Почувствуй это снова - Ольга Вечная Страница 24

Вокруг бедер Матвея обмотано полотенце. Остается только гадать, есть ли под ним еще какая–то ткань. И была ли в бане.

Заниматься этим, правда, некогда, потому что Славик и Сергей наперебой объясняют, что я недостаточно пьяная, и их это расстраивает.

В какой–то момент я попыталась трусливо укрыться в спальне наверху, но Захар уже встал, меня быстро нашли и вернули вниз.

Бросаю взгляд на часы.

Трезвой и правда невыносимо.

Пока очередная партия парится, мы играем в игру — достаем карточки из коробки, на которых написаны отрицания, зачастую пикантного или откровенно пошлого характера, и кто делал такое, пьет водку, что разлита по стопкам и пластиковым стаканчикам.

Я украдкой поглядываю на Матвея. Мрачно. Иногда наши взгляды пересекаются.

Кристина достает одну из карточек и зачитывает вслух:

– Я никогда не врал(а) своему парню/своей девушке.

Беру стопку и опрокидываю. Вымученно морщусь, Славик одобрительно улюлюкает. На самом деле я испытываю к нему благодарность — пусть парень и раздражающе активен, но по крайней мере всё время рядом, и я не чувствую себя брошенной.

Кстати, был целый квест раздобыть чистые стопки и наполнить их водой, поставить поближе к себе. Но я находчивая. Бросаю взгляд на Матвея. Он сидит, сложив руки на груди.

Почему–то не пьет.

Очевидно, что играет нечестно. Тогда я тоже буду.

Люба сидит справа от него, на ее шее тот самый безвкусный кулон. Кристина что–то шепчет Матвею на ухо, тот улыбается. В очереди у туалета она уточнила, не против ли я, что они столько времени вместе проводят. Уж очень огненное знакомство вышло. И парень классный. Ответа, впрочем, не дождалась.

У классного парня влажные после душа волосы, и кожа на плечах пятнами из–за перепада температур: баня/снег.

Кристина касается его плеч, трет пальцами, словно пытается выравнять цвет. Увлекшись, она перебирает, гладит. Я стараюсь укрепить дзен мыслями о том, что никогда ему этого не прощу, и что он свое получит!

При этом прекрасно понимаю, как это глупо и по–детски. Не дура я, к сожалению.

Ему на меня плевать, он ничего ко мне не чувствует. И помогает, с той же водкой, исключительно по–дружески. И ребенку нашему, наверняка, не обрадуется.

Теперь я это вижу определенно. Раньше разные мысли бродили, а теперь я до конца усвоила — конец.

Ему очень хорошо без меня. Не нужна больше.

Он вырос из детской любви. У него другие девушки. У него их много. Какое невообразимое унижение, что мне по–прежнему нравится только он. Что я из своих чувств не выросла!

Маша вытягивает следующую карточку и читает громко:

– Я девушка и я никогда не испытывала с парнем оргазм.

Ооо! Кристина бросает всё, торопливо хватает стопку и выпивает, явно опасаясь, что кто–то решит, что она не преуспела в этом святом деле. Еще и на Матвея пялится не то смущенно, не то кокетливо.

Остальные девчонки скромно смеются. Кто–то выпивает, кто–то нет. Я чувствую покалывание, поднимаю глаза и понимаю, что Матвей пялится. Не то на меня, не то на мою грудь. А все вокруг — на него.

Его взгляд прямой, спокойный, но при этом я вижу эмоции. Сильные. Настолько острые, что режусь. Душу режу. Народ начинает хихикать.

Я выдерживаю взгляд и невозмутимо пожимаю плечами.

Все знают, что мы встречались три года. Все смотрят не на меня, а на него. Я делаю вид, что никогда не кончала с ним.

Глаза Матвея чуть сужаются, я приподнимаю брови вопросительно, дескать: что?

Пульс ускоряется.

– Надо это исправить, Юля, и как можно скорее! – кто–то ляпает спьяну. – С нормальным парнем!

– Да, как–нибудь несомненно! – поддакиваю я.

Следующая пара вопрос скучная. Но вот Любе везет. Она читает пискляво:

– Я никогда не имитировала оргазм.

Выпиваю.

Подавись.

Мне кажется, или Матвей слегка краснеет?

Бросает в меня раздраженный взгляд.

В этот момент кажется, будто мы вдвоем в этой комнате, и всё происходящее только ради нас двоих происходит. Все эти игры, все эти удары по гордости и иглы в сердце.

Облизываю губы. Матвей опускает глаза.

Я достала следующую карточки и читаю вслух:

– Я никогда не делала минет.

У меня остается последняя стопка с водой и хорошо бы ее приберечь, но... я не могу остановиться. Посто не могу и всё. Бросаю в Матвея быстрый взгляд. Сердце колотится на полную, под ребрами больно. Я хочу, чтобы Матвею тоже было больно. Пусть не под ребрами, пусть где угодно!

Я хочу, чтобы он умирал от боли, как я.

У нас с ним такой близости не было. Я никогда не ласкала его орально. Всегда очень стеснялась, он не настаивал. Мы расстались меньше двух месяцев назад.

Качаю головой и опрокидываю стопку. Народ взрывается аплодисментами и одобрительными возгласами.

Щеки вспыхивают.

Матвей встает из–за стола и уходит.

Глава 17

Зря. Понимаю это мгновенно, да поздно уже! Не отмотаешь.

Блин. Блин. Блинский!

Что же я наделала?

В ушах шумит, под ребрами колотится. На меня все смотрят! Не знаю, что думают, но поддержки там нет, да она бы и выбесила меня. Матвею очевидно хреново, не нужно меня в этом поддерживать! Кто–то блин, ну дайте совет, как себя вести, как действовать, чтобы наладить всё, а не разрушить еще сильнее.

Поспешно глаза опускаю, а потом, когда вскидываю их, натыкаюсь на прямой взгляд Захара. Обычно по–глупому насмешливый или безразличный, сейчас он шокированный. Захар делает движение головой, как бы говоря: «Ты совсем без мозгов?»

Отворачиваюсь, словно от затрещины. На алкоголь не свалишь, хотя... Пусть Захар думает, что я спьяну ляпнула. И Матвей пусть так думает. Когда он