Солнечный ветер (СИ) - Светлая Марина Страница 23

Адам Станиславович Шамрай родился в кловской клинике полностью доношенным младенцем с… тяжелым пороком сердца. Следующие несколько лет Стах не вылезал из больниц, пытаясь вытащить Адама из цепких лап смертельного недуга. Болезнь они победили. По крайней мере, сейчас мальчик мало чем отличался от своих сверстников, разве что был чуть более слабым и его физические нагрузки строго контролировались. Жил Адам в Варшаве, учился в прекрасной закрытой школе, а заботился о нем целый штат людей. Стах думал перевозить ли его сюда до последнего времени, пока собственное здоровье не накрыло. Потом размышлял, не переехать ли самому — вместе с ним в какой-нибудь Лондон. А теперь вот.

Женщина отстукивает шаги каблуками по асфальту по направлению к крыльцу. А он ее не-на-ви-дит за то, что ей так легко жить, за то, что она разрушила то хорошее, о чем он мечтал. За то, что и сейчас она, если захочет, то может запросто перекрыть ему кислород. И за то, что так и не сбылась. Семью его разрушила — и не сбылась. А он даже сдачи не дал, оставил этот долг прошлому, вот она и уверовала, что победила.

Милана еще не успела скрыться в подъезде, когда Станислав Янович выдохнул из себя вместе со всей переполнявшей его гнилью — гнев, уязвленность и ненависть. И крикнул ей вслед:

— Передавай привет сыну и матери! Зря мы все же не породнились! Нам было бы хорошо вместе!

6

Как известно, преступники всегда возвращаются к месту преступления. И неважно, в чем именно оно состоит — убийство, воровство, мошенничество или даже такое маленькое как нарушенное слово. Маруся вот обещала себе взяться за собственный рацион, но обстоятельства и голод — были сильнее ее. И в особенности в том, что касалось мяса. До появления близнецов ее обмен веществ был вполне себе шустрым, как и она сама. Но роды внесли некоторые коррективы в функционирование организма, и теперь вся шустрость, отмеренная ей небесами, выплескивалась на Диту и Виту Лексеевных. Для пищеварения уже ничего не оставалось. И, как часто стенала Маруська, если бы не девочки с их скоростями, наверное, она бы уже была пятидесятого размера.

Впрочем, жаловаться ей было грех. Выросла она всего-то на пяток килограммов, что глазу было не сильно заметно, зато мягкости и аппетитности у нее прибавилось. Да и Лекса по жене с ума сходил.

И тем не менее, поглощая свой обед в небольшом кафе недалеко от салона, Маруся счастливо жмурилась, едва ли не мурчала, но периодически выдавала сакраментальное:

— Сегодня я точно без ужина!

— Всегда можно придумать что-то легкое, — улыбалась ей Милана, уплетая Цезарь с морепродуктами. — Или пошли со мной в фитнесс-клуб. Сколько я тебя уже зову! Тренер составит тебе персональную программу тренировок.

— Некогда мне по программам тренироваться. Дети, работа, дом, Олекса… и ты же знаешь, я совсем не приемлю нянек или домработниц. И вообще посторонних женщин в нашем доме.

— Ну тогда выбирай, что тебе подарить — велотренажер или беговую дорожку.

— Лишний повод для травматизма Диты или Виты? Или обеих сразу! — хохотнула Маруська. — Когда Даня был маленький, он вел себя как разбойник?

— Знаешь, я бы забеспокоилась, если бы он был тихим и смирным.

— Почему это?

— При его генах — это было бы подозрительным, — рассмеялась и Милана.

— Да уж… — хмыкнула Маруся и потянулась к чайничку с чаем. Налила себе немного уже остывающего напитка и легко выдохнула: — Вообще я иногда думаю, что это хорошо, что они с Олексой так близки. По крайней мере, мой драгоценный муженек пока не просит сына.

— Основательность — второе имя Лексы. Так что мне тоже очень с ним повезло. И Даньке, конечно.

— А как мне повезло, что я вклинилась в ваш тесный семейный кружок. Прямо исключение из правил. Ты знаешь, что твой сын забраковал твоего последнего ухажера?

— Совсем? — вздохнула Милана.

— Ну вроде как. Не нравится ему этот твой… блин, все время фамилию забываю.

— У него еще имя есть, — Милана отставила тарелку и налила и себе чаю, — а про Даньку я догадывалась.

— Давид, да? — исправилась Маруся. — Вы с ним смотритесь, как две кинозвезды.

— А ты поменьше соцсети мониторь.

— У меня муж — причесывает весь шоубиз и пару политиков. Так что руку на пульсе держит он, а не я. Я держу только пен. Показывал мне фотографии с аукциона, вы там вместе. До кольца еще не дошло?

— Не дошло.

И чем дольше не дойдет — тем лучше. Замуж за него Милана не стремилась, значит, придется отказывать и заканчивать эти отношения, которые были ей некоторым образом выгодны самим фактом присутствия Коржицкого в ее жизни. Пока они вместе появляются в «свете», ей не грозит излишнее внимание других мужчин. Нет, всегда найдется кто-то особенно настойчивый, которого не смущает наличие «пары». Но по опыту Миланы все это до поры до времени, рано или поздно и самому настойчивому надоедает и он исчезает из ее мира. И все же замуж она больше не собиралась. Не получилось для себя, не сложилось для Данилы. Опытным путем доказано, что это не ее способ существования. В теперешних обстоятельствах самым беспокойным было неодобрение Даньки. Но после памятного совместного обеда они с сыном словно заключили негласный договор. Пока Давид существует вне их дома, Данила не высказывает своего недовольства вслух. Остальное входило в привычку, оттого такая, пусть и мнимая стабильность, ее вполне устраивала. И овцы целы, и волки сыты.

— Ты с ним выглядишь счастливой.

— Ну а чего мне быть несчастной? — улыбнулась Милана. — Он привлекательный, я чертовски привлекательная. Все живы, здоровы.

— Вот это я понимаю, рассуждения взрослой женщины, которая никому ничего не должна! — восхитилась Маруся и потянулась к десерту.

Но не успела «взрослая женщина» найтись с ответом, поскольку вряд ли в ее случае имели место терминология и ассоциативный ряд в которых жила подруга, как совершенно неожиданным образом затрезвонил телефон, лежавший аккурат возле ее руки на столе. А на дисплее высветилось присное «Гал. Петр. Лагерь».

Милана удивленно вскинула брови и ответила на звонок:

— День добрый, Галина Петровна!

— Здравствуйте, Милана Александровна, — услышала она в ответ странно звучащий голос директрисы заведения, где сейчас пребывал Данила. — Простите, что тревожу, но у меня нет другого выхода, это очень срочно.

— Да-да, конечно, — проговорила Милана и нахмурилась. — Что-то случилось? Что-то с Данилой?

И в следующую секунду она поняла, что с тоном Галины Петровны. Она очень явно услышала страх еще раньше, чем осознала смысл сказанного.

— Он… он пропал. Вы только не волнуйтесь раньше времени!

— Что значит «пропал»? — резко севшим голосом переспросила Милана.

— Послушайте, Милана Александровна, возможно, это все просто недоразумение какое-то. Даня сегодня не вышел на утреннюю зарядку перед завтраком. Оказалось, что его даже не было в комнате. Мальчики вспоминают, что после отбоя он вышел… якобы в туалет. А потом они позасыпали. Сейчас его везде ищут, мы подключили полицию и поисковый отряд. Скажите, когда он последний раз выходил с вами на связь?

— И вы только сейчас мне звоните? — взвилась Милана. — О чем вы себе думаете?

— Милана Александровна, повторяю, его ищут. Мы прочесывали территорию базы, это же мальчишки. Он мог вчера с кем-то повздорить или обидеться. Да что угодно могло! Потому не стали тревожить вас раньше. Вы уверены, что со вчерашнего вечера Данила вам не звонил?

— Так ищут, что звоните мне вы, а не ваши пресловутые полицейские! И за столько времени вообще что угодно могло случиться!

— Я не уверена, что было бы лучше, если бы позвонили вам из участка. Весь район на уши поставили. У нас такого в жизни не было!

— Да мне все равно — было или не было! Мне нужен мой сын, а не ваша статистика ЧП. К вечеру я буду у вас.

— Конечно же, Милана Александровна. Только, пожалуйста, пускай дома у вас останется кто-то на случай, если Даня приедет. Вполне возможно, что он с кем-то поссорился и сбежал. С детьми работают, мы скоро все узнаем! Обязательно!