И дочка в подарок - Амелия Борн Страница 23

- Вот! Как раз тот папа, которого я и просила! - возопила Машенька, едва моя взлохмаченная (а иной в это прекрасное утро она быть не могла) голова показалась из-за елки.   

- Маша! Перестань нести чепуху! Константин Павлович, как вы здесь оказались?     

Ответа на этот вопрос у меня не имелось. Ко всему, дочь Цветковой, наперевес с тюленем, уже бросилась ко мне и, повиснув на шее, сказала:   

- Я так тебя ждала!     

Я неловко обнял Машеньку одной рукой и второй почесал в затылке. И взаправду - как я здесь оказался?    

- Через дверь, - чуть пожав плечами, все же припомнил я. - И мне сейчас так пить хочется, - добавил жалостливо, потому что чувствовал - за стакан воды готов убить.   

А если это будет еще и прохладненькая минералочка в литровой бутылке…    

- Через дверь?!    

Алина едва ли не подпрыгнула на месте. Метнулась в прихожую, чем я и воспользовался, отстранив от себя Машу и поднявшись таки на ноги. Цветкова как раз подоспела в тот момент, когда ее дочь спряталась за меня и теперь выглядывала из-за моей порядком мятой штанины.   

- Маша! Ты что, открыла дверь?! Оставила ее так… на всю ночь? - продолжала ужасаться Алина.    

- Ну, я подумала, что вдвоем с Дедом Морозом в окно они не пролезут!    

Тон Машеньки говорил явственно, что она готова отстаивать позицию попадания меня в квартиру до победного.    

- А еще дедушка мог выронить папу и он бы ударился об асфальт! Дядя Хаджиб как раз очень хорошо убрался перед Новым годом! Даже дорожки посыпал! - продолжала настаивать на трезвости своего поступка Маша.   

Хорошая девочка. Заботливая.    

Цветкова сложила руки на груди и теперь буквально прожигала меня взглядом. Оно и ясно - и у нее, и у меня на языке вертелся лишь один вопрос. Учитывая, что никакого Деда Мороза мне в сопровождающие отряжено не было, мое наличие под елкой можно было объяснить лишь тем, что я приперся сюда сам. Да, припоминаю, что так оно и было…    

- Мне попить бы, - прохрипел снова, и пока Алина справедливо не погнала меня искать опохмел в прекрасное утро первого января, Машенька заявила:   

- Сейчас принесу!   

После чего умчалась на кухню, оставив меня наедине с Цветковой.     

Я стоял и чувствовал, что еще немного и Алина прожжет во мне дыру взглядом. Итак, нужно было как-то разруливать ситуацию. Машенька загадала меня Деду Морозу в подарок, теперь считала, что ей меня же принесли в виде папы. Но отцом ее я не был. Кстати, почему Цветочек не воспользовалась ситуацией и не положила под елку Малиновского?   

Эта мысль заставила меня сначала похолодеть, а потом - рассвирепеть. Пусть сейчас же эта несносная объяснит, с какого перепугу Артур вдруг назвался папой Маши!         

- У меня к тебе разговор, - мрачно сказал я Алине и даже вдруг про сушняк свой забыл.   

- А у меня к вам - нет! - отрезала Цветкова и даже руки на груди сложила в защитном жесте.

Но этим меня было не пронять.       

- Какого черта Малиновский решил, что он отец Маруси? - прошипел я, на что Алина округлила глаза и, дернувшись ко мне, приложила ладонь к моим губам.     

- Тише! Я пока не хочу говорить об этом дочери! - прошептала Цветкова, и я обмер.    

Неужели Артур и Алина… Но когда? Он нашел ее во время того, как вероломная скрывалась от меня? А я-то дурак, так искал… А теперь, когда она была рядом, хотел с такой силой, что пар из ушей шел.    

- Значит, это правда? - потребовал я разъяснений, убрав от лица руку Цветковой. - Значит, у вас с ним действительно было?    

Ответ на этот вопрос был для меня особенно важным. Кто угодно, но только не Малиновский… С ним у меня имелись свои счеты, заплатить по которым он бы вряд ли смог.    

- Знаете что, Константин Павлович? - проговорила Алина, явно давая понять, что сейчас будет делать все, чтобы увильнуть от ответа. - Это вовсе не ваше дело! И вообще… Наши с вами отношения не настолько близкие, чтобы я лицезрела вас с утра первого января! У нас в офисе выходные, если вы забыли. А работу на дом я, вроде как, не брала.     

Она снова делала то, что ей удавалось на все сто - прожигала меня тем взглядом, от которого я должен был свалиться к ее ногам в виде кучки пепла. Впрочем, сейчас я решительно на это плевал. Я был зол. Зол и разочарован. Как же ошибался, думая, что так плохо новый год мог начаться только если бы я проснулся в садово-огородническом товариществе Арбузовой. Утро рядом с переспавшей с Малиновским Цветковой было ничуть не лучше.     

И я уже собрался сообщить об этом Алине, когда на пороге гостиной возникла Машенька со стаканом воды и радостно проговорила:   

- Пей скорее, папа Костя! А потом едем все вместе к бабушке!    

Ситуация стремительно выходила из-под контроля.

Как взбесившийся паровоз, сорвавшийся с рельс и летевший прямиком в пропасть. А я во всем этом была пассажиром, запертым внутри и вынужденным лишь наблюдать за этим эпическим крахом.

Но я не хотела так! А значит, пора было брать управление в свои руки.

- Никаких бабушек! - отрезала решительно и, видимо, столь резко, что Маша вздрогнула, а Лавров подавился глотком воды.