Мария Соареш - Земля любви, земля надежды. Расставания и встречи Страница 24

— Вот я и не хочу больше надрываться, раз все равно это ни к чему не ведет, — заявила Катэрина. — Я хочу обучиться грамоте и найти себе денежную работу! Я прекрасно понимаю, что такое деньги.

Винченцо изумили рассуждения дочери. Ему такое и в голову бы не пришло. Кто знает, может, его детей и вправду ждет иная судьба и не стоит мешать им искать свою дорогу?

— Ну так можно мне идти завтра в школу или нет? — спросила Катэрина, поняв, что сопротивление отца почти или совсем сломлено.

— Мы с матерью еще посоветуемся, — уклончиво ответил Винченцо.

Катэрина облегченно вздохнула, этот ответ можно было считать согласием, отец так говорил всегда, когда не хотел, чтобы дети считали, что он сдался слишком быстро.

Катэрина и Марселло были, наверное, самыми преданными и самыми внимательными учениками. Они глаз не спускали со своих учителей, и те рассказывали все только им. Впрочем, не одни они слушали Маурисиу как завороженные. О чем он только не рассказывал! О том, как белые впервые появились на этом континенте, что было на нем до появления европейцев и что стало после их появления… Рассказывал о неграх и индейцах, рассказывал историю разных ремесел, и все это было необыкновенно интересно его ученикам, потому что среди них были потомки и негров, и индейцев, были и тележники, и колесники.

Загрубелые пальцы с трудом держали ручку, непривычные к умственной работе мозги поворачивались со скрипом, но желание и усердие были лучшими смазочными маслами, и дело шло, пусть не всегда легко и гладко, но зато неуклонно.

Гордая Катэрина очень скоро научилась и читать, и писать, Марселло научился читать тоже быстро, зато письмо давалось ему с большим трудом. Может быть, потому, что ему было необыкновенно приятно, когда сеньорина учительница подходила к нему, наклонялась над его тетрадкой и, взяв его руку с зажатым пером, сама водила ее по строке? Марселло с нетерпением ждал именно этого мига, он наслаждался им и готов был всегда писать как курица лапой, лишь бы Беатриса подходила к нему и стояла рядом с ним.

— Она похожа на фею из волшебной сказки, — повторял он с нежностью сестре, когда они шли домой из школы.

— Но если ты слишком долго будешь топтаться на месте, ты огорчишь ее, — очень трезво рассудила Катэрина. — Она сочтет тебя тупицей, а тупицы не вызывают симпатии.

Марселло всерьез взволновался, не прослыл ли он уже. тупицей в глазах Беатрисы?

— Не думаю, — успокоила его Катэрина — У многих дела еще хуже, чем у тебя, и она ни на кого не сердится.

— Она — ангел, — растроганно шептал Марселло.

То же самое твердил про себя Маурисиу, думая о Катэрине. Красавица итальянка не покидала его мыслей, с каждым днем он все больше и больше подпадал под ее обаяние. Катэрина чувствовала магнетизм его взглядов, и ухаживания толстяка Гаэтано стали вовсе для нее нестерпимыми. А Гаэтано распалялся все больше и больше. Он жаждал подвигов, он хотел покорить девушку своей могучей силой. Но Катэрина и не смотрела на него. Подобное пренебрежение было для туповатого силача очень и очень обидным. В его сердце таилась уже не только любовь, но и злоба. А Катэрина смеялась над ним тем безудержней, чем нежнее становились обращенные на нее взоры Маурисиу.

Вернувшись домой после занятий, Катэрина споткнулась о мешки с фасолью, сваленные возле самой кухни. Уставшие мужчины не отнесли их накануне в сарай, оставив эту работу на другой день.

— Я вмиг их перетаскаю, — заявил Гаэтано, — я и не такие таскал, я же здоров, как бык!

Констанция одобрительно кивнула, и Гаэтано взвалил на себя сразу два мешка, но, как видно, перенапрягся и от перенапряжения с громким звуком испортил воздух. Что стало с Катэриной! Она расхохоталась и вышла. Гаэтано понял, что женихом ему не быть никогда! Вслед за Катэриной расхохотались и остальные.

Горькая обида захлестнула Гаэтано, он не простил этого смеха семейству Винченцо. Обида горела в нем как ожог, не давала ни пить, ни есть. Во всех своих несчастьях он обвинил школу и учителя Маурисиу, который забил голову Катэрине всякими глупостями. До того как Катэрина пошла в школу, она была рада тому, что Гаэтано машет рядом с ней мотыгой и они вдвое быстрее обрабатывают делянку!

Интуитивно Гаэтано чувствовал, что Маурисиу — его соперник, его враг! Он решил разделаться с этим жалким сопляком — белоручкой!

Вечером Гаэтано бродил возле школы. Он жаждал крови, представлял себе, как валяется в пыли ненавистный Маурисиу, а он молотит его своими тяжеленными кулаками.

Наконец учитель показался на пороге. Гаэтано подскочил к нему и приготовился нанести сокрушительный удар, не оставить от соперника и мокрого места. Но к своему величайшему изумлению, оказался лежащим в пыли на дороге. Он ничего не понял, поднялся и вновь, как разъяренный бык, ринулся на обидчика. Но опять оказался лежащим в пыли и на этот раз даже не смог подняться.

Ученики-работники с изумлением смотрели на учителя. Они не сомневались, что во много раз сильнее его, поэтому готовы были броситься ему на помощь и поколотить напавшего на него недоумка. Но учитель справился сам. Расправа хилого на вид Маурисиу с огромным Гаэтано поразила всех. Они стояли и смотрели на него с великим недоумением.

— Я занимался в Париже боксом, — скромно объяснил Маурисиу. — И довольно успешно.

Больше он ничего не сказал, взял сестру под руку и повел к экипажу.

Катэрина смотрела на него как на божество.

А Гаэтано? Гаэтано был окончательно уничтожен. Теперь он хотел только одного: навсегда уехать из этих мест, где натерпелся столько позора. Одна мысль о том, что он должен будет встретиться с Катэриной, свидетельницей его позора, была ему нестерпима. По дороге домой в голове у него всплыли слова, сказанные когда-то Марселло о том, что богатая соседка предлагала им за фазенду огромную сумму денег.

— Они же мошенники! — возмутился про себя Гаэтано. — Они ни слова не сказали об этом предложении нам, своим компаньонам!

Всю обиду и возмущение он выложил своему отцу Адолфо.

— Они выделили тебе какие-то гроши за фасоль, и это все, что ты имеешь, заплатив немалую сумму денег и позволив этому Винченцо хозяйничать на своей земле и жить бароном на этой фазенде!

— Ты раздумал жениться на Катэрине? — поинтересовался Адолфо.

— Раздумал, — злобно заявил Гаэтано.

— Ну что ж, тогда я съезжу к сеньоре Франсиске и узнаю, что она там предлагала.

У Адолфо разгорелись глаза, когда он услышал, что может получить вдвое больше, чем вложил в эту землю. Он уже понял, что плохо вложил свой капитал, что на фасоли и кукурузе ничего не заработаешь. И вот ему представился шанс исправить допущенный промах.