелен села в постели, провела рукой по туго натянутой простыне — отличное полотно, толстое и мягкое. Изголовье красного дерева кровати украшает затейливая резьба, упругий матрас набит, похоже, конским волосом. Какая роскошь!

Пол просторной спальни сложен из отполированных деревянных брусьев; у белой каменной стены двустворчатый шкаф со множеством полок и ящиков, его теплая, пастельных тонов краска покрыта паутиной мельчайших трещинок. Забыв об одежде, Хелен с любопытством пошла осматривать дом. Три спальни, три ванных комнаты, кухня, столовая, гостиная. Везде полумрак: окна снаружи прикрыты ставнями.

Она торопливо влезла в джинсы и белую футболку, настежь распахнула входную дверь. Рай! Сквозь едва заметный туман нехотя поднимается солнце, в воздухе густой аромат пурпурных соцветий жакаранды. На слабом ветерке чуть слышно ударяются друг о друга кожистые листья бананов, в пышной зелени кричат что-то забавное попугаи. Описывая широкие круги, распластав крылья, в теплых восходящих потоках поднимается к небу ястреб. За верхушками деревьев угадываются громады гор — Анды? Они кажутся такими близкими: протяни руку — и коснешься.

Хелен с изумлением уставилась на гигантский фикус: едва подрагивающие изумрудные листья, казалось, дышат. На память пришла сказка, которую давным-давно рассказывал ей отец, — про девочку, оказавшуюся в заколдованном царстве, где даже листья на деревьях были из драгоценных камней.

Тишину за ее спиной разорвал пронзительный крик. Обернувшись, Хелен расхохоталась: на распахнутой дверце большой клетки сидел ярко-желтый, с бирюзовым хвостом попугай. Она приблизилась.

— Привет! Ты умеешь говорить?

— Пепелучо! — ответила птица.

— Вот как, Пепелучо?

Важно перебирая крепкими лапками, ара сделал пару шагов, склонил голову. Хохолок распушился, затрепетал, и через мгновение последовал новый крик.

— Значит, вы уже знакомы с Пепелучо?

Хелен повернулась. Перед ней стоял мужчина, так близко, что ноздри уловили запах его туалетной воды. Выдубленное всеми ветрами темно-коричневое лицо с выдающимися скулами было почти монгольским. В широко раскрытых глазах — огонь. Хелен показалось, что облику вождя инков не хватает лишь тяжелой короны.

— Виктор Мальдонадо, — представился мужчина, раскатывая «р».

В низком, плавном голосе все еще слышался выговор истинного кембриджца. Хелен протянула руку, которую Мальдонадо крепко сжал в своей прохладной, сухой ладони.

— Хелен Уильямс. — Она с трудом удержала готовое сорваться с языка «Дженкс». — Я не слышала, как вы подошли.

— Трава скрадывает звук шагов.

— Попугай назвал мне свое имя.

— Он вообще любитель поболтать, когда в настроении. Попробуйте научить его произносить свое.