Оксана Сергеева - Райская птичка (СИ) Страница 24

- Говорю… И не такая глупая, как кажешься… совсем не дура, - он медленно выговаривал слова.

Ей было наплевать, что именно он говорил, она готова слушать вечно. Чёткие низкие звуки, словно проникали в её естество. Тягучесть голоса возбуждала не меньше чем его тёплые руки.

- Когда ты успел меня раскусить? - томно и с полуулыбкой спросила она и, ласкаясь, потёрлась щекой о его ладонь.

- Я тебе этого не скажу.

- Я уезжаю. Я тебе говорила. На свадьбу одного из кузенов.

- Я помню, - Он опустил руки и упёрся в спинку стула испытующе глядя на неё.

- Я не хочу… - захныкав, скривилась Алисия и притянула его к себе поближе. Ухватила за низ футболки и оттянула её.

- Почему же? Родственные связи – это очень важно. А такие сборища тем более. Там столько всего интересного. Много родственников, нередко тех, которых видишь впервые. Кузены кузенов и друзья друзей... Завязываются новые знакомства. Возобновляются старые. И вообще есть возможность поразвлечься и хорошо отдохнуть. - Его поначалу равнодушный и спокойный тон перешёл в ироничный.

Обычные слова, звучали из его уст по-другому и имели совсем иной смысл, а не просто пожелание хорошо провести время. Он будто говорил: «Езжай, детка, развлекись, потрахайся с другом кузена или с кузеном кузена. А лучше со всеми вместе и получи удовольствие». На неё накатила волна раздражения. Разозлило, что он вот так спокойно намекал на это, собственноручно толкая её к кому-то другому. Но она не стала возражать, промолчала, сжав зубы. Да и не знала она, как возразить, просто покачала головой.

- И ты даже ни капельки не будешь ревновать? – придала голосу шутливые нотки.

- Конечно, буду, - сказал он. - Я ревнив по натуре. А потому буду ревновать. Ненавижу, когда ты куришь, - недовольно закончил он, вблизи почувствовав исходящий от неё запах сигарет с ментолом.

Казалось, это именно то, что она хотела услышать, - то, что он будет ревновать, но слова не принесли желаемого удовлетворения. Почему-то совсем не убедили. Лучше бы и не спрашивала.

Он коснулся обнажённого колена и начал проделывать недвусмысленные движения двумя пальцами, будто шагает по её телу. Поднялся вверх по бедру, а когда руки его замерли под грудью, она начала задыхаться и тогда прижалась ещё теснее. Он мягко накрыл её груди ладонями и слегка сжал. Этого было мало, потому что платье мешало насладиться его прикосновениями. Всё тело стало чувствительным и просило продолжения. Она подняла руки и, зарывшись пальцами в его влажные прохладные волосы, притянула его голову к себе. На мгновение его чёрный пронзительный взгляд смутил её. Она в растерянности задержала дыхание, а потом отбросила непонятные ощущения. Его возбуждение ещё больше подстёгивало её. Она ясно чувствовала его эрекцию. Не сопротивляясь более, он склонился ближе к её губам, а она напористо поцеловала его, не собираясь больше медлить. Он ответил ей, но не дал углубить поцелуй, а только приник, захватив в сладостный плен. Потом задрал платье, и сдавленно рассмеялся, убеждаясь, что под ним, действительно, ничего не было. Алисия хихикнула в ответ, а он отступил, глухо скомандовав:

- Беги в спальню, крошка…

Соскочив со стула, она замерла и кокетливо улыбнулась. Переступив с ноги на ногу, поправила платье, натянув эластичную ткань как можно ниже. Развернувшись, вильнула бёдрами и направилась в спальню, имея прекрасное представление о её местонахождении в его огромной квартире.

Слышала его шаги позади себя. Он не догонял, но и не отставал от неё. Шёл позади. А она плавно ступала по художественному паркету.

Шампанское играло в голове. Раскрепостило и без того чувствительное тело.

Пол был тёплый и, кажется каждый шаг, как шёлковое прикосновение… как поцелуй… и поэтому Алисия не торопилась, только изредка бросала взгляды через плечо. После очередного она ухватившись пальчиками за низ короткого платья, чуть потянула его вверх. Сделала несколько шагов. Снова потянула вверх платье. Обернулась и пошла, пятясь. Засмеялась, запрокинув голову, и снова повернулась к нему спиной.

Данте медленно шагал за ней, наблюдая, как раз за разом она задирает подол всё выше. Обнажает бедра, ягодицы, талию...

У кровати в спальне она скинула платье и осталась совсем голая. При его приближении, сделала шаг назад и растянулась на кровати. Он выдернул из-под неё покрывало. Она со смехом перекатилась на живот. Довольная и грациозная как кошка. Ласкающаяся, но с острыми коготками. Сегодня они были ярко розовые.

Простынь была умиротворяюще прохладная. Холодила живот. Нежно касалась набухших и возбуждённых сосков. Но Алисия желала совсем других прикосновений. Желала и жаждала… И вздрогнула, когда крепко ухватив её за лодыжку Данте притянул её к себе. Пришлось чуть проехаться по кровати, скомкав под собой простыню. Он не убрал руку. Двинулся по икре. Пальцами по бедру. Ладонью по ягодице. Вверх по спине. По позвоночнику…

Она прикрыла глаза и замерла от удовольствия, забыла, как дышать. Такая холодная простыня под ней и его горячие руки...

Шорох одежды…

Он накрыл её своим обнажённым телом и прижал к постели. Дышать было трудно. И не не только от его тяжести, но от восторга и желания. Сдерживалась, хотя внутренние трепетные порывы провоцировали на активные действия.

Он придавил её, заключив в тёплый кокон удовольствия. Безжалостно придавил, дав почувствовать свою тяжесть. Потом приподнялся на руках и сел, а она перевернулась на спину. Глаза её были подёрнуты поволокой желания. С губ сорвался слабый стон. Он медленно водил кончиками пальцев по её телу.

- Ты красивая, Алисия… - она хотела бы ответить ему, сказав, что он ей это уже говорил сегодня, но голос совсем осип, а она не стала нарушать эту шуршащую чувственную тишину.

Пусть он говорит.

Пусть делает воздух сладким и приторным.

Пусть пропитает его вязкими эротичными фантазиями.

Они рождались у неё в голове. Они начали рождаться ещё тогда, когда она вышагивала по паркету, наблюдая причудливые художественные узоры.

- Ты прекрасна… у тебя нежная… очень нежная кожа… - его голос был грубоватым и совсем глухим. В тишине звучал ярко. Она вздрагивала от этого звука, как от прикосновений, а он продолжал водить кончиками пальцев по животу, едва уловимыми и ощутимыми движениями обрисовывая пупок и постепенно поднимаясь выше. Чувствовал, как она подрагивает всем телом. Знал, что она боится щекотки, и такие прикосновения очень раздражают её. Она едва может их вытерпеть.

Алисия закрыла лицо ладонями и сдавленно засмеялась. Задрожала. И возмущённо пискнула. Не видела его взгляда, потому что прикрыла глаза. Может в неясном свете и не различила бы их выражения. Он приостановился, а потом продолжил свою ласку.