Развод. Старый муж vs Новый босс (СИ) - Абрамова Маргарита Страница 23

Признаться честно, мне стало страшно, спокойнее было жить рядом с кем-то знакомым, я успела немного привыкнуть к нему, знала, если что-то случится, то можно попросить у него помощи.

Но грустить долго не пришлось, вечером позвонил Кирилл Алексеевич и сообщил, что квартира найдена и нам можно возвращаться в город. Получается, мы почти одновременно покидаем наше временное пристанище. Так и не узнав друг друга лучше, причину нахождения его здесь. Мне было очень любопытно, что вчера с ним произошло, я так поспешно убегала под впечатлением от случившегося, ни каждый день делаешь искусственное дыхание человеку, что не успела спросить почему он оказался на полу без сознания.

Но теперь уже не узнаю никогда. Вот осталась бы вечером, как он просил, и все выяснила, но наши отношения не подразумевали сближение, оно совершенно ни к чему.

— Мама, давай позвонил папе и ласскажем ему пло лошадку? Я соскучилась, — сердце сжалось, язык прирос к небу, наверное, нет смысла больше скрывать, это приведет к ещё большему непониманию. Она маленькая, но неглупая же.

— Милая, мы завтра уезжаем, — сообщила Софе на прогулке.

— Домой? — обрадовалась дочь.

— Соф, ты же уже большая девочка? Мне надо тебе кое-что рассказать.

Я много читала советы психологов, как рассказать ребенку, и все как один твердят, что взрослые объяснения ребенку пока что не нужны, главное сказать, что причина не в нем.

Проще всего подобрать пример из окружения, но у нас не было похожих знакомых. О бабушке с дедушкой она не знает, воспринимает Вадима как дедушку. На площадке постоянных друзей мы не успели завести, чтобы сказать, что вот так как у Кати или Миши.

— Нет, милая, не домой.

— А куда?

Я и сама не знала куда и что нас ждет впереди, трудно объяснить это трехлетнему ребенку.

— Мы с папой больше не муж и жена. Мы больше не будем жить в одном доме…

У дочери из глаз брызнули слезы

— Ну не плачь, папа тебя любит, но… — что "но" так трудно сформулировать для ребенка. Все, что я ни скажу, недостаточно. Не хочется делать отца в ее глазах монстром, изменил он мне, не ей… Да тем самым разрушив нашу семью, повлияв и задев всех участников.

— А тебя?

— А меня нет.

— Он не любит тебя как в мультике про джину?

— Да, малышка, Папа полюбил другую женщину, — не скажешь же "оттрахал", — И я не могу с ним больше жить. Я хотела избежать слова «любовь», ведь она может подумать, что и ее могут разлюбить.

— Ну, маленькая, — слёзки не прекращались, прижала ребенка к своей груди, тоже плача от распиравших эмоций.

— Но я хочу домой,

— Мы обязательно заберём все твои вещи и игрушки, но чуть позже

— И где мы теперь будем жить?

— Вот завтра и выясним. Мы должны быть сильными. Я тебя очень люблю.

— И не разлюбишь как папа? — ну вот, этого я и боялась, взрастить Софе комплексы и неуверенность в себе одной обращённой фразой.

— Никогда, милая. Он тебя тоже любит, ты его любимая доча, он сейчас злиться на меня, но мы навсегда останемся твоими мамой и папой. Дочь подрастет и я ей обязательно все расскажу.

День прошел в текучих переживаниях, неизвестности перед новым, объятиях и слезах. Настроение у нас было грустное, заниматься ничем не хотелось совершенно, мы лежали на диване в обнимку и смотрели мультфильмы.

Молчать больше было нельзя, ребенок должен понимать почему мы скитаемся, у всего должно быть объяснение. Привычная жизнь изменится и ей надо быть готовой. Наш спонтанный отдых превратится в новую жизнь, а не окончится стандартным возвращением домой. Он не запомнится положительными эмоциями, а его будут сопровождать смешанные чувства, и, наверное, запомнится надолго, если не навсегда, потому как такое важное событие в жизни ребенка не может не оставить след.

Я прекрасно помню, когда родители расстались, я была старше и осознаннее, очень переживала, Софа младше, хотелось бы, чтобы ее психика восприняла более гибко, хотя идеального возраста для переживания развода не существует, это огромный стресс. Никогда не думала, что моя дочь переживает то же, что и я, мечтала, что ее это не коснётся, но увы…

Всем нужно время, и Софе и мне. Я сама до сих пор не приняла окончательно мысль о своем разводе. Может, получив официальную печать и документ об этом, все станет реальнее?

