Жена олигарха - Амира Ангелос Страница 24

Потихонечку я учусь общению с Робертом, заботе о нем. Читаю книги, слушаю рассказы матери о том как она растила меня и брата. Няньку, конечно, тоже наняли. Виолетта привыкла много времени посвящать себе, да и поспать подольше любит. Очень страдает от отсутствия шопинга, салонов красоты и СПА, жалуется на это постоянно. Что не выпускаю из дома. Но надо ей отдать должное, мать очень много времени проводит с внуком. Тогда как я все еще продолжаю вырывать зубами свое. С частью врагов разобрался. Остался Ериханов. Еще мелкие дельцы, юристы, банкиры — те кто предал, сдал меня Ериханову. Все получат по заслугам.

Она все еще с ним. Даже не пытается уйти. Ей нравится быть с ним. Редко, но ходят вместе на разные мероприятия, вечеринки. Наверное, Ериханов обещает ей найти сына. Все еще безумно тяжело быть вдали от нее. Каждый день как незаживающая рана.

Я не думал, что она придет на вечеринку в масках. Последний месяц жила как отшельница. Ериханов ее в своем поместье держал. Подобраться невозможно.

Думает ли она о сыне? Или забыла нас обоих? Эта мысль прожигала нутро, заставляла выть по ночам.

С момента взрыва я страдал бессонницей. Максимум на час-полтора отключался глубокой ночью. Никакое снотворное не действовало… Эти часы ненормального бодрствования сводили с ума.

Зато Роберт был доволен. Едва пискнет и я беру на руки. Ночь — мое время. К чему беспокоить мать или няньку, раз уж не сплю. Ночное кормление, подержать столбиком, потом брожу по дому с сыном на руках, пока не уснет.

Мне нравится его запах. Постоянно его нюхаю, в надежде найти неповторимый аромат его матери. Чем-то похожий и в то же время другой.

Запах невинности. Он всегда, с первой встречи сводил меня с ума. Остался ли он таким же?

Конечно нет. Приказываю себе подобрать сопли и не мечтать о несбыточном.

Сын спасает меня от безумия. От отчаяния. Умиляет до слез. Первая его улыбка для меня. Первый зуб. Первая царапина. Она же все это пропускает… Это ноет внутри глухой болью. Каждый раз мысль: надо забрать. Она должна быть здесь. Пусть даже силой…

Когда-то я поклялся, что больше не заставлю. Что все сама будет решать.

Но я понимаю, что это без вариантов. Чтобы привезти Стасю сюда, придется ее украсть. По-иному Ериханов не отдаст. Слишком вцепился в нее, сука.

* * *

— Снова не спал, милый? — мать находит меня в детской, сидящим на полу, привалившимся к кровати. Закрыл глаза пару минут назад. Бессонница адская. Зато приятно слушать как сопит Роберт. Это умиротворяет.

— Надо что-то делать с твоей бессонницей.

Мать неожиданно подходит и ласково гладит меня по голове. Как будто я ребенок. С появлением Роберта она все же изменилась. Стала нежнее, сентиментальной.

— Я рад что ты рядом, — ловлю ее руку и сжимаю крепко.

— Боже, а я как рада. Мне нужно в церковь сходить, поставить пару сотен свечей господу, за то что он вернул тебя мне. А меня не выпускают. Что это за место, сын? Что за недвижимость на краю обрыва? Красиво, конечно, но Роберт начнет ходить… Это небезопасно…

— Перестань мама. Не нужно тебе ни в какую церковь. А дом этот я давно купил. По дешевке отдали, я многое здесь уже переделал. Скоро станет еще лучше. 

— Мне тяжело жить отшельницей, дорогой. Но я понимаю, что сейчас по-иному нельзя. После того как нас с Робертом похитили, мне все время страшно. Это место… здесь я чувствую себя в безопасности, но в то же время оно будто давит на меня. Тут красиво, но обрыв меня пугает.

— Сделаем так, что это будет безопасно. Не волнуйся. Не плачь.

— Не могу, милый. Мне так больно видеть твои шрамы, Влад. Ты такой красивый, как же она тебя изуродовала! Проклятая Милена. Каждый день желаю ей испытывать все муки ада. Почему ты поехал на эту яхту, почему?

— Потому что туда должна была приехать моя жена. Потому я её люблю, мама.

— До сих пор? Я думала ты утешился с этой… С Никой.

Нику я встретил случайно, когда приехал к нашему общему знакомому на яхту, для переговоров. Она сразу прилипла как репей, а я подумал, что пора завязывать с целибатом. Я не монах, причиндалы после пережитого на удивление функционируют.

Узнал про вечеринку Орехова в масках, но не надеялся, что Станислава появится там. Иначе бы не стал брать с собой Нику. У этой бабы нет гордости и чувства достоинства. Она вся целиком состоит из похоти. Ползала у меня в ногах, уверяя, что хотела умереть, когда узнала, что меня больше нет на этом свете.

Возвращаться к нормальной жизни означало возвращаться к потребностям в сексе.

Я не чувствую себя изменником, ведь моя жена живёт с другим. Поэтому не считаю и не считал Нику изменой, скорее неким терапевтическим лекарством. Но мне в голову не могло прийти, что любовница и жена столкнутся на одной вечеринке, в дамской комнате, без масок. Узнают друг друга. В этом позже призналась мне Ника.

 Так давно не видел ее вживую. Только отчеты, редкие снимки. И вот стоит, прикованная ко мне взглядом. Узнала? Нет. Не может быть. На мне слишком закрытая маска.

С трудом сопротивляюсь инстинктивным желаниям прижать к себе, зарываться пальцами в роскошные волосы, вдохнуть ее запах. Дикая тоска по ее телу, по биению сердца, по голосу. Демоны раздирают, подсовывая картинки прошлого, когда был счастлив в ее объятиях, когда верил ей, как никому другому. С ней я испытал то, что не испытывал никогда. Любовь. Огромную. Всепоглощающую.

И нет никакого выхода из этого замкнутого круга.

Её взгляд, в котором горит надежда, разбивает меня на осколки, царапает больнее чем наждачка. Я вдруг понимаю, что не хочу, чтобы она видела меня таким. Изменившимся. Угрюмом. Злым. Слишком много выжжено в душе, слишком много боли пережито. Слишком много ран на теле. Раньше бабы сходили по мне с ума, у меня всегда была смазливая морда. Сейчас же половина лица как будто меня прижали к горящему утюгу. На теле не меньше шрамов, на груди,