Доун Линдсей - Американская кузина Страница 24

Соррел радовалась тому, что осталась одна. На обдуваемой ветрами башне она готова была вечно упиваться красотой раскинувшейся внизу зеленой страны с игрушечными домишками и узкой серебристой полоской речушки, похожей на страну Лилипутию. Не удивительно, что эта красота притягивала ее мать и ее тетю, когда они были совсем еще юными, и Соррел была счастлива, что стоит тут. Ей бы хотелось еще раз приехать сюда, но одной, чтобы никто не мешал ей наслаждаться этой красотой.

Странно, но, стоя на вершине башни и рассеянно глядя в пространство, она думала не только о прирученной зеленой равнине. Она ощущала могучее и необъяснимое единение со страной ее матери. Все стало вдруг очень сложно, и в первый раз после приезда в Англию Соррел ощутила острую тоску по родине, словно неожиданно стала маленькой девочкой. Ей страстно захотелось вернуться домой, где она по крайней мере понимала, кто она такая и каково ее место в жизни.

Впрочем, дома тоже все изменилось.

Вильям умер, и теперь ей уже никогда не выйти замуж. Пусть она не любила его так, как могла бы любить, все же с ним ее будущее было ей понятно. Теперь опять все повисло в воздухе. Только сейчас Соррел поняла, что приехала в Англию из желания уйти от неизбежного будущего. Но долго прятаться от суровой действительности невозможно. Все равно скоро придется вернуться домой и как-то решать свои проблемы, от чего она была избавлена помолвкой с Вильямом. Наверное, поэтому она ощутила смятение. Правда, она никак не могла вспомнить лицо Вильяма, но об этом ей не хотелось даже думать.

Соррел не замечала, что у нее по щекам текут слезы, пока не услышала за спиной тихий шорох. Она медленно повернулась и почти не удивилась, увидев дожидавшегося ее маркиза.

Все же она вздрогнула и сказала первое, что ей пришло в голову:

— Я думала, вы ушли, милорд!

— Жаль, что не ушел! Но я ведь предупреждал, разве нет? Я всерьез собираюсь присматривать за вами.

Это уже переходило всякие границы! Соррел, смутившись оттого, что ее застали плачущей, неожиданно рассердилась.

— Смешно, милорд! Неужели вы думаете, будто здесь затаился негодяй, который решил столкнуть меня вниз? — Она окинула насмешливым взглядом маленькую, продуваемую ветром площадку, на которой просто-напросто негде было спрятаться. — Смешно, милорд! И нечего вам ходить за мной, будто мне и вправду что-то грозит! Хватит!

Маркиз пожал плечами.

— Похоже, вы не оставляете мне выбора, мисс Кент. Не знаю почему, но вы предпочитаете не замечать грозящую вам опасность. Однако вы на самом деле нуждаетесь в присмотре.

Соррел не на шутку разозлилась.

— Я вас не понимаю! Даже если мне грозит опасность, мы с вами почти не знакомы, а вы рискуете испортить отношения с моей кузиной. Кроме того, зачем мне что-то скрывать? Какой в этом смысл? Я начинаю думать, что вы слишком долго были солдатом, и теперь вам всюду мерещатся враги.

— Я постараюсь разобраться, почему вы скрываете от меня правду, возразил он. — И, должен признаться, у меня появились некоторые соображения на этот счет.

Соррел нахмурилась, но почти не сомневалась, что он ни до чего не сможет докопаться. Она нетерпеливо проговорила:

— Прошу вас, пойдемте вниз, милорд. Тетя… и кузина… наверное, они удивляются, почему нас так долго нет.

Маркиз стоял возле двери, он не торопился ее открывать.

— Одну минуту, мисс Кент, — сказал он, посмеиваясь над ее раздражением. Не надо так бояться. Я никогда не увлекался безнадежными делами, и у меня нет желания силой выуживать из вас то, что вы почему-то скрываете.

— Я вовсе не боюсь! — воскликнула она с негодованием, впрочем, не слишком искренним.

Он не обратил на ее слова никакого внимания.

— Я же сказал, что не собираюсь обсуждать это сейчас, мисс Кент. Правда, мне стоит напомнить вам. Я действительно достаточно долго был солдатом, чтобы не отвлекаться на ложный маневр, как бы тщательно он ни был продуман. Но сейчас меня волнует совсем другой вопрос.

Соррел насторожилась, не в силах понять этого человека.

— О чем вы говорите? Я не понимаю.

— В самом деле, мисс Кент? — грустно спросил он. — Не может быть. Кто такой Вильям?

Глава одиннадцатая

У нее перехватило дыхание, потому что она никак не ожидала этого вопроса. Отвернувшись и сдерживая подступившие к горлу рыдания, она переспросила, будто никогда раньше не слышала это имя:

— Вильям?

— Да. Вы назвали это имя, когда пришли в себя после падения с лошади.

— Правда? — Она вспомнила о своем тогдашнем дурацком смятении. — Он был… моим женихом.

— Был?

Она тяжело вздохнула, с неохотой покоряясь его воле.

— Был. Он тоже… солдат, и его убили во время атаки на форт Макгенри. — Она помолчала. — Он умер у меня на руках, — добавила она, сама не понимая зачем.

— Мне очень жаль, — мягко проговорил он, после чего повернул ее лицом к себе и прикоснулся пальцем к влажной щеке. — Вы, наверное, очень любили его.

— Да, — только и сказала она.

Это была правда, хотя он, скорее всего, не понял ее. Они с Вильямом были друзьями, а не влюбленными, но Соррел все еще тосковала по нему. Хотя она сама не знала, оплакивала она Вильяма, серьезного, бесхитростного Вильяма, который почти сразу погиб на войне, куда рвался изо всех сил, или себя, обреченную на одиночество.

— Я… понимаю, — в конце концов произнес он. — Простите меня.

Соррел не поверила ему, но гордо подняла голову.

— Глупо было бы уверять вас, что это для меня ничего не значит. Но прошел уже почти год — жизнь продолжается. Вы знаете это не хуже меня.

— Да, жизнь продолжается.

Соррел внезапно захотелось положить конец их тет-а-тет, так как наедине с маркизом она не чувствовала себя во всеоружии и боялась его власти над собой.

— Тетя Лейла ждет, — сказала она. — Пойдемте… прошу вас.

— Хорошо.

И маркиз открыл дверь. Но, когда Соррел уже собралась переступить порог, он вдруг сказал:

— Подождите. Сначала я. Тут слишком крутая лестница.

Его сиятельство пошел вперед, и Соррел торопливо последовала за ним. Однако ее желание поскорее присоединиться к остальным подвело ее. Одолев половину пролета, Соррел запуталась в своей юбке и, не успев еще ничего сообразить, уже падала с крутой лестницы…

Она бы наверняка сильно расшиблась, если бы не маркиз. Едва она вскрикнула, как он подхватил ее и его сильные руки помогли ей вновь обрести равновесие.

Но и когда она уже твердо стояла на ногах, он не сразу отпустил ее. Сердце у Соррел громыхало, хотя она почти не испугалась. К своему стыду, она поняла, что ей приятно чувствовать прикосновение его сильных рук. Не в первый раз он заставлял ее быть хрупкой и слабой, хотя на самом деле это было не так. Соррел понимала опасность, грозившую ей. Надо держаться от него подальше.