Наталья Штурм - Уж замуж невтерпеж, или Любовь цвета крови Страница 24

Я предполагала, что бедность моей работницы Марты проистекает от несправедливой межнациональной войны, сделавшей из нее и сына беженцев. Нет. Оказывается, ее нищета – от неисполнения заповедей Господних, от мелкодушия и своекорыстия.

Перед тем как распрощаться с ней, я пригласила ее пройти в маленькую комнату, где стояли подаренные ею иконы.

Я сказала, глядя прямо ей в глаза:

– Вы работали у меня шесть лет. Я была с вами вежлива и предупредительна, никогда вас не унижала и помогала чем могла. Три раза в неделю из года в год вы приходили в мой дом, ели мой хлеб, играли с моей дочерью. Вы говорили, что молитесь за меня, и несли мне церковные дары. Что подвигло вас на эту подлость – шпионить за мной и моей семьей? Что руководило вами, якобы верующим человеком, когда вы ставили мне в церкви свечку за упокой?

Она сидела прямо, высоко подняв голову. Лицо ее было жестким, а маленькие черные глаза пугали бездонным провалом – как пропасть.

Она смиренно сложила руки на коленях, но весь вид говорил о том, что она преисполнена сознанием собственной правоты.

Наконец Марта заговорила тихим скрипучим голосом:

– Я вас не предавала. Это вы меня предали…

Я аж поперхнулась.

– Вы в своем уме?! Что вы себе позволяете?!

Она продолжила:

– Да, да. Однажды вы, конечно, не помните, вы приехали расстроенная домой. У вас болела голова. Накануне вы всю ночь провели на съемках фильма и сильно устали. Вы сели на кухне за стол, положили голову на руки и так долго сидели. Мне стало вас так жалко! Я сбегала за таблетками в аптеку, и вы сказали: «Ой, Марточка, и никто обо мне не позаботится, кроме тебя!»

Работница судорожно сглотнула подступивший к горлу ком и продолжила:

– А потом вы привели в дом этого жестокого человека. Ваш Роберт стал делать мне замечания, что я плохо убираюсь. А вы поддержали его и велели мне убираться внимательней!

Я рассмеялась.

– Но вы действительно убирали квартиру достаточно халтурно. Просто у меня не было стимула и времени контролировать вашу работу.

Как все на самом деле примитивно и просто! Ей сделали замечание – она возненавидела. Вот вам – Глупость.

Хозяйка устроила личную жизнь – вот вам Зависть.

И нашелся кто-то третий, кто придал всему убедительный аргумент, – деньги. Вот вам Алчность.

И как следствие – Предательство.

Боже мой! Можно запутаться в народных мудростях. Не делай добра – не получишь зла. Зло порождает зло. Добро наказуемо. Побеждай зло добром. Одно высказывание противоречит другому.

Единой истины все равно нет. В любой истории есть свои нюансы. Получается, что надо действовать по интуиции, но при этом не забывать об одном замечательном правиле: держите дистанцию в общении с подчиненными. Очень полезная вещь.

Горничная сидела неподвижно, прямо, будто кол проглотила. Она приготовилась защищать насмерть свою жалкую и бездарную правоту…

Я поняла, что она не заслуживает даже моих эмоций.

– Убирайтесь вон, – устало и совсем не по-христиански посоветовала я ей. И указала рукой на дверь.

Все улики были против Галины, но Роберт не спешил ставить в известность о наших расследованиях милицию. Развод еще не был получен, и официально Роберт продолжал быть мужем Галины.

В свое время все фирмы, машины и квартиры Роберт предусмотрительно записал на имя жены – так делали и делают многие. Но теперь они враги, и если Галина не захочет дать ему развод и решит продать часть имущества, то Роберт ничего не сможет сделать. Он останется ни с чем.

И тогда он придумал хитроумное решение.

Вечером Роберт приехал в «Алые паруса».

Он прошел в обеденную и жестом пригласил Галину присоединиться к нему. Она уже готовилась ко сну и выглядела уставшей и расстроенной.

– Извини, что я нарушил твои планы… – начал Роберт.

– Ничего, я еще не легла… – миролюбиво проговорила жена.

Роберт усмехнулся:

– Я другие планы имел в виду… Короче, я пришел, потому что нам нужно решить одну проблему. И ты мне в этом поможешь.

Он достал из портфеля кассету и положил ее на стол.

– Вот здесь все твои разговоры с колдуном Виктором. Также у меня есть и другие доказательства того, что ты причастна к ограблению квартиры. Если я дам ход этим уликам – тебе не поздоровится. Выбирай: или ты переписываешь все имущество и фирмы на моих родителей и отказываешься от претензий на половину имущества, или же в скором времени нам придется забрать дочку к себе, потому что воспитывать ее долгое время ты не сможешь.

Галина вытаращила полные ужаса глаза и истерично закричала:

– Ты хочешь сказать, что меня посадят?!

Роберт достал сигареты, медленно вытащил одну из пачки и не спеша закурил.

– Именно это я и хочу сказать.

Галина заплакала и судорожно схватила со стола пачку сигарет.

– Я не хочу… Я не знаю, как это получилось… Я… я… просто хотела отомстить… Больше никогда я не сделаю вам ничего плохого, поверь мне, только не наказывай меня… Пожалуйста! – рыдала Галина, в перерывах между всхлипами пытаясь закурить.

Роберт как галантный кавалер сам щелкнул зажигалкой и поднес пламя прямо к сигарете Галины. Но у нее так дрожала рука, что пламя и сигарета никак не могли встретиться, и тогда Роберт отдал ей недокуренную свою.

– Я правильно понял, ты принимаешь условия? – спокойно уточнил он.

– Да, конечно, я отдам все. Все, что скажешь! – горячо воскликнула женщина.

– Завтра я привезу бумаги на развод, тебе их нужно подписать, – Роберт поднялся, забрал кассету со стола и прошел в детскую. Дочка уже спала. Возле кровати горел ночник-гномик. Роберт поцеловал дочь в макушку, выключил ночник и, не прощаясь с Галиной, удалился.

На самом деле это был блеф чистой воды. Он просто взял Галину на испуг. Никаких доказательств, кроме диктофонной записи, у него не было. Да и кассета эта может являться только косвенным доказательством и серьезным аргументом быть не может. К тому же подобные вещдоки всегда подвергаются экспертизе. А экспертиза может растянуться не на один месяц.

Но ни она, ни я не знали таких юридических подробностей. Она – потому что не было знакомых юристов, а мне это было просто не надо.

Роберт выиграл это сражение. Он получил все, оставив позади только раздавленную страхом бывшую жену.

Фирмы и квартиры были переписаны на мать и отца Роберта. Машины он продал, включая симпатичный «RAV-4», подаренный когда-то жене на день рождения. Галина подписала также отказ от притязаний и согласие на развод.

Мы гуляли тихим вечером по узеньким заснеженным дорожкам подмосковного Волена. Пока Роберт и Лялька катались на горных лыжах, я брала коньки и скромно шла на каток за главным корпусом. Зимой мы почти каждые субботу, воскресенье снимали здесь домик и набирались здоровья и сил.