Между нами только +18 (СИ) - Бельская Анастасия Страница 24

Она чуть запинается, но затем кивает, и медленно опускает ресницы. Сразу как-то спокойнее дышит, и руки, до этого как-то неестественно выгнутые, расслабленно ложатся за голову.

Вот так, маленькая. Я подожду, а ты займи удобную позу, и…

— Хочу целовать тебя всю, — шепчу ей, и вижу легкую улыбку в уголках тонких губ, — начиная с макушки, и заканчивая стопами. Подмышки, лопатки, охрененный пупок и даже пальчики на ногах — мне все это в кайф, и вообще похуй, какие ты вычитала или услышала предрассудки. Просто позволь мне насладиться тем, какая ты сладкая везде, и потом я поласкаю тебя своим членом.

Наклоняюсь, и делаю первый, контрольный поцелуй перед ее первым марафоном «обласкать все тело» — нежно чмокаю в нос, который слегка-слегка морщиться от неожиданности.

— Изнутри, маленькая. Так хочу тебя выебать, ты даже не представляешь.

Блять, ну откуда столько краски-то на этих щеках?! Чего смущаться, когда ты вчера сама высасывала мою сперму?..

Но, кажется, это еще один парадокс этой женщины — смущаться моих фраз, а самой потом делать такое, на что некоторые не решаются годами. Тут не то что выходных, тут, кажется, целой жизни мало чтоб разгадать ее всю…

Я медленно веду губами по закрытым глазам, спускаюсь на щеки, и делаю ровно то, что обещал — целую ее целиком и всю. Я не знаю, как думала Настя — но в моем случае это не просто слова и обещания. Я правда хочу обласкать эту женщину так, как никто прежде.

И если между ее ног не будет после такого Ниагары, то я начну заново, пусть от нетерпения у меня и отвалится член.

Настя слегка дергано дышит, когда я покрываю поцелуями ее лицо, нежно и не пропуская ни единого участка. Мои руки не бездействуют — я вовсю ласкаю небольшую, аккуратную грудь, и мысленно представляю, как буду ласкать ее языком и губами. Интересно, а ее соски затвердеют, как горошины, у меня во рту?..

Мне не надо доказательств тому, что Насте нравятся мои ласки, потому что ее отклик в теле говорит получше любых слов. Все-таки опыт решает — я прекрасно понимаю каждый ее судорожный вздох, легкие ерзанья, заламывание пальцев и умопомрачительные тихие стоны — а это я всего лишь поцеловал виски, и двигаюсь вниз, к шее.

— Я не могу… — выдыхает она, когда мои губы проскальзывают по ключице, не забываю изнежить выпирающие косточки своим языком, — Макс, пожалуйста, я просто хочу…

— Чего же?

— Чтоб ты вошел меня… Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…

На миг мне ужасно, до дрожжи хочется исполнить ее полную мольбы просьбу, но я отметаю соблазнительные мысли.

Я хочу ласкать ее тело.

Не просто ради удовольствия и истомы самой девушки. А еще потому, что это доставляет нереальный кайф самому мне.

Глава 23

Настена

Никогда в жизни меня так много не целовали.

И уж точно ни разу я не текла настолько, что становилась страшно за постельное белье подо мною.

— Максим! — в который раз вскрикиваю, когда его губы смыкаются на моем соске.

— Прости, малыш, тут я задержусь… Не знаю, как можно пройти мимо и не расцеловать твою ахуенную грудь…

Он вновь возвращается языком на нежную, тугую кожу, и я выгибаюсь, растворяясь в ласке. Плевать, что когда-то он сказал о симпатии к большим размером. Вообще пофиг, что у меня всего двойка, и не идеально розовые, а коричневые соски. Все это становится так неважно и бессмысленно, когда на тебя смотрят буквально капая слюной, а в глазах восхищение, желание, похоть…

И просто до одури вопящее обещание вытрахать все глупости и комплексы, если таковые еще останутся.

Его губы скользят и целуют, когда он просто искусывает и зализывает весь живот, а у меня между ног — потоп от его ласки. Но, кажется, в глубине души Максим все же истинный садист — потому что когда его губы доходят до самого главного, меня резко переворачивают на живот, и начинают свои поцелуи снова.

С плеч.

— Изверг! — сучу пальцами ног по постели, сдаваясь на волю языка и губ, и понимая, что больше бороться нет сил.

