Твои, мои, наши (СИ) - Литвин Светла Страница 24

— Мне кажется, чужие кольца носить не очень хорошая идея. Меня и бабушка всегда учила чужие украшения и монеты не подбирать с земли.

— А ты его видела? Там такие камни! Такие! Закачаешься! — у Ларисы глаза заблестели как у сороки, — И потом его почистят, будет как новенькое.

— Нет, не видела, а ты то когда видела? Я вообще не помню, чтобы Любовь Богдановна носила кольца с камнями, тем более старинные.

— Да неважно! Мне Богдановна как-то раз фотку показывала. Палец-то давай! Мерка нужна в нитках, а не в диаметре, иначе Богдановна всё поймёт, сюрприз не получится. И когда тебе реликвию задарят, ты делай вид, что понятия не знала о нём.

Заболтав меня, Лариса отмерила ниткой окружность моего безымянного пальца, и я ушла в спальню, сославшись на усталость.

Груз ответственности становился всё тяжелей и давил всё сильней. Столько перемен я своим враньём внесла в жизнь целой порядочной семьи, таких хороших людей обманула. А теперь ещё фамильная ценность и кому?! Мне! Позорной вруше!

От стыда я зарылась лицом в подушку Виталия и разревелась бесшумно, сдерживая данный себе днём зарок, не посвящать больше подругу в свои переживания.

Наревевшись до икоты, я уже была худо-бедно, но готова заснуть. Именно в этот момент бывший вспомнил, что мне можно ещё и с другого номера позвонить, а не только караулить на улицах города. Хотя наверняка те последние две встречи были случайными.

В первые секунды звонка я отключила звук мелодии. Следующие не могла решить, отвечать на этот звонок или нет. Страшно не хотела, чтобы бывший подумал, что я трушу и пасую перед ним.

Сама была виновата, когда лишь основной его номер телефона в чёрный список занесла, забыв про рабочий.

— Чего тебе надо? — спросила сухо, направив в голос всё хладнокровие, какое у меня имелось.

— Замуж выходишь, да? — прошипел словно змея.

По голосу было слышно, что Родион пьян и меня всё это невероятно злило.

— Не звони сюда больше! Никогда! Я для тебя считай, что умерла! Абортировалась вместе с ребёнком от тебя! — проорав это, я сбросила вызов и методично заблокировала бывшего по всем фронтам.

На всякий случай этой же участи подвергся и номер его матери Тамары Родионовны.

— У тебя всё в порядке? — запоздало, из-за двери поинтересовалась Лариса.

— Буков, короста липучая! Прилип, как банный лист к заду! — плевалась я, до такой степени меня взбесили его выходки за один вечер.

— Чего ему надо? — подруга присела на край кровати, и успокоительно погладила по плечу.

Я так была рада её поддержке, а главное, тому что Витя сейчас в отъезде и всего этого не наблюдает. Но не было никаких гарантий, что так мне будет везти всегда.

— Кухарку поломойку потерял, всё не угомонится. Завтра же куплю новую сим-карту, а ты, если этого скунса увидишь, соври ему, что я переехала на другую планету! Мне что до конца жизни от него не избавиться? — спросила подругу чуть ли не плача, в надежде, что она меня хоть как-то успокоит.

— Видимо, да, — с грустью, но честно заключила Лариса, — Он, кстати, на работу уже заезжал сегодня. Я тебе говорить не хотела, ты уже ушла, и он заявился. Я соврала, что магазин продали другому владельцу, а ты уволилась. Так удачно вывеску сменили и ассортимент. Вроде поверил. Я тебе ведь говорить не стала, чтобы ты не нервничала. Не думала, что скажу такое, но квартира моя сгорела тоже вовремя. Он ведь и не знает, где тебя искать, может быть, отвяжется ещё, — Лариса пожала плечами, опровергая свой же ранний ответ.

— Давай спать, завтра в семь утра встану и за новым номером побегу, — откинув в сторону телефон, я рухнула на подушку совершенно без сил.

Не могла ни шевелиться, ни думать.

— Спи, а сим-карту по дороге на работу купим. Раньше десяти утра такие отделы не работают.

17

Утро было совсем недобрым, началось с сильнейшего токсикоза. Даже воды выпить я не могла.

