Кэтрин Спэнсер - Запретный плод сладок Страница 23

Если отвлечь ее было его планом, то он сработал. Следующие два часа она пыталась выбить из него секрет. Ей это не удалось, но занятие подняло ей настроение.

— Ну, — сказал Грант, подходя к Оливии сзади, она стояла у окна их номера. — Стоило это посмотреть?

Она едва кивнула, потрясенная представшим пейзажем. Внизу блестела аквамариновая вода, окруженная величественными горами. За спиной — старинная и изящная обстановка роскошного отеля, потрясающие апартаменты, которые он снял для них на следующие три ночи. Цветы, шампанское в ведерке со льдом, корзина с фруктами, толстый купальный халат, стопка махровых полотенец и гора парфюмерии в угоду королеве… список можно было продолжать и продолжать.

— Я никогда не видела ничего, более восхитительного, — прошептала она. — Это место, горы, озеро — очаровательны!

— Надеюсь, что смогу привезти тебя сюда и в нашу брачную ночь, любимая, — сказал он, притягивая ее к своей груди и целуя в макушку. — Ты заслуживаешь этого. Но вот мы здесь, и я хочу наверстать то, что ты пропустила в первый раз.

Всю прошлую неделю они занимались любовью — много и в разных местах, но никогда еще они и близко не приближались к тому, что разделили в следующий час. Окунув свой палец в бокал с шампанским, он прочертил венки, бегущие вдоль внутренней стороны ее рук и по ее грудям. Языком он прошелся по впадинке задней стороны ее коленей. Он прочертил тропинку от мочек ее ушей до пупка, от ее груди до бедер к пояснице.

А она… она осуществила свою собственную утонченную пытку, поднявшись руками по всей длине его стройных ног и остановившись прямо в сантиметре от того места, где его плоть заявляла о себе.

Ей хотелось доставить ему удовольствие так же, как он делал это для нее, — целуя его везде, чувствуя его вкус… Она заколебалась и облизнула губы, не уверенная, осмелится ли она… раньше она никогда не… будет ли он шокирован, если…

Украдкой бросив на него взгляд, она увидела улыбку, тронувшую его губы.

— Ты не сделаешь этого! — мягко усмехнулся он.

— Нет, сделаю, — прерывисто сказала она и, наклонив голову, провела языком по груди, твердой поверхности его живота…

Его вначале судорожное дыхание вскоре превратилось в мольбу о милосердии. Она не знала, что может быть настолько дерзкой, и упивалась своей властью над ним.

Но его не так-то легко было ослабить, и вскоре он снова взял верх.

— Ты такой вкусный, милый, — хрипло прошептала Оливия.

В неистовом желании быть его до конца, чувствовать его прикосновения, она прильнула к нему.

— Войди в меня, — умоляла она. — Будь со мной!

И когда он вошел в нее, низкий, плавно надвигающийся шторм поднялся в ее крови и перерос до бурного мятежа стихии, погрузившего ее в страсть, которую она знала только с ним и никогда не хотела создавать ни с одним другим мужчиной. Он был ее сердцем, ее душой. Он был, и всегда будет, всей ее жизнью.

Улыбающаяся и пресыщенная, она впала в легкую дремоту. Когда Оливия открыла глаза час спустя, она увидела Гранта, склонившегося над ней. Выражение его лица было наполнено такими, едва сдерживаемыми, эмоциями, что она подумала, как могла сомневаться в его любви.

Дотянувшись до него, она обхватила его шею.

— Эта кровать, — вздохнула она, — слишком велика для одного.

Позже, когда Оливия расслаблялась в душистой пене, Грант, присев на край мраморной ванны, кормил ее клубникой с шампанским.

— Ты меня балуешь, — вздохнула она, наслаждаясь его вниманием.

— Я наверстываю упущенное время, любимая.

— Но я тоже хочу сделать для тебя что-то особенное.

— Ты уже сделала, Лив. Ты здесь, и этого более чем достаточно. — Он встал и потянулся. — Я запланировал необычный вечер, так что, пойду побреюсь и приму душ. Постарайся вести себя хорошо, пока меня не будет.

— Что я такого могу наделать? — игриво спросила она. Всевозможные восхитительные варианты ударили в голову.

— С твоим ненасытным аппетитом, возможно все и душевая кабинка в другой ванной достаточно велика для двоих. — Он строго посмотрел на нее. — Но если ты не хочешь, чтобы меня вынесли отсюда на носилках, держи себя в руках, пока у меня не появится возможность зарядить свою батарейку.

— Что ж, Боже упаси, чтобы что-то нарушило действие твоей батарейки! — проворковала она, подмигивая ему.

Он запланировал что-то необычное. Может ли это означать…

Не надо! — предостерегла она сама себя, втирая шампунь в волосы, а затем дочиста промывая их. Не требуй, невозможного, когда ты уже имеешь так много. Просто делай все, что в твоих силах.

Завернувшись в большое бархатистое банное полотенце, она высушила волосы и уселась за туалетный столик, чтобы приступить к ритуалу, который является неотъемлемой частью репертуара каждой женщины, когда приходит время угодить своему другу.

Она надела черное сатиновое белье, отделанное французским кружевом, чулки пасленового цвета, простое черное платье и черные «лодочки». Довершили туалет золотой браслет ее матери и маленькие бриллиантовые «гвоздики», которые в качестве свадебного подарка преподнес ей Грант. Она не надевала их в течение семи лет, но сентиментально сохранила со свадебным платьем и обручальным кольцом. Когда Грант предложил ей поездку по Канаде, она вынула серьги из своего потайного ящичка.

Вспомнит ли он их? — думала она, кидая последний взгляд в зеркало.

Оливия осталась довольна собой, и пошла в гостиную дожидаться Гранта.

— Ты уже готова, Лив? — крикнул он из гардеробной. — Время чуть больше семи, а заказ нельзя перенести на другой час, но я хочу выйти пораньше и прогуляться к озеру.

В Спрингдейле сейчас почти девять… Как там отец? Она не звонила ему уже несколько дней. Но после ужина звонить поздно, а она знала, как он хотел услышать ее.

— С удовольствием, Грант. Через пять минут, я буду готова, — сказала Оливия и сняла трубку.

Когда Грант через минуту вошел в комнату, он понял: что-то случилось, все их планы рушатся, но не это его заботило: Оливия, стояла у стола бледная и потерянная, с бессильно повисшей в руке трубкой.

— Что случилось? — Он подхватил трубку и положил на место.

— Отец… — глухо сказала Оливия.

Грант похолодел. Вот уж субъект! Конечно, это Сэм, все, как всегда, возвращается к Сэму!

— Что с ним, Лив? — спросил он, изо всех сил стараясь говорить спокойно.

— У него… сердечный приступ!

— Он это так сказал?

— Нет. Трубку поднял Эдвард.

Да, это в духе Сэма — сделать грязное дело руками другого, сойдет даже слуга.

— Он не хотел беспокоить его, но папа захотел со мной поговорить и… ах, Грант! — Она повернулась к нему. В ее глазах читалась боль. — Он так слаб.