Девочка Аллигатора (СИ) - Черногорская Ксения Страница 26

– Ты, короче, тиран, – улыбаюсь я, чтобы хоть как–то разрядить обстановку.

Напрасно, наверное, я затеяла этот разговор. Он только что был такой тёплый, а теперь вот опять – будто огромный холодный камень. Или... большая рептилия...

– Эта моя яхта – отображение меня. Потому так и называется.

– Понятно.

– Не наоборот.

– Я поняла... Аллигатор...

– Хорошо, – чуть кивает он.

– Но... коротко вздыхаю и смотрю в сторону.

Ну, как с ним разговаривать?!

– Но что?

Он плавно, без всплесков ложится на спину. Но всё равно будто напряжён. Просто внутренне. Так и хочется сказать: "Ну, расслабься ты уже!"

– Но... – уже нехотя повторяю я, потому что почти уверена, что это бесполезно. – Я не могу тебя так называть. Сейчас вот назвала и почувствовала себя по–дурацки. Это слово... оно... оно заставляет держать дистанцию.

Он усмехается:

– В этом и суть.

– То есть ты боишься сближения, да?

Он чуть отворачивается в сторону. А затем перекатывается телом в воде, делая полный оборот, будто дельфин или другое морское животное, и принимается плыть на спине к берегу левого края лагуны, до которого осталось всего метров двадцать. