Кэти Летте - Чертовски сексуален Страница 24

– Слушай, а все-таки… зачем?

– Что зачем?

– Зачем они цепляют на себя искусственный член? Я про лесбиянок. – Кит явно потешался над ее словами.

– Ты слышал то, что я сказала?..

– Вообще-то типа слушал, пока не отвлекся. Такие глубокомысленные разговоры не для меня. Во всяком случае, до тех пор, пока я не надел акваланг. Кстати, ты поедешь с нами нырять?

– Нырять с аквалангом – значит признаться, что страдаешь душевным заболеванием. Ктому же у меня нет… этого… ну… комбинезона.

– Кос-тю-ма для под-вод-но-го пла-ва-ни-я, – четко произнес Кит по слогам, будто общаясь со слабоумной. – Запомнила? Пойдем! Не будь такой бестолковой клушей, ты ведь поборница равных прав!

– Читай по моим губам. НИКАКОГО ныряния с аквалангом. Как по-твоему, почему рыбам не нужен кокаин? Почему они всегда такие нервные? Потому что их вечно пытается съесть нечто такое, что намного превосходит их в размерах!

– Ну, хоть каким-то видом спорта ты все-таки увлечена? – взмолился Кит.

Шелли пожала плечами и принялась поглощать нетронутый круассан Коко.

– Гольф?

Кит от неожиданности поперхнулся, усыпав стол крошками от бриоша.

– Гольф?! Но ведь гольф – спорт для хиляков, которые не способны заниматься ничем другим!

– Ну и что? Мне все равно.

– Понятно, к чему лишний раз шевелить своей толстой задницей! – С этими словами Кит игриво хлопнул Шелли по названной части тела, словно пират, готовый загрести себе побольше добычи.

Шелли густо покраснела:

– А разве тебе не все равно? Можно подумать, я какой-нибудь дикий остров, который нуждается в благах цивилизации. Даже не пытайся колонизировать меня, покорнейше благодарю!

– У вас, британцев, есть один серьезный изъян: вы никогда ничего не делаете спонтанно.

– Я запланировала совершить кое-что спонтанно. – Лицо Шелли продолжало гореть от смущения. – Например, я пристукну тебя, Кит Кинкейд!

Это было чем-то вроде заключительной строки, к которой полагались нежные звуки скрипки и закат солнца… однако Шелли пришлось довольствоваться музыкой для аквааэробики, что била по мозгам из принадлежавшего аниматору кассетника. «Кого я пытаюсь обмануть? – размышляла Шелли, заказывая себе билет до Лондона. – Возвращение – не более чем стратегический маневр, предпринимаемый воином, который проиграл сражение».

Габи увидела Шелли, когда та сдавала портье ключ от номера, и пришла в неописуемую ярость.

– А как же твой контракт? Как двадцать пять тысяч, которые тебе светят в конце недели? – От голоса режиссерши у Шелли звенело в ушах. – Согласна, даже одноглазые киборги, готовые сожрать человека с потрохами, и те не такие чудовища, как мужики. Пожалуйста, ну потерпи своего сперматозавра еще пару деньков! Кстати, а как же мои рейтинги? Ты об этом подумала?

– Извини, Габи, но я сыта по горло унижениями. Не по мне это – увиваться, за мужиком. Нет, правда. Кроме того, не вижу никакого смысла. Кит слишком занят изучением фемининной стороны своей натуры.

– Верно. Изучает ее вместе с другой бабой.

– То есть?

– Коко получила новую работу – сопровождает туристов, которые хотят понырять с катера в открытом море.

Шелли примирилась с тем, что, лишенная возможности раскидывать свои семена направо и налево, она может лишь хранить их запас. Однако да будет проклята та, что пожнет похотливый урожай первой.

Вот почему, проведя два часа за упражнениями, погружаясь под воду на дне гостиничного бассейна, Шелли предъявила аж три удостоверения личности, чтобы получить пляжное полотенце. Во время инструктажа она с беспокойством всматривалась в воды Индийского океана – те все еще были видны в просветы между масляными пятнами крема, катеров, водных парашютов, яхт со стеклянным дном и бесчисленных эскадр водных лыжников, сновавших подобно морским москитам по всему заливу туда и обратно. Ее моментально облепил целый рой крикливых мальчишек с корзинами ракушек, среди которых затесались пара-тройка бабулек в сари с блюдами свежих ананасов на голове – все они наперебой предлагали что-нибудь купить. По этой причине она потеряла из поля зрения Кита и обнаружила лишь десять минут спустя – он лежал на песке у самой кромки воды в спортивной шляпе с короткими полями. Головной убор закрывал лицо почти полностью, оставляя на виду губы, которыми Кит впился в спелый плод манго. «О, повезло же манго!» – позавидовала тропическому плоду Шелли. Когда Кит перестал жевать, чтобы извлечь застрявшие между зубов, на манер лобковых волос, волокна мякоти, это показалось Шелли чистейшей воды порнографией.

Она с трудом проглотила застрявший в горле комок.

– Послушай, где я могу получить костюм для подводного плавания?

Кит наклонил голову и, прищурясь, посмотрел на нее:

– Тоже собралась нырять?

Шелли так и подмывало ответить: «Это последний пункт в списке того, что мне хотелось бы сделать прежде, чем я умру», – однако она сдержалась.

– Естественно!

– А инструктор тебе разрешил?

– Угу, – кивнула Шелли. Врать так врать.

Шелли была намерена вновь добиться благосклонности Идола, даже если для этого ей придется переломать все свои косточки до последней… Впрочем, на глубине сотни футов это сделать несложно.

Час спустя, вся позеленевшая от подступавшей к горлу тошноты, она сидела, стиснув зубы и крепко вцепившись в сиденье, чтобы не вылететь за борт катера. Катер с движком в восемьдесят лошадиных сил бодро подпрыгивал на волнах и стремительно удалялся от берега – хрупкая скорлупка на фоне океанских глубин. Когда они остановились, Шелли со страхом подумала о том, что суши не видно, а видны лишь тела двадцати ныряльщиков в костюмах для подводного плавания. У всех ласты и маски, лица светятся возбуждением.

Вдобавок к охватившему ее страху она заметила, что среди ныряльщиков не только Тягач и Молчун Майк, но и глава полиции собственной персоной. Как он ни пыжился придать себе наполеоновский вид, до Наполеона ему было далеко. Впрочем, великий корсиканец наверняка оскорбился бы подобным сравнением.

– Как его зовут, вашего главного полицейского? – поинтересовалась Шелли у Доминика. Тот – и с каким энтузиазмом! – помогал своим подопечным – молодящимся любительницам водной аэробики (чтобы обмануть природу, в ход шли миниатюрные, леопардовой расцветки бикини и автозагар) – правильно надеть маски для ныряния. Темпераментный аниматор едва не залил ее фонтаном слюны и лишь затем ответил:

– Симеон Гаспар!

Симеон? Шелли это имя показалось чем-то вроде названия говенного вина.

– Кое-кто ненавидит его за Impunite Zero – служебную Нулевую Толерантность. Не успел он прибыть сюда из Парижа, как принялся закручивать гайки. Страшно посмотреть, сколько легавых на улице – то облавы на путан, то на анархистов и всяких нежелательных элементов. Во Франции он был большой человек, суперполицейский. Но вышел скандальчик, красота моя. Здесь он временно, как бы напрокат, до тех пор пока шум не уляжется.