Лэйси Дансер - Взбалмошная девчонка Страница 23

Темпест не заметила ни тревоги в его глазах, ни беспокойного обмена взглядами с Ренди.

— Я могла бы и сама… — пробормотала она, едва шевеля губами, прижалась к нему и обхватила за шею, чтобы Страйкеру было легче ее нести.

Страйкер и Ренди снова обменялись встревоженными взглядами. Конечно, Темпест нуждается в покое, но они не могут оставаться на месте ни минуты.

— У нас нет выбора, — пробормотал Страйкер в ответ на невысказанный вопрос Ренди. — Ладно, пошли.

Ренди обменялся несколькими словами с товарищами и повернулся к Страйкеру.

— Будем нести ее по очереди. Скажешь, когда захочешь отдохнуть.

— Порядок.

Темпест потеряла счет времени. Она то ли спала, то ли бредила и открыла глаза лишь однажды, когда Страйкер передал ее кому-то из спутников. Темпест хотела запротестовать, сказать, что ей не нужен никто, кроме Страйкера… но не смогла вымолвить ни слова. Потом Страйкер снова взял ее на руки, и она заснула, свернувшись клубочком у него на руках. На привалах Страйкер делал ей уколы и вливал в рот растворенный в воде аспирин, но жар не спадал.

— Ну как она? — спросил Ренди на привале.

— Вся горит.

— Через два часа мы будем в аэропорту. А утром, надеюсь, уже в Штатах. — Он окинул внимательным взглядом Темпест, которая лежала, положив голову на колени Страйкеру. — Потрясающая девушка! Ни стонов, ни охов, ни жалоб… Такой женщиной можно гордиться.

— Или сходить с ума каждый раз, когда эта взбалмошная девчонка затевает очередную авантюру.

Ренди засмеялся:

— Лучше иметь дело с авантюристкой, чем с трусихой и истеричкой. — Он протянул руку к щеке Темпест, но взгляд в лицо Страйкеру подсказал ему, что этого делать не стоит. — Успокойся, парень, я знаю, что она твоя. Этого не заметит разве что слепой. Просто хочу проверить температуру.

— Я сам проверю.

Ренди пожал плечами.

— Что ж, понимаю твои чувства. — Он поднялся на ноги и поправил автомат: — Ты готов?

Страйкер кивнул и поднялся:

— Еще бы! Чем скорее мы вынесем ее из этого ада, тем лучше. Эти антибиотики, похоже, ни черта не действуют.

— Выше голову, друг! Мы почти у цели!

— Что значит «без документов не отпустим»?! — Ренди смотрел на полковника, полковник — на Ренди, и ни один не собирался уступать. — Вы же знаете, кто она!

— Я ничего не знаю, сеньор. Вы говорите, что это мисс Уитни-Кинг. Вас я не знаю, с ней тоже никогда не встречался. Никаких документов при ней нет. — Полковник развел руками; темные глаза его оставались непроницаемыми. — Без документов она не улетит.

Солнце пекло невыносимо. Они стояли перед несуразным зданием терминала: Страйкер с полубесчувственной Темпест на руках, двое его товарищей рядом и солдаты правительственной армии, невозмутимо наблюдающие за этой сценой. Ренди и полковник спорили уже четверть часа, и, похоже, терпение у обоих подходило к концу. И у Страйкера тоже.

Он шагнул вперед, и двое по бокам последовали за ним.

— Полковник, эта женщина горит в лихорадке. Вы уже пятнадцать минут держите нас на солнцепеке, не позволяя ни покинуть страну, ни даже укрыться от солнца в помещении. Я понимаю, что у вас приказ. Можно спросить, какое удостоверение личности мисс Кинг вы сочтете достаточным? — Страйкер не зря считался специалистом по решению проблем: он умел справляться с самыми на первый взгляд безнадежными ситуациями.

Полковник с явным облегчением повернулся к Страйкеру. В его лице и голосе он не прочел ни раздражения, ни враждебности — ничего, кроме тревоги и заботы о больной женщине.

— Если найдется человек, готовый опознать сеньориту — кто-нибудь, кроме вас троих, — этого будет достаточно.

— Боюсь, это невозможно. Единственный человек в городе, который ее знал, — женщина-врач из лагеря для беженцев — улетела последним самолетом.

На лице полковника появились проблески сочувствия. Похоже, своей неподдельной тревогой Страйкер сумел пробудить в нем какие-то чувствительные струны.

— Я все понимаю… — Он беспомощно развел руками. — Но не могу позволить вам улететь без документов. Поймите меня правильно, я человек военный. У меня приказ.

— Страйкер, я не вынесу эту жару, — пробормотала Темпест обессиленно. — Положи меня в тень.

Страйкер склонился над ней, стараясь заслонить от обжигающих лучей солнца.

— Знаю, детка. Потерпи немного.

— Я хочу домой, я больше не выдержу, Страйкер.

Страйкер взглянул в ее пылающее от жара лицо — и принял решение. Может быть, безумное, но Страйкеру не раз случалось совершать безумства, и все они в конце концов себя оправдывали. Он поднял голову и взглянул полковнику в глаза.

— Полковник, эта женщина — моя невеста. Мы собирались пожениться, когда вернемся в Штаты. Если вы найдете священника и позволите нам обвенчаться немедленно, этого вам хватит? — Он повернулся к Ренди, не реагируя на его изумленную физиономию: — Достань мой паспорт. Он в левом кармане рюкзака.

Ренди достал документы и протянул их офицеру. Тот проглядел бумаги, вздохнул и отдал их Страйкеру.

— Этого достаточно, друг мой. Я отдам распоряжение, и мои подчиненные все немедленно устроят. — Он подозвал высокого сержанта и отдал ему короткую команду, кивнув в сторону терминала: — Подождите там, пока мы найдем для вас падре.

— У вас найдется отдельная комната?

— Там только одна комната. Можете войти туда. Мы подождем снаружи. — Полковник подошел к двери и, остановившись перед ней, оглянулся на Темпест. — Сеньорите повезло с мужем, — пробормотал он, сам открыл дверь и плотно прикрыл ее за Страйкером.

Войдя в полутемное помещение, Страйкер опустил Темпест на стул и поднес к ее губам фляжку. Темпест сделала глоток, ресницы ее дрогнули.

— Вот и хорошо, — пробормотал Страйкер. — Молодчина!

Темпест глубоко вздохнула и открыла глаза. Прохлада терминала и холодная вода подействовали благотворно.

— У меня опять лихорадка, — прошептала она.

— Не разговаривай. Просто пей и слушай меня. У нас мало времени.

Едва ли Темпест сейчас была в состоянии думать. Однако тон Страйкера насторожил ее.

— Что-то случилось, да?

— У тебя нет паспорта.

— О господи!

— А без паспорта тебя не выпускают из страны.

Темпест нахмурилась, пытаясь проанализировать сказанное.

— Но нам надо домой, — произнесла она наконец. — Я не хочу здесь торчать всю жизнь!

— Конечно, солнышко. — Он убрал с ее щеки слипшуюся от пота прядь волос. — И мы обязательно улетим.

Темпест слабо улыбнулась.

— Ты все устроил? — Ресницы ее дрогнули, веки опустились, словно не в силах сопротивляться собственной тяжести. — Я знала, ты что-нибудь придумаешь…