Одно (не) счастье на двоих - Марина Владимирова-Бойко Страница 24

Теперь она выглядывала его. Сопровождала уставшим взглядом каждую машину, подъезжающую к игровому заведению. Из машин выходили мужчины, женщины, все они были шикарно одеты, заразительно смеялись и как по ковровой дорожке Голливуда деловито расхаживая, направляясь прямо в казино.

Время утомляло Милану. Хотелось спасть, пить есть. Единственное, что она могла себе предложить — это хлеб, который случайно взяла с собой. Она отломала кусочек горбушки и, не отводя глаз от входных дверей, ведущих в казино — устроила себе самый настоящий ужин. Она так увлеклась, что даже не заметила, как съела хлеб. Настроение тут же улучшилось. Особенно оно поднялось, когда ей все же удалось увидеть его машину. Милана решила не медлить и побежала на встречу к нему.

Часть 18

Глава 18

— Подождите! — первое, что выкрикнула Милана, когда увидела хозяина казино в сопровождении двух высоких мужчин, одетых в черные костюмы. — Подождите, пожалуйста! — еще раз выкрикнула она, когда близко подбежала к нему.

Посмотрев на того, кого она так сильно дожидалась, то тут же растерялась и речь, которую долго готовила, забыла напрочь.

Он узнал ее сразу, ей даже не нужно было представляться.

— Чего ты хочешь? — задал он вопрос, не медля, так как очень спешил. — Денег? — он полез в карман за бумажником.

— Я…, - Милана слегка растерялась, но потом взяла себя в руки и произнесла:

— Верните моего ребенка.

— Что? Что ты сказала?

Мила встала на колени, протянула к нему руки и сквозь наворачивающиеся слезы, почти рыдая, произнесла:

— Вы забрали у меня все! Мужа, ребенка, отдайте мне его, я прошу вас, пожалуйста! Я не смогу без него. Не смогу…, - она высказалась, а после чего прикрыла лицо руками, и так продолжая стоять на коленях, плакала на взрыв.

Он величаво стоял над ней, его никак не трогали ее слезы. Матвей оглянулся, нет ли никого поблизости. Но за спиной стояли лишь двое его охранников. Положив свой толстый бумажник обратно во внутренний карман пиджака, он схватил девушку за волосы, а затем нагнулся к ней и тихо прошептал ей на ухо:

— Если я тебя еще раз здесь увижу, то придушу собственными руками, ты усекла? — затем отпустил ее, резко откинув сторону. Милана от такого толчка упала и сильно ударилась головой.

— Ребят! Вызовите ей дурочку, она ненормальная, — после этих слов он поправил свой дорогой пиджак и зашел в казино.

Мила почувствовала острую боль. Она сильно ударила голову. Приложив руку ко лбу, она поняла, что у нее течет кровь.

Скорая помощь приехала быстро. Словно так и ждала момента, когда охранники позвонят, и она включит сирену, вывернет из соседнего угла, чтобы как можно скорей принять вызов. Двое мужчин в белых халатах, вышли из скорой помощи с небольшими чемоданчиками, а также один из них держал смирительную рубашку.

— Не нужно! Я не сумашедшая! — Мила хотела убежать, но было уже поздно. На входе в казино столпилась толпа зевак, которые сосредоточенно наблюдали, как на девушку с разбитой головой надевают смирительную рубашку, как она брыкается и пытается убежать. Матвей тоже за этим наблюдал, только из окна своего кабинета. Отодвинув плотные шторы, он смотрел сквозь прозрачное стекло и слегка улыбался. При ярком свете уличных фонарей ему удалось все отчетливо разглядеть. Подняв голову вверх, Мила увидела, как на втором этаже, мелькает чья-то тень. Ей не составило труда догадаться, что он тоже смотрит. Смотрит на нее с высока, и скорее всего, усмехается своей ехидной улыбкой.

Когда Милану погрузили в машину, то она уже не сопротивлялась. Ей тут же вкололи снотворное, и она погрузилась в сон.

Ей снова снились жуткие сны. Но в этот раз, она нашла своего малыша и даже подержала на руках. Он был очень похож на нее.

Очнулась Милана уже будучи на больничной койке. Эта была палата, стены которой выкрашены в светло-зеленый и слегка успокаивающий цвет. Возле ее кровати, на тумбочке стояла тарелка с овсяной кашей. В просторной палате она была не одна. Напротив нее сидела седоволосая женщина, на вид шестидесяти лет, худощавого телосложения.

— Привет! — сказала незнакомка, когда Мила открыла глаза.

— Здрасти, а вы кто?

— Можно просто Наташа.

— Ясно. — Милана села на кровати и внимательно посмотрела на свою соседку.

— Чего ты так смотришь?

— Это же психушка?

— Она самая, — ответила просто Наташа и взяла со своей тумбочки кашу. Наташа начала интенсивно работать ложкой. Тягучая жижа, по всей видимости еще не совсем остыла и она перед каждой порцией сильно кривилась. В этот момент ее лицо напоминало обезьяну, слишком морщинистую, исхудавшую, с маленькими серыми бегающими глазками.

— Просто на вид вы нормальная. Совершенно непохожи на человека с расстроенной психикой.

— А мы тут все нормальные. Меня дети упекли, видишь ли, им квартира моя была нужна. А ты сюда, как попала? Из-за ребенка? Ты его всю ночь звала: мой малыш, мой малыш…

— Можно сказать и так…, - ответила печально Милана, а затем дотронулась до своей головы и поняла, что на голове присутствовала бинтовая повязка. Повязка плотно прилегала ко лбу и даже несколько сдавливала виски. Мила встала с кровати и посмотрела на окна, закрытые толстыми, железными решетками.

— Ты лучше ешь кашу, а то скоро обход, не дадут нормально поесть.

— Как вы думаете, у меня есть шанс отсюда выбраться?

— Понятия не имею. Но если тебя тут попросту закрыли, то шансов почти нет. Хотя ты знаешь, мне здесь лучше. Тут кормят, даже иногда фрукты дают. А еще есть много времени, чтобы подумать, так сказать посвятить время себе. Почитать, послушать спокойно любимую музыку. Мы все живем в городской суете, постоянно спешим, суетимся. С работы — домой. Из дома — на работу. И так каждый день. День за днем. А тут не куда спешить. Здесь совершенно другое время… — Наташа не договорила, как в палату зашел мужчина в белом халате.

— Так! Чем вы тут занимаетесь? — сказал высокий мужчина, крепкого телосложения. Милана подумала, что ему не больше пятидесяти, хотя если бы не седина, выглядел он бы намного моложе. У мужчины были большие голубые и очень выразительные глаза и аккуратно подстриженная, едва заметная бородка. В руках он держал большие тетради. Милане они чем-то напомнили истории болезни.

— Когда меня выпустят? — первое, что сказала ему Мила.

— Очень и очень скоро. Так, что вы не волнуйтесь, позавтракайте, а потом на прогулку, на свежий воздух.

— Я вполне здорова и в ваших услугах не