Хочу его глубоко внутри. Так сильно, что даже дышать становится трудно — и вместо воздуха я глотаю стону и всхлипы, вперемешку с его именем.

— Совсем невмоготу, сладкая? — его губы на пояснице, и я поднимаю попку, аки истинная шлюха для случки, — что, так хочется член между ножек?

— Да! — хныкаю в постель, и в подтверждении виляю попкой, зная, какой вид сейчас открывается перед ним.

— Ну даже не знаю, как я смогу тебе помочь с этим…

Я сжимаю в кулаках одеяло, бессильно рыча в подушку, потому что больше всего уверена — он продолжит издеваться, и не даст так быстро желаемого. Но в следующую секунду по моей расщелине проводят пальцами, растирая влагу, и почти сразу в меня на всю длину погружаются сразу два пальца.

Офигенные, нереально длинные и просто самые лучшие в мире мужские пальцы.

— Ох… — выгибаюсь я, а губы Макса осаждают мои ягодицы, покусывая и полизывая, а другая рука оставляет ощутимые щипки на них.

— Ну как, так полегче, милая?

— Да да да… — бормочу, и сама насаживаюсь на пальцы, растягиваясь на них, и кайфуя просто от сознания того, кто именно меня там ласкает.

Очень и очень умело, надо сказать, крутит и надавливает, пока мои бедра сами беспорядочно снуют туда-сюда, желая по максимуму насадиться.

— Ну тише-тише девочка, — картинно цокает Максим, и не смущаясь, проводит языком по колечку ануса, — ну совсем дикая… Необъезженная.

— Ну так уже объезди! — кричу я, пока его пальцы все больше растягивают меня изнутри, — пожалуйста, ну Макс, я прошу тебя…

— Грубее, сладкая.

Его похабный шепот над ухом пускает дрожь по всем позвонкам, и какая-то неведомая сила вновь переключает мой тумблер приличий. Резко выдохнув, я слегка разворачиваю голову, не обращая внимания на неудобство и легкую боль, и ловлю его сверкающий взгляд, направленный в мои глаза.

— Выеби меня, Максим. Только прямо сейчас.

Секунда — и его рука в волосах, а ягодицы напротив моего входа. Головкой по половым губам — и мой стон разносится глухо по стенам, так, что слышно, наверно, всей улице в округе.

— Моя девочка. — Со звонким шлепком по моему заду удовлетворенно констатирует Максим, и тут же одним резким движением погружается в меня полностью.

— Да-а-а-а!!! — воплю, даже не пытаясь сдержать оргазм, который накрывает лавиной от одного его движения, и мужчина послушно замирает внутри, пока я я вся сжимаюсь вокруг его члена. — Господи, как же круто!

Я кончаю, мотая головой, и не двигаясь, а в голове нет ничего кроме разноцветных фейерверков. Мне не нужно ни о чем думать, да и не получится — оргазм такой силы и продолжительности я испытываю впервые, и, кажется, уже больше минуты мышцы внутри сами обжимают и стимулируют этот потрясающий член.

— С нашим первым сексом, малышка, — удовлетворенно урчит мне в ухо Максим, наклоняясь, и целуя горящие щеки, — это ведь стоило ожидания, правда?

Я просто дергаю плечиком, потому что говорить не могу. Сухость во рту от криков и какая-то нечеловеческая истома наполняют тело, и я лишь отмечаю, как мужской член покидает тугое влагалище, и меня осторожно приподнимают за плечи.

— Пей.

Я жадно хватаюсь за кружку, делаю пару глотков, и благодарно смотрю в самые красивые глаза на свете. Пусть это звучит пошло и тупо — но я реально кайфую от того, насколько он идеален рядом со мною.

— У тебя очень сытый взгляд. — Максим приподнимает мое лицо за подбородок, и довольно разглядывает со всех сторон. — Знаешь, только что кончившие женщины такие красивые…

О боги, ну как сейчас-то ему удается меня смутить?! Я немного отворачиваю взгляд, и неожиданно зеваю, чем мигом привожу Максима в негодование.

— Так, женщина. Я уже вчера подобное видел — ты что же, хочешь снова завалиться спать?! А вот с этим мне что делать?!

Он кивает на свой все еще стоячий член, и мне становится стыдно. Кончила, едва дорвалась до «сладкого» — и теперь думаю, где бы прикорнуть часок!