Случайный малыш для Миллиардера (СИ) - Громова Арина Страница 24

Ладно. Раз пожелала — получит. Странным образом, мне захотелось сделать ей приятно. Хотя по факту я бы предпочел преподнести ей более серьезный подарок, нежели пара часов проведенных в дурацком парке.

Может, что-то из драгоценностей? Автомобиль?

Я невольно усмехнулся этим мыслям. Нет, я уже немного изучил Лазареву, поэтому прекрасно осознавал, как она отреагирует. Ни за что подобное не примет, вернет моментально, еще и обидится. Но тут всегда можно найти обходные пути. Под предлогом очередного официального приема вручить ей бриллианты. Пусть наденет, пусть привыкнет. Потом будет тяжелее от них избавиться.

Только дьявол раздери, зачем ей бриллианты? Я отлично понимал, что самые дорогостоящие камни покажутся дешевыми стекляшками на фоне ее горящих глаз. Никакие драгоценности не стояли рядом с ее неподдельной искренностью.

Черт. Откуда все эти мысли брались в моей голове?

Я пытался притормозить, очнуться, сбросить странную магию этого очарования. Правда — пытался. Но ничего не получалось, и близко не удавалось.

А совсем скоро все только хуже стало. Мы приехали в проклятый парк аттракционов и очень скоро я лишился остатков своего контроля.

— Пойдем на карусель! — воскликнула Лазарева.

Это же для детей…

Я не успел отказаться, и она затащила меня на первый аттракцион. Я вроде и пробовал возразить, но не смог, слишком много восторга пылало в ее ясных глазах, слишком сильно она сжала мою ладонь крохотными пальцами.

Карусель оказалась огромной и, судя по размаху, по габаритам, явно предназначалась для взрослых. Наверное, эту штуковину тут специально для родителей поставили, чтобы они не скучали, пока их дети веселятся поблизости.

В будний день тут было не так уж много народу. К счастью. Я надеялся, охрана пресечет любые попытки сделать наши фотографии, а если кто-то попробует раздобыть компрометирующие снимки Каримова, то мигом лишится камеры.

Я мог легко представить заголовки завтрашних газет.

“Миллиардер впал в детство”, “Зачем Каримов отбирает забавы у невинных детей?”, “Что Каримов забыл в парке развлечений?” — причем это начало, дальше последовало бы гораздо больше. Репортеры перегрызли бы друг другу глотки за такой эксклюзив и мои снимки в одном из расписных вагонов паровоза, куда Лазарева потащила меня дальше.

Но скоро стало на все наплевать.

Я увлекся. Повелся. Безнадежно залип. И конечно, дело уже было совсем не в парке развлечений. Я вдруг поймал себя на том, что никогда ничего подобного не ощущал. Стало совершенно не важно, чем я занят. Значение играла только компания.

— Тебе нравится? — спросила Лазарева.

— Безумно, — ответил я и осознал, что ни капли сейчас не солгал.

— Ой зачем вы купили такое огромное ведро…

— Вы? — оборвал я и выгнул бровь.

— Прости, — улыбнулась девчонка. — Ты купил. Зачем столько попкорна?

— Ты же хотела.

— Так там есть маленькие порции. А этой хватит на целую семью.

Что-то царапнуло под ребрами, но я не разобрал, что именно, просто пожал плечами и усмехнулся.

— Я тебе помогу, — сказал и отправил горсть попкорна в рот.

Она рассмеялась. Безумно, я и сам понимал, однако в тот момент мне показалось, что повсюду рассыпались сверкающие бриллианты. Наверное, вокруг просто зажглась иллюминация, ведь уже стемнело.

=49=

— А пойдемте… ой, то есть пойдем на колесо обозрения, — вдруг выпалила девчонка и кивнула в сторону. — Сейчас там как раз будет хороший вид.

С попкорном было покончено, и мы отправились выполнять программу дальше.

Пришлось признать, тут заключалось нечто особенное: почувствовать себя простым человеком, забыть про пафос и мишуру. Роскошь давно стала привычной частью моей жизни, а здесь я вдруг опять оказался в прошлом, вернулся к истокам, с которых прежде начинал свой путь. Время будто обратилось вспять. Я стоял в очереди, дожидаясь, когда нам разрешат войти в соответствующую кабину.

