Элен Алекс - Горы любви Страница 25

Он крепко сжимал мои руки, словно боясь, что я снова куда-нибудь исчезну.

– Я даже не подозревала о том, насколько для тебя все это серьезно.

– За эти три года я постарел лет на пятьдесят. Потому что в конце концов понял, что нет цели выше, чем собственная жизнь.

Я смотрела на него и не могла насмотреться. Я ничего не могла ему сказать, потому что сама слишком много думала о том, что с нами постоянно происходят такие вещи, которые мы совершенно не планировали в начале жизненного пути.

Мэл Рэндон собрался развестись со своей женой Амалией. Но Амалия предпочла бы скорее умереть у всего мира на глазах, чем дать развод человеку, которого она с таким трудом когда-то получила. Да и продюсеры известной компании, с которой у Мэла Рэндона был заключен длительный контракт, тоже настоятельно советовали ему этого не делать.

– О, Мэл, что ты наделаешь, ты развеешь миф о своем благородстве, – сказали они, – ты загубишь всю карьеру, на твои фильмы не придет ни один человек.

– При чем тут благородство? – возмутился Мэл Рэндон. – Мы знали с самого начала, что все было построено на лжи, вы заставили меня построить свою жизнь на лжи.

– Мы-то это знали, – закивали продюсеры, – но твои зрители об этом даже не подозревают.

На что Мэл Рэндон сказал, что он плюет на дальнейшую карьеру, и ушел с киностудии, сильно хлопнув входной дверью.

Но эти ребята с известной киностудии вовсе не собирались из-за какого-то минутного состояния одного из актеров терять свои большие миллионы. А потому в скором времени они сами вышли на меня и объяснили, что если я позволю знаменитому актеру Мэлу Рэндону испортить его замечательную карьеру сейчас, то нам с ним придется кусать локти в таком недалеком будущем. Ведь испокон веков повелось так, что чувства – чувствами, а великие цели и достижения – отдельно.

Да я и сама об этом прекрасно знала. Я сказала Мэлу Рэндону, что, если мы оставим все как есть, у нас будет меньше шансов совершить какие-нибудь новые ошибки в будущем.

– Большей ошибки, чем та, что уже произошла, и быть не может, – сказал Мэл Рэндон.

– Откуда ты можешь об этом знать? Только прожив свою жизнь, в старости, мы сможем точно сказать, что было в нашей жизни ошибкой, а что – нет. А сейчас мы не можем объективно оценить ситуацию.

– Один принц отрекся когда-то от престола только для того, чтобы провести жизнь рядом с любимой женщиной, – сказал тогда Мэл.

– Он бросил все ради такой малости, сказала в конце концов его любимая женщина, – напомнила ему я.

На что Мэл Рэндон только грустно улыбнулся.

– По крайней мере, теперь я точно знаю, где ты живешь и что ты не сон, – сказал он мне.

* * *

Нэнси сидела рядом со мной тихо-тихо, уже давно была глубокая ночь.

– Вот так мы с Мэлом Рэндоном и оставили все как есть, – сказала я, – ведь никто все равно нам с ним ничем уже не смог бы помешать.

– Как все сложно, – сказала Нэнси, – а в детстве казалось таким простым.

– Да, слишком сложно для одной человеческой жизни.

Под утро нас нашли родители Нэнси. Мы сидели на крыльце моего дома, прямо на ступенях, а небо над городом начинало медленно светлеть, звезды угасали, и сквозь утренний туман и прохладу было видно, что на востоке еле заметно собирался бледно-розовый свет.

Пробираясь к моему дому по спящему городу, родители Нэнси с опаской озирались по сторонам. Но это было зря, ведь сплетни все равно сейчас бежали за ними чуть ли не по пятам.

Родители Нэнси осторожно открыли калитку. Если бы она заскрипела, их хватил бы удар. Ведь, не дай бог, сейчас проснутся все, кому в это время положено крепко спать, а не наблюдать за проблемами соседей.

– Вы представляете, что с нами будет, если Корриганы узнают, что Нэнси не ночевала дома в последнюю предсвадебную ночь? – зашипели на нас с Нэнси ее чувствительные родители.

– Что же с вами будет? – сочувствующе спросили мы.

Но родители только замахали на нас руками, чтобы мы не очень-то шумели в пятом часу ночи.

– У вас вся жизнь впереди, думаете, не успеете наговориться? – набросилась на меня моя толстая сестра Роза. – Нэнси всего-навсего выходит замуж, а не умирать собирается, – назидательно добавила она.

В конце концов они проворно схватили Нэнси за руки и поволокли домой, пока их любимые Корриганы не прознали, что их будущая невестка проводит свою последнюю предсвадебную ночь неизвестно где и непонятно с кем.

Уходя, Нэнси оглянулась и улыбнулась мне, и я тоже улыбнулась ей. Я хотела сказать, что все будет хорошо, но, думаю, она и сама об этом знала.

Я еще немного посидела на крыльце, а потом пошла в дом. Мне нужно было немного поспать, чтобы не заснуть на праздничной церемонии, которая должна будет состояться через несколько часов.

Я завела будильник и легла в кровать. Город и деревья за окном понемногу заливал первый солнечный свет.

На свадьбе у Нэнси было много народа, Корриганы всегда любили шумные сборища. Да и само их семейство включало в себя человек пятьдесят.

У моей сестры Розы семья была гораздо меньше, помимо Нэнси у нее было двое старших сыновей, которые давно имели свои семьи, и по трое детей на каждого брата. Но все они до сих пор жили в одном огромном шумном доме и безнадежно надоедали друг другу каждый день.

Они и меня нередко звали поселиться вместе с ними. Но как я могла поменять свое насыщенное одиночество на их необоснованную каждодневную болтовню?

Да и моей сестре, как я видела, в этом доме было несладко. Все давным-давно поумнели, и к ее ценным советам и неординарному мнению никто не прислушивался.

Так что моя сестра Роза тоже давно существовала сама по себе. Правда, ее одиночество было не так наглядно, как мое, но от этого, я думаю, ей было не легче.

А впрочем, я немного отвлеклась. Я говорила о Нэнси.

На своей свадьбе она была как первая роза в утреннем тумане, когда капельки росы на тонких лепестках еще очень трудно отличить от слез. И когда уставший путник, увидевший этот божественный цветок на своем одиноком пути, начинает гореть единственным желанием: в кровь изранить свои грубые руки о его нежные шипы.

После официальной церемонии бракосочетания гости собрались за огромными праздничными столами. Столы были выставлены прямо на улице, большой гремучей змеей они опутывали безразмерные дома семейства Корриганов.

Нам, немногочисленным родственникам невесты, практичными Корриганами были отведены не самые плохие места за столами. Чтобы позже в каких-нибудь многочисленных семейных склоках они могли нам важно говорить: