Тасмина Пэрри - Признание в любви Страница 24

– Придвинься ближе, – выдохнул он, пытаясь отдышаться.

Джорджия услышала шорох ткани и почувствовала, как его рука проникает под ее платье, медленно скользя все выше и выше по ноге. Сердце девушки забилось часто-часто.

Это было уже неправильно. Джорджия почувствовала странный трепет, и это ее слегка напугало.

Генри коснулся ее кожи над чулками. Его пальцы словно обжигали.

– Нет, – тихо сказала Джорджия, но он, похоже, не расслышал.

Пальцы, горячие и потные, продолжали двигаться по ее коже.

– Перестань, – произнесла Джорджия, и это прозвучало уже четче и громче. – Убери руки. – И она одной рукой оттолкнула его.

– Что не так? – спросил Генри, отстраняясь и хмурясь.

Внезапно он перестал казаться Джорджии таким уж привлекательным. Вблизи, в тесной машине, она видела открытые поры на его коже и красноту вокруг них. Губы у него потрескались, а голубые глаза были холодными.

– Просто прекрати, – выдохнула девушка, вытирая губы тыльной стороной ладони и чувствуя, что размазывает по лицу его слюну и свою помаду.

– Почему? Я думал, нам обоим это нравится. – Генри нахмурился.

Джорджия выпрямилась на сиденье, стараясь восстановить дыхание.

– Это неправильно. Мы совсем недавно познакомились.

– Ты не возражала, когда я остановил машину, – саркастически ухмыльнулся Генри.

– Я хотела прогуляться вдоль реки.

– Все вы так говорите, – сказал он, качая головой. – Вы, дебютантки, все одинаковы. Вам нравится задирать нос в своих роскошных платьицах, но на самом деле вы все хотите одного и того же.

Джорджия, не размышляя, сильно ударила его по лицу.

– Ах ты сучка! – зарычал Генри.

– Поверь мне, ты заслуживаешь гораздо большего. – Она попыталась открыть дверцу машины.

– Вот и правильно, убирайся.

– Чудесный джентльмен! – крикнула девушка ему вслед, когда мотор взревел и машина унеслась в ночь.

Глава 7

Пока Джорджия стояла на мостовой, глядя, как исчезают в темноте задние фонари машины Генри, начался мелкий дождь. Задрожав, девушка обхватила себя руками и начала проклинать погоду, проклинать Генри, проклинать весь этот чертов сезон. Она понятия не имела о том, где находится, и вокруг не было никого, у кого можно было бы спросить дорогу. Впереди Джорджия увидела какого-то бродягу, идущего по направлению к ней. Он что-то крикнул, и девушка испугалась. Она развернулась, чтобы пойти к мосту, но ее туфелька заскользила по мокрой мостовой, и Джорджия упала на четвереньки, пачкая в грязи подол платья.

Поднявшись, она внезапно почувствовала, что шатается, и, взглянув вниз, увидела, что каблук ее туфельки сломался. Джорджия сбросила туфлю и со злостью швырнула ее в реку, а потом, поняв, что проще будет идти босиком, бросила вслед и другую.

Перепрыгнув с плит дорожки на мостовую, девушка почувствовала, что она невероятно холодная и шершавая. Чуть дальше от реки на улицах уже были люди, и Джорджии удалось узнать у прохожего, где находится ближайшая станция метро: он указал на тот берег реки, где была Патни-бридж.

Шагая в ту сторону, девушка качала головой. Как она могла оказаться в таком положении? Джорджия знала, что опыта общения с противоположным полом у нее практически нет, но ведь кое-что ей все же было известно.

Отучившись в пансионе мадам Дидье, она перебралась в маленькую съемную квартиру, которая принадлежала подруге ее подруги. Освободившись от пристального надзора и уроков по составлению цветочных композиций, Джорджия начала тайком посещать лекции в Сорбонне. Она не училась в знаменитом парижском университете официально, но ее французский был достаточно хорош, чтобы она могла избежать проблем, если у нее спросят студенческий билет, – и именно там, на последнем ряду лекционного зала, в свою последнюю неделю в Париже она познакомилась с Жаком.

А потом они выкурили традиционную после лекции сигарету во дворе, куда он пригласил ее выпить кофе и обсудить особенности творчества Мольера. Жаку был двадцать один год, он был из Ниса, и ему нравилось считать себя коммунистом. Несколько дней спустя он повел Джорджию в джаз-клуб, а потом в забегаловку на левом берегу, где они просидели до трех часов утра, обсуждая с его друзьями свободу искусства в Советском Союзе.

В ночь перед отъездом Джорджии они отправились выпить пива и поесть устриц в кафе на левом берегу, в котором раньше бывали Хемингуэй и Фитцджеральд. А потом гуляли над Сеной, прошли через Мост искусств к Лувру и довольно страстно поцеловались у входа в музей. Джорджия волновалась по поводу поцелуя еще до того, как все случилось. У мадам Дидье девочки часто пробирались друг к другу в комнаты, после того как гасили свет, и рассказывали о своем сексуальном опыте – точнее о его отсутствии. Они практиковались во французских поцелуях на кистях своих рук, проталкивая язык через маленькое отверстие между сжатыми большим и указательным пальцами. Но, когда дошло до дела, все произошло инстинктивно, и это было довольно приятно, даже когда рука Жака скользнула Джорджии под блузку. Он пригласил ее в свою квартиру-студию в районе Бастилии, и, когда она отказалась, принял это как джентльмен – именно поэтому ее так удивила невоспитанность Генри Боуэна.

Дождь все усиливался. Джорджия посмотрела вниз и увидела, что оставляет за собой след из краски цвета темной фуксии.

– Не могу поверить! – сказала девушка, и слезы полились у нее из глаз.

Она услышала, как позади нее затормозила машина, и поначалу не осмелилась оглянуться. Меньше всего ей хотелось оказаться в полицейском автомобиле из-за подозрения в неподобающем поведении.

– Ты в порядке?

Обернувшись, Джорджия увидела темно-красный спортивный автомобиль, остановившийся на мосту. Стекло со стороны пассажирского сиденья было опущено, и девушка заглянула в салон, чтобы рассмотреть водителя. Он показался ей смутно знакомым, но она не могла вспомнить, где его видела, и из-за этого ее пульс забился часто-часто.

– Ты в порядке? – повторил вопрос водитель.

– Да, в порядке, – пробормотала Джорджия, зная, что ей следует тут же продолжить свой путь.

– Чуть раньше мы вместе с тобой были в Белгравии, на вечеринке у Эмили Найтингейл. Меня зовут Эдвард Карлайл. Нас не представили друг другу, поэтому прости, но я не знаю твоего имени.

– Джорджия. Джорджия Гамильтон. – Она помедлила, а потом вспомнила, что говорила о нем Салли Дэли – ОБВТ ВГ – и подошла ближе к машине.

– Послушай, может быть, тебя куда-нибудь подвезти? – спросил Эдвард, повышая голос, чтобы перекричать шум дождя.

– Честное слово, я в порядке. И станция метро сразу за мостом.

– Надеюсь, ты не поймаешь столбняк, – сказал Эдвард, глядя на ее босые ноги.