Я чувствую ужасно виноватой перед ребенком, но не скажешь же, что так будет лучше, ведь для нее это не так и выглядит иначе.

День начался с капризов, Софа отказывалась уезжать пока не попрощается с Розочкой. Конечно, пошла ей навстречу, и мы отправились в конный клуб. Все было сумбурно и скомкано, дома в спешке собрали вещи, стараясь ничего не забыть.

За нами в этот раз никто не приехал, мы сами вызвали такси и поехали по адресу нашей новой квартиры. Она находилась в соседнем районе от нашего дома, и сердце обливалось кровью, когда я проезжала мимо знакомых мест.

Нас встретила хозяйка, все показала и вручила ключи от светлой двухкомнатной квартиры, небольшой, но вполне уютной. Дочь все время была насупленной и совсем не улыбалась. После отказывалась принять ванну и просилась домой.

К вечеру я была вымотанной и опустошенной, хотелось рыдать в подушку, выплеснуть скопившейся негатив.

Утро не принесло облегчения. Софа не переставала плакать, я привела ее сегодня в детский сад. Судя по радушному виду заведующей, Кирилл Алексеевич и сюда приложил руку. Как так получилось, что мне помогает совершенно чужой человек, а у своей родни я не хочу принимать помощь?

Может, я сильно преувеличиваю, что они меня не поддержат. Из-за того, что муж изменил с моей сестрой я потеряла к ним доверие, трудно забыть как мама защищала ее.

Нас приняли в группу, познакомили с воспитателем и все рассказали о режиме, организации, занятиях.

София не хотела идти даже на час. Слишком много для нее нового, сначала мы не вернулись домой, теперь мама отдает неизвестно куда. Но бабушек и знакомых, которые могли с ней посидеть пока работаю, не было, поэтому нас ждёт трудный период адаптации.

Понимала, что будет тяжело, а сейчас в такой важный для ребенка период, мне необходимо устроиться на работу. А какой начальник будет такое терпеть?! Плюс говорят, что дети начинают часто болеть, пока «не натренируют» иммунитет.

Поэтому вечером я решилась позвонить матери с нового номера, решила все же дать о себе знать, рассказать о том, что со мной все в порядке и понять на чьей она стороне.

— Это я, — надеюсь, она признает дочь по голосу и представляться не нужно.

— Леся, милая, где ты? Куда ты пропала с Софочкой? Женя тут такое устроил, полицию вызывал, с нами поругался, думал, мы тебя покрываем, — обеспокоенно затараторила мать.

В конце речи и мама всхлипывала, слишком много слез за день для одной меня.

— Мам, не волнуйся, с нами все хорошо. Но не вздумай сообщать Жене и говорить, что я звонила, и Оле тоже..

— Но почему? Он же с ума сходит, волнуется за дочь.

— Мам, он хочет ее забрать.

Повисла пауза, родительница усваивала полученную информацию.

— Тебе нужны деньги? Как мы можем помочь?

Деньги мне действительно не помешают, отказываться не стала.

— Лесь, прости меня…

Я молчала, мне было важно услышать эти слова, ведь я тоже ее дочь.

— Оля как обезумела… Прости, что не поверила тогда…

— Мне нужно устроиться на работу, тогда я выйду на связь.

— Хорошо. Как нам передать тебе деньги?

— Я открою новую карту и свяжусь.

Мои карты заблокированы, я проверила в приложении, не была удивлена, в том числе и так муж хотел на меня воздействовать.

— Мам, пожалуйста, не говорили никому, — еще раз попросила о конфиденциальности моего звонка, — Даже Вадиму. Женя может на него надавить через бизнес. Всем лучше находиться в неведении.

— Я поняла.

Пришла в отдел кадров спустя неделю, предупредив папиного друга, что приступлю к обязанностям через неделю, когда дочь немного привыкнет. Девушка, принимавшая документы, открыто ничего не говорила, но я то и дело ловила оценивающие взгляды. Ее можно было понять, ее интересовало почему начальник на должность помощника руководителя выбрал неизвестную девицу с непрофильным образованием. Не думаю, что это слишком ее удивило, разве блатом и связями сейчас кого-то удивишь, наоборот, стараются брать по знакомству проверенных людей, и в такие компании незнакомому человеку с улицы очень сложно пробиться. Но было несколько некомфортно, в целом ничего страшного, но волнения добавляло.