Разрушая твои границы - Ольга Тимофеева Страница 26

— Поедем куда-нибудь ужинать? — Спросил Лёша, когда мы ехали домой.

— Честно, я так устала, что поела бы дома какой-нибудь жареной картошечки с селёдочкой.

— Так в чём дело, поехали, пожарим?

— К тебе?

— У тебя плиты вроде не видел.

— Давай. У тебя картошка есть?

— Ага, — махнул головой Лёша.

Мы быстро заскочили в магазин, купили продуктов и направились к нему домой.

— Лёш, у тебя найдётся что-то из одежды, я же не могу чистить картошку в таком виде, — указала я на юбку и блузку.

— Пошли, посмотрим.

Сначала он достал мне футболку, выбрал подлиннее, она даже немного прикрывала мне попу. Со спортивными штанами и шортами было сложнее, всё с меня сваливалось.

— Ладно, давай я просто в майке похожу.

— Это слишком откровенно.

— Закрой глаза, — нашла выход я.

— Я что у себя дома должен ходить с закрытыми глазами?

— Всё, я пошла чистить картошку, — в одной майке направилась я на кухню, — а у тебя музыка-то есть какая-нибудь?

— На кухне есть радио. Ты же танцевать не собралась в таком виде?

Я только хитро улыбнулась в ответ.

Заниматься с ним ужином было так естественно, по-домашнему. Будто я не первый раз это делаю. Он не был тут серьёзным, сдержанным, невозмутимым, наоборот шутил, рассказывал что-то из жизни, даже дурачился. Что он скрывал за маской сдержанности? Ведь ему было комфортно таким, как он есть. Было бы интересно узнать, что он прячет за своими границами, там явно какая-то травма или чувство вины. Но имею ли я право лезть не в своё дело без разрешения? Или ждать пока он сам расскажет? А он никогда ничего не откроет. А вообще, зачем мне это знать? Утолить женское любопытство, пережёвывая какую-нибудь травму? Поучить кого-то жизни? Пожалуй, нет. Мне просто хотелось, чтобы он был такой всегда.

Я украдкой глянула на него, пока он нарезал овощи в салат. Дружба между мужчиной и женщиной? Серьёзно? Да, мы сейчас общаемся, как друзья, но рано или поздно это закончилось бы постелью. Я подняла на него глаза и подумала, а почему до сих пор между нами ничего не было? Неужели его страстное желание не заводить служебные романы? Или я ему не нравлюсь? Думаю, если бы он начал приставать я бы не смогла устоять. Лёша неожиданно повернулся в мою сторону.

— Что такое?

— Ничего, — махнула я головой и отвела взгляд.

— О чём думала?

— О тебе, — любила я огорошить своим ответом, чтобы не разгребать одной мешок мыслей.

— И что надумала?

— Оставлю при себе.

— Это меня пугает, — недоверчиво глянул на меня.

— Давай включай сковороду, картошечка ждёт.

* * *

Как это выглядело со стороны? Девушка в одной мужской майке сидит за столом, напротив неё парень в домашней одежде. Они разговаривают, едят, смотрят друг другу в глаза. При этом между ними ничего нет. Я бы не поверила, если бы сама не оказалась в такой ситуации. Что же творится у него в голове?

Тринадцатый кирпич. Алексей

Я пытался думать о чём угодно, только не об этих голых ногах, расхаживающих по моему паркету. До этого я видел её раздетой до пояса, теперь же и ниже пояса. А фантазия и воображение всё время пытались соединить два этих образа в один, что вызывало дискомфорт.

Благо этот вечер закончился, я отвёз Марину домой и предложил ей завтра надеть брюки и, наконец, сходить на аттракционы.

* * *

Забрав её из отеля на следующий день, до вечера не давал ей спуска. Сейчас, когда мы немного сдружились, она уже не выкидывала свои шуточки, а вот я не отступал от своих принципов на работе. Продуктивность, внимательность, сосредоточенность, эффективность. Порой мне казалось, что она за год меньше узнавала на работе, чем я ей давал за пару часов. Выжимки, самое нужное из всей моей работы. Я не боялся конкуренции, передавая свои знания кому-то. Для достижения моего уровня, надо очень много работать, знать психологию людей, значение мимики, жестов, оговорок, владеть мнемотехникой для хорошей памяти. А вот делится маркетинговыми ходами, пожалуйста.

Сегодня у неё было своеобразное посвящение в профессию. Работа, обучение, клиенты, я даже не давал ей время на чай, с кем-то поговорить, обед заказал в офис. К вечеру я загонял её так, что при одном упоминании её имени, она вздрагивала.

— Марина, в парк? — спросил я смеясь, когда мы остались одни в кабинете после работы.

— Лучше в кровать. Я так устала, — откинулась на спинку кресла. Я подошёл к ней сзади и начал массировать плечи.

— Давай, тебе надо расслабиться, я просто показал тебе, в каком ритме я работаю, чтобы зарабатывать деньги. Ты готова к такому? — Она начала расслабляться под моими сильными движениями.

— Я знаешь тоже не бегу от работы… но столько данных, бумаг, звонков, вопросов, — услышал её дрожащий голос.

— Эй, ты что плакать вздумала? — Развернул её к себе лицом и присел на корточки, — Мариш, да всё нормально, рабочий момент. Ты со всем справилась. Я же не могу тебя отпустить без знаний, — чем больше кого-то жалеешь, тем больше он хочет, чтобы его жалели. Первая слеза пошла. — Помнишь, как ты завод остановила? Ты даже тогда не плакала. А тут интенсивно поработала. Я всё контролировал и, если бы ты с чем-то не справлялась, я бы подхватил и помог. Но ты должна была сделать всё сама. И ты сделала.

Сел рядом на стул, обнял за плечо и прижал к себе.

— Давай, тише, сегодня был сложный день, не спорю. Ты мне очень помогла. Моя вторая рука. Я бы до ночи тут один сидел, а так уложись практически вовремя. Если выгонят с работы, приезжай ко мне — возьму личным помощником.

— Правда? — Подняла она свои глаза. Я кивнул в ответ головой.

— Тебе надо прокачать стрессоустойчивость.

Она улыбнулась. Хороший знак. Вытер большим пальцем ей слезу и подал салфетку.

— Всё, долой уныние! Пойдём, повеселимся. — Я собрал её вещи, взял за руку и потянул за собой в машину.

— Давай, у тебя же есть музыка с собой, включай, разрешаю даже подпевать. — Марина обрадовалась, глаза сверкнули, будто в ней проснулся маленький дьяволёнок, и она достала небольшую портативную колонку. С наслаждением включила её, отмотала на какую-то песню, закрыла глаза, откинула голову и закайфовала.

Я не трогал её, иногда поглядывая