Дмитрий Герасимов - Последняя репродукция Страница 25

Ребята бросали велосипеды и с визгом ныряли в глубоководье. Смельчаки плавали до ближайших островков и там небрежно прохаживались по берегу и горланили песни.

В один из таких теплых дней Федор нашел человеческий череп. Он чернел пустыми глазницами у самой воды и наводил ужас на редких гостей островка. Лосев поддел череп палкой и поднял с земли, чтобы хорошо рассмотреть. По всей вероятности, его вымыло со дна реки, где покоилось старое кладбище. Череп был тяжелый, темно-серого цвета. У него отсутствовала нижняя челюсть, зато в затылочной части сохранилось немного волос. Федор был потрясен. Впервые он видел настоящие человеческие останки и чувствовал, как мурашки ползут по телу от страха и мрачной таинственности. Он поднял палку с черепом высоко над собой, как копье победителя, и поплыл обратно к берегу залива. Ему и в голову не пришло тогда, что он поступает скверно, что останки людей с погубленного кладбища не игрушки и даже не наглядные пособия для урока анатомии.

Он ехал на велосипеде по деревне, держа над собой палку, подбадриваемый восхищенными возгласами своих товарищей. Разномастные деревенские псы, почуяв сырую кость, бежали за велосипедом Федора и пытались в прыжке дотянуться до палки зубами. Глядя на них, Лосев почувствовал приступ дурноты. Он с отвращением смотрел, как жадные слюнявые пасти тянутся к тому, что еще недавно было человеческой головой, и крутил педали быстрее.

В Николаевске он проехал со своим трофеем по центральной улице, упиваясь вниманием праздных зевак и пассажиров маршрутных «ЛИАЗов».

У самого дома Федор задумался: а теперь – куда? Не тащить же череп домой. Он покружился по двору в надежде, что появится кто-нибудь из соседских мальчишек или девчонок, чтобы похвастаться находкой. Не дождавшись, он зашел в ближайший подъезд и аккуратно выложил свою жуткую ношу перед квартирой Светки Соловьевой – его одноклассницы. Федор развернул череп на коврике так, чтобы он «смотрел» прямо на выходящего из квартиры, и, довольный, выскочил на улицу.

За обедом он не выдержал и признался бабушке:

– Баб, а я череп нашел на заливе. Настоящий…

– Да бог с тобой! – испугалась Катерина Степановна. – Это, поди, старое кладбище напоминает о себе. Людей два раза похоронили. Сначала – в земле, а потом – в воде. Надо было закопать находку, Феденька. Чтобы птицы не надругались или люди.

– А я, баб, его сюда привез. В город… – И Федор смущенно отложил ложку.

Бабушка всплеснула руками:

– Да что ж ты глупый-то такой! Или бессердечный… Куда подевал его?

– Светке Соловьевой подкинул. – Федор вдруг почувствовал, что его шутка в самом деле получилась глупой.

Катерина Степановна отодвинула от него тарелку.

– Давай ступай. Забери. И отвези обратно, откуда взял!

– Да ты что, бабушка? – Федор даже представить себе не мог обратный путь с черепом на залив. – Не поеду я никуда. Сейчас заберу его от Светки и выброшу в мусорный бак.

– Федя, не кликай горе понапрасну. Сделай, как нужно поступать человеку, а не псу.

– Псу? – переспросил он и вспомнил жадные лязгающие пасти у своих ног.

Ехать обратно с черепом через весь город и по деревням Федору теперь было страшно. Куда-то улетучилась недавняя бравада и восторг. Ему казалось, что теперь все с нескрываемым презрением будут показывать на него пальцем и шипеть в спину:

– Вон, посмотрите! Он украл человеческий череп! Пес кровожадный! Любитель падали! Людоед!

– Гляньте, что у него в руках! Его нужно арестовать за убийство!

– Он сам накликал беду! Пусть едет! Он уже не вернется с залива живым!

Череп все так же лежал на пороге Светкиной квартиры. Федор поддел его совочком и перекатил в холщовую сумку, принесенную из дома. На улице он опять заколебался: может, не ехать? Вот он, мусорный бак. Одно движение – и дело с концом. Федор заглянул внутрь полупустого контейнера, перенес руку за бортик и держал сумку на весу.

– Федор! – услышал он за спиной, вздрогнул и выпустил сумку. Она мягко упала в бак на кучу мусора. – Ты чего это по помойкам рыскаешь? – Возле контейнера в домашних тапочках стоял сосед дядя Коля. Он опрокинул в бак мусорное ведро и вопросительно уставился на Федора.

– Я… не рыскаю. – Лосев втянул голову и отошел.

– Только псы дворовые на помойках пропитание ищут! – назидательно закончил дядя Коля и пошел домой.

Опять – псы! Федор стоял посреди двора и ясно представлял, как собаки с соседних улиц кинутся к контейнеру и станут драться, выдирая друг у друга холщовую сумку. А потом здесь же, прямо на куче мусора, устроят себе трупное пиршество, раздирая череп на десятки мелких костей и вгрызаясь зубами в серую массу.

Он поежился с отвращением, огляделся по сторонам, быстро перемахнул через бортик контейнера, схватил сумку и бросился с ней к велосипеду.

Федор ехал по Николаевску, а в ушах у него стучало: «Пес кровожадный! Людоед!», «Гляньте, что у него в руках! Его нужно арестовать за убийство!», «Посмотрите, что у него в сумочке!»

– Молодой человек! Давайте посмотрим, что у вас в сумочке! – На выходе из прокуратуры путь ему преградил вахтенный милиционер с автоматом. Федор вздрогнул, и у него заложило уши от мгновенного холодного страха.

– Шучу-шучу… – И милиционер расплылся в улыбке. – Чего так перепугался, Лосев? Белый как полотно. Что с башкой у тебя? С балкона упал, что ли?

Через мгновение Федор узнал в постовом своего давнего клиента по художественной съемке. Лосев уже забыл его имя. Вспомнил только, что он приводил фотографироваться всю свою семью – жену и пятилетнего сынишку. А потом, получив снимки, долго благодарил Федора:

– Ну, господин Лосев, уважил! Лучше фотографий мне еще никто не делал! Красота! Спасибо тебе.

Потом он еще дважды приходил фотографироваться в форме и всякий раз шутил:

– Лосев! Сделай качественно, как ты умеешь. Если получится плохо – я тебя арестую за оскорбление при исполнении служебных обязанностей!

Сейчас Федор узнал его и натужно улыбнулся в ответ:

– Бандитская пуля…

Скучающий на посту милиционер был рад возможности переброситься парой шуток со знакомым.

– У тебя рожа, Лосев, словно ты труп расчленил и по городу таскаешь! Чего тебя в прокуратуру занесло?

– Я к Гаеву приходил, – выдавил Федор, стараясь не принимать близко к сердцу шутку про расчлененный труп. – По делу об убийстве моего друга.

– Вон что… – посерьезнел постовой. – Ну, бывает, брат… Мужайся.

Выйдя на улицу, Лосев постоял в раздумьях возле газона, обрамлявшего здание прокуратуры, и нерешительно двинулся к площади, за которой было рукой подать до городского театра. Сейчас он вспомнил тот случай из далекого детства. Ему стало не по себе. С самого утра он разгуливал по городу с пакетом, в котором болталась отрезанная человеческая рука. Его запросто могут остановить и потребовать показать содержимое пакета, как это было только что! Что он скажет? Как объяснит происхождение мертвой кисти? Зачем он таскает ее по городу?