Нора Робертс - Женская месть Страница 23

Адриенна прищурила глаза – его прикосновение было ей неприятно, рука гостя была горячей и назойливой.

– Вы брат моей мамы?

Ларри откинулся на спинку дивана и расхохотался, будто она сказала что-то очень остроумное.

– Сообразительная девчушка.

– У Эдди педантичный склад ума, – заметила Фиби, бросив на дочь нервный взгляд и неуверенно улыбнувшись.

– Мы прекрасно поладим, – отозвался Кертис. Он пил виски маленькими глотками, разглядывая Адриенну поверх края стакана и оценивая ее, как оценивал бы новую машину или дорогой костюм. «Через несколько лет девочка окончательно сформируется, и ею можно будет заняться», – решил он.

– Нам с Адриенной надо сделать кое-какие покупки к Рождеству, – сказала Селеста, протягивая девочке руку. Та с благодарностью вцепилась в нее. – Мы вас оставляем вдвоем, чтобы вы могли обсудить деловые вопросы.

– Спасибо, Селеста. Развлекайся, детка.

– Закутайся как следует, бутончик. – Ларри подмигнул Адриенне. – На улице холодно.

Он подождал, пока дверь за ними закроется, потом снова откинулся на подушки.

– Я рад, солнышко, что ты вернулась, но честно скажу, ты не в лучшем виде.

– Мне нужно время. – Фиби переплела пальцы рук. – Селеста была очень добра к нам. Не знаю, что бы я делала без нее.

– Для того и существуют друзья.

Ларри похлопал Фиби по бедру, довольный, что она не стала возражать, когда рука его несколько задержалась. Он предпочитал несколько иной тип женщин, но сознавал, что на свете нет ничего, кроме секса, что могло бы позволить человеку сохранить главенствующее положение.

– Скажи мне, детка, как долго ты здесь останешься?

– Я вернулась навсегда.

Как только Ларри проглотил последнюю каплю бурбона, Фиби поднялась, чтобы наполнить его стакан. На этот раз она налила виски и себе. Ларри лишь поднял бровь. Та Фиби, которую он помнил, пила только легкое вино.

– А как же шейх?

– Я подала на развод.

Она пригубила виски и оглянулась, будто ожидала удара за только что произнесенные слова.

– Я больше не могу с ним жить. – Фиби торопливо выпила, втайне опасаясь, что и без Абду жить не сможет. – Он очень изменился, Ларри. Не хочу тебе жаловаться и рассказывать все, что я пережила… Если он явится сюда за мной…

– Ты в США, дорогая.

Он привлек ее к себе, снова скользнув оценивающим взглядом по ее телу. Ей уже далеко за тридцать, соображал он. Она старше, чем актрисы, посредником которых он обычно был. Но эта была беззащитна и уязвима, а Кертис предпочитал именно таких женщин и таких клиенток.

– Разве прежде я не заботился о тебе? – Да…

Фиби встала, еле сдерживая слезы. Она знала, что красота ее начала меркнуть, но пыталась внушить себе, что это не имеет значения. Ларри позаботится о ней.

– Мне нужна роль, Ларри. Хоть какая-нибудь, для начала я готова на любую. Мне надо подумать об Адриенне.

– Предоставь это мне. Прежде чем отправиться на Западное побережье, ты дашь интервью. Что-нибудь вроде «королева вернулась». – Он скользнул рукой по ее груди и снова взялся за виски. – Мы позаботимся о том, чтобы появилась фотография – ты с маленькой принцессой. Ребята сделают крупный план. Я начну прокладывать тебе дорожку, поговорю с кем надо. Поверь, я все подготовлю. Через каких-нибудь шесть недель они будут у нас в руках.

– Надеюсь. – Фиби зажмурила глаза. – Меня так давно не было в Америке. За это время здесь многое изменилось.

– Собирай вещи и будь готова ехать к концу недели.

Кертис понимал, что только одно ее имя поможет заключить договора. Фиби Спринг еще звезда, и он вымостит ей путь к успеху. У него зародилось предчувствие, что и дочь Фиби сыграет ему на руку.

– У меня не слишком-то много денег. – Она стиснула зубы, полная решимости перенести унижение. – Я продала кое-какие драгоценности, и этого на некоторое время хватит, но большую часть денег мне придется истратить на Адриенну – я хочу отдать ее в хорошую школу. Я знаю, какая дороговизна в Лос-Анджелесе.

Да, девочка ему поможет. Фиби пойдет ради нее на многое.

– Разве я не сказал, что позабочусь о тебе? Он покровительственно обнял ее.

– Ларри…

– Да ну же, деточка, покажи, что доверяешь мне. Я достану для тебя роль, найду дом, хорошую школу для девочки. Самую лучшую. Ведь ты хочешь этого?

– Да, я хочу, чтобы Эдди ни в чем не нуждалась.

– У тебя тоже будет все, что пожелаешь. Я верну тебя на съемочную площадку, ты снова окажешься в свете юпитеров. Если пойдешь мне навстречу…

«Какая разница, – подумала Фиби, – если он возьмет меня». Абду пользовался ее телом, когда и как хотел, и ничего не давал взамен – ни ей, ни Адриенне. Ларри обещал ей покровительство, а возможно, и капельку нежности.

– У тебя потрясающие сиськи, радость моя.

Фиби закрыла глаза и предоставила ему полную свободу действий.

8

Филипп Чемберлен слушал глухие удары теннисного мяча и лениво цедил джин с тоником из высокого стакана. Он выглядел очень эффектно в белом спортивном костюме, так красиво оттенявшем загар, который он приобрел за три недели, проведенные в Калифорнии. Скрестив ноги, Филипп смотрел на корты сквозь зеркальные солнечные очки.

Знакомство с Эдди Триуолтером было не слишком большим удовольствие для Филиппа, но это окупилось возможностью проникнуть в загородный клуб, членом которого тот состоял. Филипп приехал в Беверли-Хиллз по делам, но немножко понежиться на солнце никогда не вредно. Оттого что он позволил Эдди одержать над ним победу в двух последних сетах матча, молодой американец был в прекрасном настроении.

– Уверен, что не хочешь пообедать, старина?

Надо отдать Филиппу должное: он не дрогнул, когда его назвали «стариной», понимая, что, по мнению Эдди, такое обращение бытует у англичан и считается высшим проявлением дружеских чувств.

– Хотел бы, но, к сожалению, мне пора бежать, иначе я опоздаю на деловое свидание.

– Чертовски неподходящий день, чтобы думать о делах. – Эдди сдвинул на лоб пижонские солнечные очки, на его запястье блеснули массивные золотые часы. Зубы, только два года назад освобожденные от выравнивавших их скоб, сверкнули в улыбке. В его украшенном монограммой кожаном чехле для ракетки находился мешочек с первоклассной колумбийской марихуаной.

Будучи сыном одного из самых успешно практикующих в Калифорнии хирургов – специалистов по пластическим операциям, Эдди ни одного дня в жизни не работал. Триуолтер-старший возвращал молодость и былую красоту кинозвездам. Его сын зевая прошел через колледж, в качестве хобби выбрав распространение наркотиков и игру в теннис в загородных клубах.