— Давай в больничку! — Лариса, в панике просила, даже требовала, нарезая возле меня круги.

В её руке был зажат телефон, и я зорко за ним следила, чтобы вовремя предотвратить ненужный звонок.

— Нет, какая больничка? Вчера тоже утром тошнило, а к десяти часам полегче стало.

— Тогда Богдановне нашей позвоню, скажу, что мы сегодня на работу не выйдем, — заявила подруга.

— Зачем это? И почему мы? Тебя что тоже тошнит? — я даже приподнялась на локтях, чтобы Лариса не воспринимала меня как немощную.

— Я тебя одну не оставлю, чтобы мне потом Витенька голову открутил? — эти страшилки о Виталии, звучали из Ларискиных уст всё чаще и чаще.

Раньше я как-то значения этому не придавала, списывая на Ларискин неуёмный нрав.

— Ты словно сговорилась с ним, следишь за мной? — спросила прямо, и Лариса так засмеялась неестественно.

Наигранный смех не оставил ей шансов списать всё на мою мнительность или шутку.

— Да вы достали меня уже! — неожиданно выкрикнула Лариса, чуть ли не плача.

Она плюхнулась на край кровати и всё же разревелась.

— Лариса, ты чего? — я подобралась к ней ближе, пытаясь успокоить подругу, но при этом сама была в шоке и понятия не имела чего ожидать.

— Ничего! — буркнула она, дёрнув плечом, чтобы я не трогала.

— Ты не реви, а расскажи, я же не понимаю, чего ты, а?

— А ничего! Богдановна с Витькой твоим, меня, считай, завербовали! Потребовали, чтобы я за твоим питанием следила и пылинки с тебя сдувала пока жених твой в отъезде! А я, может и не против, но ты же упрямая как ослиха! А мне за тебя отвечать! Головой! — обиженно выкрикивала Лариса.

От Виталия я могла чего-то подобного ожидать. Эта жажда всё контролировать из него так и пёрла, и я уже подозревала что это лишь цветочки. Потому и удивил тем, что не потащил меня по врачам, особенно когда узнал про отрицательный резус.

— Чего, прям голову отрубить обещали? — тихонько спросила я, прыснув от рвущегося на волю смеха.

— Нет, конечно, такого не обещали. Но я между вами как меж двух поездов! Голова кругом! Я Богдановне звоню! — всхлипнув, Лариса уже хотела набрать её номер.

— Не звони, мне полегчало, — действительно, так и было, я совершенно спокойно встала с кровати, — Даже есть хочу, — и желудок в подтверждении моих слов заурчал.

— Слышу, — Лариска рассмеялась, по-детски утирая красный нос.

— Кто последний, тот сарделька! — завалив подругу на кровать, я вырвалась вперёд, на кухню.

В этом весёлом и беззаботном дурачестве всё забылось.

Завтрак прошёл весело. А потом дорога на работу под жарким летним солнцем. Мы ели с Лариской мороженое и всё было так хорошо, что даже не верилось.

Любовь Богдановна уже была в магазине, и работа давно кипела. Я лишь немного отвлеклась, поменяла старую сим-карту на новую. После разослала всем, кому посчитала нужным, сообщение с новым номером. При этом я совершенно не вспомнила, что у Вити связь плохая и сообщения ему не доходят. Все мысли были лишь о том, что бывший теперь мне никогда не дозвонится.

И самое смешное, я ведь ждала звонка от Вити, даже с незнакомого номера ведь он тоже собирался покупать новую сим-карту.

Уже стали приходить сообщения от знакомых и друзей, мама позвонила, а от Вити звонка всё не было и не было. Не выдержав, уже за обед я спросила у его мамы.

— Любовь Богдановна, а вам Витя не звонил?

— Не знаю, а где мой телефон? Я его на ночь в беззвучный режим перевожу.

Любовь Богдановна дотянулась до своей сумки.

— Ой, мне кто-то настырно названивает, может быть, это твой? Я на звонки с незнакомых номеров не отвечаю, — защебетала Лариса, протягивая мне свой телефон.

— Я не знаю, Витя собирался новую сим-карту покупать.

— Вот, точно звонил! А я режим беззвучный не сняла, — посетовав, Любовь Богдановна протянула мне свой телефон, — Перезвони, волнуется наверняка. И чего на этом поезде попёрся, на машине проще.