Свадьбы и разводы (СИ) - Алина Аркади Страница 23

Преграда распахивается, яркий свет бьёт по глазам, заставляя прищуриться и не сразу увидеть полную женщину лет шестидесяти со скалкой в руках. Если этим она собралась отбиваться от незваных гостей, то заранее проиграла. Тётка внимательно нас осматривает, почему-то особое внимание уделяя моей ноге, которую я предусмотрительно держу на весу, показывая, какую невыносимую боль испытываю.

– Вроде приличные, – выносит вердикт, поджимая губы. – Могу сдать комнату. Пятьдесят тысяч за троих.

Расценки у неё, как в приличном отеле, но выбора нет, поэтому Гореев ныряет в карман и через минуту отдаёт тётке несколько красных купюр, соглашаясь на условия.

– Заходите.

Оказываемся в небольшой, но очень уютной кухне, где пахнет едой. Мой, видевший сегодня только завтрак, желудок тут же напоминает о себе, и я готова изобразить припадок, лишь бы меня покормили. Ворон усмехается, услышав звонкую трель моего организма, но молчит, вероятно, и сам испытывая голод.

– Есть будете? – предлагает новая знакомая, и я готова выкрикнуть «да», но Гореев опережает вопросом:

– А это входит в стоимость «номера»? Если за дополнительную плату, то я хотел бы узнать расценки.

Вот же гад! По его вине мы оказались в заднице мира, преодолев немалый путь по бездорожью пешком, а он ещё торгуется. Сказано, чиновник…

– Входит, – на лице тётки проскакивает подобие улыбки, которая делает её лицо приветливее и мягче, вызывая доверие. – Борщ и жареная картошка.

– Мне картошку, – расталкиваю мальчиков и плюхаюсь на стул. – И побольше, если можно.

Через пятнадцать минут, жадно поглощая еду и запивая компотом, готова расцеловать тётю Раю, принявшую нас в своём доме. Не бесплатно, конечно, но для Гореева это будет уроком.

– А что это за место?

– Сту́пино. Когда-то здесь деревня была. Постепенно народ разъехался, осталось несколько домов. А года два назад это место облюбовали городские: природа, берег реки, чистый воздух. Какой-то активист выстроил несколько улиц и распродал. Постоянно здесь никто не живёт, только летом приезжают на выходные, максимум на неделю. Из сторожил осталось несколько семей, и то на зиму к сыну в город уезжаю. Я человек пожилой, случись что, никто не поможет. А связи здесь нет, – тётя Рая огорчает Гореева, бегающего по кухне с телефоном, – ближайшая вышка в пяти километрах. Но, если пройти дальше примерно километр и взобраться на курган, можно позвонить.

– Я пошёл, – срывается наш клиент к двери, собравшись топать неизвестно куда ночью.

– А до утра подождать? – Ворон не двигается с места, останавливая и меня, что сразу даёт понять – мы никуда не идём.

– Позвоню Виталику, прикажу утром приехать с бензином. В какой стороне Фиалково?

– Так вы туда направлялись? – синхронно киваем. – Нужно было уйти с трассы на втором съезде, а вы свернули на первом. Вам возвращаться шестьдесят километров до съезда и ехать в противоположном направлении ещё столько же.

Получив инструкции, Гореев выскакивает из дома, оставляя нас наедине с ужином и новой знакомой. Лично я даже шевелиться не хочу, желая оказаться в горизонтальном положении и закрыть глаза.

– Сусанин, блин… – возмущается Максим, разделяя мои мысли. – И кисейная барышня на шпильках, – наклоняется, ощупывая мою лодыжку, получая в ответ шипение и шлепок по руке, которая намеренно причиняет боль. – Если бы не вы, было проще добраться до заправки.

– Напомнить, кто меня запихнул в машину?

– Напомнить, кому уже заплатили часть денег за будущую свадьбу?

– Напомнить, чьим клиентом изначально являлся Гореев?

– Напомнить, кто его направил к вам?

– Вы муж и жена? – в нашу перепалку врывается тётя Рая с вопросом, который нас обоих ставит в тупик на минуту, но затем мы, как по щелчку одновременно произносим:

– Нет!

– А цапаетесь, будто женаты лет десять, – женщина пожимает плечами и удаляется в соседнюю комнату, пока я ковыряю вилкой картошку, а Ворон наслаждается малиновым компотом, но возвращается почти сразу с полотенцами в руках и предложением: – Кто пойдёт в душ? Есть уличный. Вода прохладная, но приятная после жаркого дня.

– Я, – адвокат подскакивает и, взяв предложенное полотенце, исчезает в указанном хозяйкой направлении.

– Я утром, если можно. Нет сил, да и нога болит.

Тётя Рая задумчиво роется в ящике комода, причитая, что не может найти какую-то вещь, но затем в её руках появляется тюбик, который она отдаёт мне добавляя:

– Вот. Намажь на ночь, утром, как козочка скакать будешь. Запах, правда, неприятный, – морщит нос, а я, открутив крышку, опрометчиво делаю глубокий вдох, тут же закашливаясь. – Не розами пахнет, но помогает отлично. Я там вам постелила на диване, думала, вы пара… Тот здесь спать будет, – намекает на Гореева, который в данный момент носится по курганам в поисках связи и счастья. – Можешь своего не мужа на пол отправить. В общем, сами решайте…

– Спасибо, – из меня вырывается писк, но затем я вспоминаю, что тётя Рая затребовала приличную сумму за ночлег, и на душе становится легче.

Вместе убираем со стола, и я иду в комнату. Небольшое помещение, но уюта здесь не меньше, чем в кухне: светлые обои, современная мебель, телевизор на стене и большое окно, которое позволяет проникнуть в комнату ночной прохладе. Скидываю на пол часть приготовленной постели и, оставшись в нижнем белье, готовлюсь ко сну. Натираю ногу неприятной субстанцией и вытягиваюсь, накрывшись простынёй.

– Чем воняет? – надо мной нависает Ворон.

– Тётя Рая мне мазь дала. Запах не очень, но она заверила, что утром я буду, как новенькая.

– А вы почему здесь?

– Вы тащили меня на руках больше километра, соответственно, значительно устали. Я решила предоставить вам более комфортное место для сна на тот случай, если моя нога доставит с утра проблемы.

– Заранее готовитесь залезть мне на ручки?

– Не исключаю такой вариант.

Ворон обходит меня с другой стороны, представ с обнажённым торсом, который я жадно исследую, не стесняясь возможной реакции. Всё же, он очень привлекательный мужчина, и это доказывается подтянутым телом. Просматривающиеся кубики на животе заканчиваются тёмной дорожкой волос, по которой я следую, пока взгляд не упирается в пряжку ремня, вызвав разочарование. После Дани у меня никого не было, так что мужское тело, которое сейчас маячит передо мной, вызывает неконтролируемые желания и вполне объяснимые потребности. Приходится натянуть простынь на голову, чтобы Ворон не заметил, как жадно я его рассматриваю.

– Олеся, забирайтесь на диван. Я на полу лягу.

– Нет. Мне и здесь хорошо.

– Я настаиваю. В противном случае утром к ноге прибавится спина.

– Не пойду. Я уже легла, и мне так удобно, что