Я всё равно тебя добьюсь - Ирина Муравская Страница 24

Отбираю игрушку, прижимая к себе. Моя маленькая слабость, выигранная папой в тире много лет назад и без которой я никуда. И в общагу, и в хаус с собой увезла, в поезде и то с ним сплю. Настолько его заюзала, что ткань местами истёрлась, а тонкие ноги с шеей давно сбились.

– Мечтать не вредно.

– Тогда ещё помечтаю.

– Ты вроде был занят похоронами собственной репутации.

– Ммм… – задумчиво жуют губу, а затем вдруг без предупреждения хлопают по коленке. – Знаешь, что? Рано отпевание устраивать. Есть у меня идейка.

– Какая? Надеть пакет на голову с прорезью для микрофона?

– Лучше. Не боись, ща чё-нить замутим, – окрылённый идеей, Тима лезёт за айфоном, листая сенсорный экран с таким рвением, что странно не слышать треска защитного стекла. – Не то, не то, не то… Да где он? Ага, нашёл! – вскакивают с места, делая прозвон.

Подозрительное рвение не может не напрягать. Особенно его.

– Нечаев, что ты там мутить собрался?

– Не кипишуй, всё на мази.

– Давай только без импровизации?

– Малыш, – с приложенной к уху трубкой подмигивают мне. – Не хочу тебя огорчать, но творчество – это и есть импровизация. А, дарова, – переключается он на принявшего вызов собеседника. – Не, это не тебе. Какой ты малыш? Ты себя в зеркало давно видел? В смысле: чё надо? Соскучился, голос твой услышать хочу. Сам ты заднеприводный. Короч, не гунди, дело есть. Ща тока, погодь, тут связь хреново ловит, я на улицу выйду…

Растерянно смотрю ему вслед, заранее предчувствуя что-то с чем-то. Нечаеву шухер навести ничего не стоит: если надо и строителей наймёт, чтобы те в рекордные сроки возвели концертный зал.

Немного не угадываю: в четверг утром, вместо строителей с чертёжными набросками нового проекта, наблюдаю как из припаркованного к задней части сцены белого фургона поочерёдно вылезают… наши хаусовские ребята.

Опережая Геру, ещё только глушащего мотор, первым из салона резво выпрыгивает Чешир, помогая близняшкам и Софе вылезти на улицу из закрытого кузова.

– Дарова, хлопцы, – приветствует нас последняя, с наслаждением потягиваясь так, что чуть ли не до самой груди задирается её укороченная размахайка. Это Михеев пока не видит, а то дал бы ремня. – Мы пока до вас доехали по колдобинам, я думала, весь съеденный в вагоне-ресторане обед расплескаю.

С открытым ртом наблюдаю как следом за пассажирами из машины выгружаются тяжёлые металлические кейсы и массивные картонные коробки.

– Это что? – единственный вопрос, полагаю, самый логичный в данных обстоятельствах.

– Группа поддержки с современной техникой, – довольный собой пожимает плечами Нечаев, здороваясь с пацанами чисто мужским рукопожатием. – К пятнице подгребут ещё танцоры.

– Танц… Что?

– Я же говорил: если что-то делать – то делать это нужно красиво.

"Делать красиво" – в смысле окончательно взбаламутить деревню грохотом возводящегося металлического каркаса, привезённого срочной грузовой доставкой? Теперь не осталось ни "сосисок" в шортиках, ни ромашек, которые так не зашли Тиму. Вместо них развернулся огромный съёмный баннер с нашим фото и названием группы.

Процесс оказался небыстрым и пыльным. Пока сборщики занимались грязной работой, мы подключали аппаратуру и проверяли её дееспособность, а наши сабвуферы мощные, что тоже, конечно, навело шумихи по округе. На музыку стекались самые любопытные, подолгу топчась у забора.

Репетировать под бдительным оком сложно, да и в настройке техники мы оказались несильны, поэтому сегодня обошлись без прогона репертуара. Основной прогон устроим уже завтра, когда приедут наши звукачи, потому что без них весь мозг расплавился от ультразвука в наушниках. Эльфу категорично нельзя доверять играться с дорогим оборудованием.

Танцоры, звукачи – Нечаев об всём договорился, а я упорно не понимаю, на кой чёрт он разворачивает такую бурную деятельность ради, дай бог, пары сотни зрителей, которым шибко то и не сдались все эти усилия.

Молодняка у нас немного, в основном школьники. Остальные после получения атестата разъезжаются кто куда. Так ради чего устраивать шоу-программу со светопредставлением? Ради старшего поколения, которое после первой же песни разойдётся по домам, потому что… ну не их это, давайте будем откровенными.

"Ради тебя и меня" – такой ответ был мне дан. Не знаю. Ладно. Хочет заморочиться, на здоровье. У меня другой головняк нарисовался под вечер: шесть бездомных тиктокеров предстояло ещё где-то разместить на ночёвку. Была идея раскидать их по соседям, те бы не отказали, но всё же, посоветовавшись с мамой, решаем, что чрезмерно активные чужаки радости никому не доставят. Поэтому устраиваем всех у нас.

Удивительно, но резиновая баня оказывается настолько практичной, что вмещает в себя ещё трёх парней и три всё же позаимствованные у соседей раскладушки. Моя комната тоже становится общагой на четыре души. Правда чтобы уместить матрасы на полу приходится сдвинуть всю мебель в дальний угол. В тесноте, как говорится, да не в обиде. Почти.

Софа-то с Агатой не капризные, права никогда не качают, а вот Злата, Агатина сестрица, та ещё мадмуазель с запросами. И не царское это дело спать не пойми как, и постельное бельё воняет затхлостью, и неудобно, и жёстко, и тянет по низу, и она завтра не разогнётся потому что слишком жёстко…

Чтобы пресечь нескончаемый список недовольств отдаю ей свою кровать, но и та оказывается неудобной для "принцессы на горошине". Нытье не заканчивается и тогда Софа не выдерживает. Рявкает так, что стены дрожат, аж собака на соседнем участке отзывается скулением. Злата мигом присмиряется, становясь тише воды… а минут через пять первой преспокойно засыпает.

Соню девчата побаиваются, да и не только девчата. Она как маленький цербер, спущенный с поводка: импульсивный и непредсказуемый. Тем забавней, что последние месяцы я с ней делю комнату в хаусе и вполне себе уживаюсь. Инцидентов во всяком случае у нас ни разу не случалось. Даже когда она