Испытание верностью - Арина Александер Страница 23

Он развернулся, присев на подоконник и растянул губы в довольной ухмылке:

— А ты, значит, мучилась?

Если бы ты только знал.

— А разве не понятно?

— Это хорошо, что мучилась. — Сцепил на груди руки, продолжая изучать меня. — Если тебе полегчает, то я тоже не спал.

— С чего бы это?

В голосе послышалось сомнение. Что-то мне слабо вериться, что такой мужчина может страдать бессонницей по такому пустяковому вопросу.

Студинский кивнул на стул, приглашая присесть, и я заинтересовано уставилась на белую папку, небрежно брошенную на край стола.

— Видишь ли, Лида, — начал вкрадчиво, — дело в том, что я не могу допустить ошибку. Если ты начнешь работать со мной – то это на всю жизнь. Как в той дурацкой клятве: « и только смерть разлучит нас».

Я оторвала взгляд от папки и сосредоточила на мужественном лице. Что он несёт?

— Да-а-а, вижу, озадачил. А по-другому никак. Люди, работающие со мной – идут до конца. Я должен быть уверен в своей команде. Всецело ей доверять. Поэтому, — оттолкнулся от подоконника, сел в кресло и, облокотившись о стол, подпёр щёку рукой, — или ты сейчас сама расскажешь, что может быть в этой папке, — кивнул на белый картон, — или мы вместе изучим её содержимое.  

Я похолодела. Чего он добивался и что за информация там может быть? Я ведь не спецагент какой-то. До этого времени жила спокойно, никого не трогала. Сглотнула, лихорадочно соображая. Мысль о том, что там могут быть доказательства моей связи с Тимуром отогнала прочь. Мы с ним виделись только один раз, правда, весьма насыщено. Разве что…

— Мне нечего скрывать,  —  голос предательски дрогнул.

— Почему ушла от Полянского?

— Потому что поцапалась с его женой. А она сделала всё возможное, чтобы ни одна из приличных компаний не захотела со мной сотрудничать. Достаточно искренне?

Егор не шевелился. Продолжал изучать, будто я редкое ископаемое.

— Ты дала повод? Смотри, если честно, мне плевать, но… ты будешь со мной везде и всюду. А с Васей я веду общий бизнес, чтобы потом не было конфликта.

— Да не давала я никакого повода! — вскочила с места, заломив руки. — Раз партнеры, зачем  спрашиваете? Позвоните и сами проверьте. Сколько можно, а? Жена его приревновала, мымра старая, вот и вся правда. А-а-а, подождите, вы и так всё знаете. Это очередная ваша проверка. Ну конечно! — треснула себя по лбу. Сто процентно изучил папку и теперь пытается подловить.

— С первых уст куда интересней услышать, — улыбнулся, забавляясь моим бешенством. — С этим разобрались. Что с братом? Думаю, тут не стоит объяснять, что его… хмм, репутация,  слегка бросает на тебя тень. Ты будешь представлять мои интересы и сама понимаешь…  

Подобное мышление меня не удивило. Он всё правильно подметил. Вот только…

— Если со мной сколько заморочек, отдайте документы и разойдемся. — Достал этот прессинг. Вроде ничего страшного не спрашивал, но, было в нем что-то такое, моральная давка, что ли. Может, снова проверка. Не знаю, но я уже задыхалась. 

— Хорошая девочка Лида готова сдаться при первом же неудобном случае? Я думал, ты сильнее.

— Я не «хорошая девочка», — огрызнулась, вернувшись на место.

— Это я уже понял.

— Мой брат невиновен. На него повесили аварию. В деле есть нестыковки. И этот свидетель, который типа скрытый, на самом деле…

Пока я говорила, Егор начал рыться в ящике, но вдруг выпрямился, сверкнув глазами:

— … на самом деле этого свидетеля сегодня нашли мертвым. Передозировка наркотиками.

— Как?..

— Обыкновенно. Не рассчитал дозы.

— Нет, вы не поняли. Как вы узнали, кто свидетель?

Он выразительно посмотрел на меня, протягивая скрепленные листы бумаги.

— Связи. Всё начинается с них. У меня в ментуре хорошие зацепки. Видать, не такой уж этот свидетель и скрытый, раз вышли и прибрали. Кто-то начал копаться, вот и спугнул.

Блин. Однозначно Тарановский навел кипиш и сам едва не пострадал. И как теперь быть? Всё ниточки, ведущие к расследованию, оборвались. Если втайне надеялась как-то отделаться от Удовиченко, то теперь стоило держаться его пуще прежнего.

— Я могу только повторить то, что говорила и раньше: мой брат невиновен.

— Это хорошо, что ты защищаешь его. Мне нравится подобная пылкость. Кровные узы и всё такое. Ладно, — потер лицо, — отгавкаюсь. Ознакомься! — указал пальцем на документ.

— А что это?

— Прочти и узнаешь. Если готова подписать, сразу же приступаем. Нет – расходимся каждый по своим делам, будто и не были знакомы.

Я уставилась в буквы, соображая, что передо мной некий договор, который я заключаю с работодателем, то бишь, Егором и обещаю… что за фигня? — перевела глаза на серьёзное лицо. Он не шутит? — Я должна это подписать?

— Со мной только так, — прозвучало в ответ. — Решать тебе. Я свой выбор сделал.

Ничего себе! Договор о неразглашении личной, финансовой, юридической информации! Самая настоящая расписка, предусматривающая верность. Это как? Я обычная ассистентка, ребят! Принеси-подай там, что ещё, кофе приготовь. Он ведь бросил меня под танк. Положил на наковальню, а сверху прихерачил молотом. А что там внизу мелким шрифтом? А ну-ка, сейчас прочтём. Не убьет ведь. Статья?!!! Подавилась. Пришлось потянуться к графину с водой.

Прищурившись, Егор наблюдал за моими глотками и, наверное, думал, что веду я себя слегка странновато.

— Какие-то проблемы?

— Нет-нет. Всё просто замечательно. Восхищаюсь вашим умением добиваться этой самой верности, — кивнула на абзац, в котором шлось о расплате в виде от трех лет и больше. Мда… Помочь брату выйти из тюрьмы и самой загрохотать туда же? Супер. Удовиченко знал, кого подсылать. Испытания не закончились. Они только начинаются.

Достала из сумки ручку, наткнувшись на запакованные блинчики. Вот это попала. Черт! Черт! Черт…

— Мой род деятельности толкает на подобные меры, — Егор поднялся с кресла и подошел ко мне, наблюдая, как я ставлю подпись. — Я должен быть уверен в своей команде. Доверять ей всецело. Ты не просто ассистентка. Ты – моя тень. Мои интересы – твои интересы. Любое поручение, любая просьба – выполняется незамедлительно. Я не терплю халатности, но могу быть понимающим. Единственное, чего не прощаю – это предательства. 

Рука дрогнула, последний виток вышел кривоват. Егор навис надо мной из-за спины и склонившись, поставил