Ха. Видел бы мне сейчас кто-то из моих деловых партнеров или конкурентов. Я и очередь. Взаимоисключающие понятия. Я забыл, когда ожидал хоть чего-нибудь.

— Красиво, да? — спросила Лазарева и глаза ее засверкали.

Девчонка завертела головой по сторонам, как только мы заняли положенные места и колесо двинулось дальше.

— Я же говорила. Потрясающий вид. Ночной город с высоты птичьего полета. Ох, я знала, что будет великолепно, но не подозревала, насколько сильно захватит такое зрелище! Дыхание вышибает. Правда?

Правда.

— Река. Мост. А как поразительно выглядят отсюда простые дороги, автомобили. Точно множество сияющих нитей. Смотри, там театр! Огромное здания. Очень эффектно подсвечено. Тебе нравится?

— Конечно.

— Завораживает, — выдохнула с восторгом.

— Согласен.

Только я смотрел не на ночной город. На нее. Смотрел и оторваться от такого зрелища никак не мог.

Искры неподдельного изумления в светлых глазах. Искренняя улыбка, широкая и ослепительная. Ямочки на щеках. От Лазаревой веяло чистотой. Мне показалось, я никогда прежде подобных людей не встречал. Настоящих. Или просто не замечал? Ценил совершенно другие качества? Да черт знает. Теперь все казалось не таким уж важным. Моими мысли занимала она. Она и только. Мир вокруг растворился, исчез без следа, перестал существовать.

Я хотел, чтобы это не заканчивалось никогда. Но круг колеса подошел к логичному завершению.

— Ох, вот и все, — грустно улыбнулась Лазарева. — Нам пора выходить.

— А ты еще покататься хочешь?

— Я бы не отказалась, но наше время закончилось.

— Кто сказал?

Я сунул пару купюр контроллеру, который впускал и выпускал людей, даже не глянул, сколько денег ему вручил.

— У вас безлимит, — радостно заключил тип.

Может, самые важные вещи за деньги не купишь, но попробовать всегда реально. Момент продлить. Почему нет?

— А тебе здесь не скучно? — спросила Лазарева.

— Нет.

— Но ты даже не смотришь по сторонам.

— Смотрю, — ответил, глядя прямо в ее искристые глаза.

— Ну ладно.

Она как будто смутилась. Даже в полумраке стало заметно, как вспыхнули краской бледные щеки. Девчонка отвернулась и вскоре снова забыла обо всем, приоткрыла рот, наблюдая за городом внизу будто завороженная. А потом снова возбужденно затараторила, описывая простейшие постройки, точно необычайные чудеса света. Странно, однако я впервые не ощущал ни капли притворства. У нее что на уме, то и на языке. Никакой игры. Никакой фальши. Вот откуда она такая взялась? Занозой в грудь вошла. Уходить не намерена. Точнее так — я сам ее теперь никуда не отпущу.

— Чудо, да? — спросила Лазарева, указывая куда-то вниз.

— Чудо, — уверенно заключил я.

Мое собственное чудо.

=50=

Еще несколько кругов на колесе обозрения лишь подтвердили и укрепили все мои самые безумные ощущения. Девчонка влетела в мой разум. Крепко. Плотно. Она исчезать не собиралась. Наоборот получала все больше власти с каждой прошедшей секундой.

Я от нее балдел. Шизел. Дурел окончательно.

Я уже не пытался это анализировать, никак не разбирал, не пытался прекратить. Я просто расслабился окончательно и позволил этому происходить.

Лазарева потянула меня к лотку с горячими сосисками. Я купил ей эту дрянь, не раздумывая. Я бы и больше купил, но понимал, что она такого не хотела. Никогда бы не попросила. Гордая. Норовистая. Все привыкла сама решать. Всегда обходилась без чужой помощи.

Только отвернулся на секунду — она уже бездомную собаку кормит. Черт знает, куда охрана смотрела. Моя охрана. Охрана этого дебильного парка развлечений. Ничего нельзя на самотек пускать. Раз — девчонка расположилась на коленях перед облезлой дворнягой, кормила косматое чудище своей сосиской. Дурдом. Ну реально. Она явно ничего не боялась. Не блох, ни лишая. Ни укусов. Гладила бродячую зверюгу между глазами, лепетала какие-то нежности.