Наше единственное лето: второй шанс - Мира Ли Страница 25

Мы вышли из главного корпуса МГУ, держась за руки. Стоял жаркий июльский день, и я была бесконечно счастлива.

Найдя ближайший телефонный аппарат, я дозвонилась до Лениного офиса и так как моя сестра была на очередной встрече, оставила сообщение о том, что сдала экзамен, и что ко мне приехал Даня.

Мы купили по мороженому и просто пошли гулять по столице, которая, казалось, радовалась вместе со мной. Звуки, краски, лица… все было сейчас необыкновенным и ярким. И, конечно же, парень, идущий рядом со мной — мой особый подарок.

— Как ты меня нашел? — не могла поверить я, что он отыскал меня в таком огромном корпусе среди десятков факультетов и тысяч абитуриентов.

— По запаху, — привычно отшучивался Даня. — Я же говорил, что ты слишком сладкая…

— А почему ты сказал, что у тебя только сутки? Ты куда-то спешишь?

— Да, — почему-то наморщив лоб неохотно ответил он, — еду в Питер. Надо общагу освобождать и документы забрать…

Тема его будущей работы витала в воздухе, но я понимала, что прямо сейчас Даня не хочет говорить об этом, поэтому промолчала. Я умела ждать. Думаю, скоро он сам мне обо всем расскажет.

Я крепче сжала его руку и как можно радостнее предложила:

— Поехали в Парк Горького? Я там еще никогда не была.

Даня улыбнулся:

— Сегодня твой день. Все, что скажешь, малая…

— Перестань звать меня малой! — тут же решила я воспользоваться долгожданной возможностью.

Он громко и так искренне засмеялся, что я не смогла остаться равнодушной.

— Ты такая хорошенькая, что еще немного, и я, кажется, на все соглашусь! — Даня так посмотрел на меня, что внутри что-то сжалось. — Поехали в Парк Горького.

Рядом с ним время не просто бежало, оно пролетало со скоростью взмаха ресниц. Я боялась смотреть на часы, чтобы не увидеть там время нашего расставания. Порой мне казалось, что я не просто держу его за руку, а пытаюсь не отпустить.

Мы перекусили в маленьком уличном кафе и погоняли на самокатах, а потом Даня уговорил меня прокатиться на «Американских горках». Мы много смеялись, не выпускали руку друг друга и часто целовались, вызывая возмущение молодых мам и пожилых женщин. Я прятала смущенное лицо на Даниной груди, а он с совершенно невозмутимым видом отвечал на их ворчание:

— Я люблю ее, мы почти три недели не виделись…

Во второй раз мы были молодоженами, которые только что поженились, в третий — иностранцами, которые ни слова по-русски не понимают. Казалось, Даниной фантазии не будет конца. Давно я так не смеялась!

Глядя только друг на друга, мы совсем не заметили, как погода резко испортилась: подул ветер, а вслед за ним начался настоящий летний ливень, который случается только после нескольких очень жарких дней.

Мы пытались найти хоть какое-то место, чтобы укрыться, но почти все они были заняты более расторопными посетителями парка.

Вода лилась с неба, превращаясь под ногами в ручьи. Почти сразу же мы промокли насквозь и нахохлившись, как мокрые коты, направились к метро. Вечерело, видимо от этого сразу похолодало.

Оказавшись наконец-то в теплом и сухом помещении, я сильно задрожала. Даня, обнимая меня, посмотрел на схему метро и предложил:

— Поехали ко мне в отель. Он всего в двух остановках, и от метро близко… — он осекся и посмотрел на меня.

У меня зуб на зуб не попадал, и мысль о том, что я смогу снять мокрую одежду и выпить горячего чая манила меня сильнее, чем магнит. Я кивнула, прижавшись к нему посильнее.

В долгом перегоне метро гремело так, что говорить было невозможно. Мы стояли у двери, Даня обнимал меня, удерживая на поворотах и при торможении, и смотрел мне в глаза долгим взглядом.

В нем я видела любовь, нежность и… волнение? Так хотелось спросить его об этом, но двери распахнулись, впуская шумную толпу пассажиров, и Даня развернулся, закрывая меня от толкающихся людей. Народу набилось столько, что мы так и остались стоять, сильно прижавшись друг к другу. Я чувствовала его сильное и рельефное тело сквозь мокрую ткань своего платья и понимала, что он также ощущает все мои «неровности». Знакомый румянец, как примета сильного смущения, тут же залил мои щеки.

Я подняла глаза на Даню. Он смотрел на меня в упор, и его взгляд был настолько напряженным, что я поняла — наша близость сводит его с ума. Я отвела взгляд, чувствуя, что Даня по-прежнему смотрит на меня.

В этот самый миг я поняла, что больше не могу и не хочу сопротивляться той силе, что тянет нас друг к другу, что я уже выбрала его, и имеет ли остальное значение?..

Когда мы вышли из метро, наступили сумерки, и зажглись фонари. Мы оба молчали. Даня крепко сжимал мою руку.

Небольшой трехэтажный отель встретил нас красивой вывеской над входом, теплым и уютным фойе и небольшим лифтом, быстро поднявшим нас на верхний этаж.

Открыв дверь, Даня вошел в номер, увлекая меня за собой. Тут же загорелся матовый светильник рядом с большой кроватью у окна. Как только дверь закрылась, он выпустил мою руку.

— Прими горячий душ, там есть халат… — голос тихий и какой-то чужой.

Я видела, что сам он тоже сильно промок, с волос падали капли, а еще, видимо…он избегал смотреть на меня. Пройдя к шкафу, он достал оттуда сухую одежду и уже собирался стянуть с себя мокрую футболку, когда заметил, что я не сдвинулась с места.

Его лицо исказилось разочарованием. Он почти простонал и в три быстрых шага оказался рядом.

— Что ты делаешь? — спросил почти сердито и шепотом.

Я молчала, глядя в его глаза цвета морской бури, тщетно силясь понять, почему он так себя ведет? Почему после необыкновенного дня вместе, вдруг стал таким холодным и отстраненным? Почему вместо того, чтобы обнять меня — уходит? Почему молчит, когда мне так важно знать, что он чувствует? Почему сердится сейчас?

Слезы потекли по моим щекам, я сделала неуверенный шаг и осторожно прижалась к нему. Даня резко вдохнул и замер. Только его сердце бешено колотилось в груди.

— Эля…— наконец хрипло сказал он. — Прекрати…

— Почему? — жутко боясь услышать ответ, все же спросила я.

Даня взял меня за плечи и, отстранив, посмотрел в глаза:

— Потому что я — взрослый парень, а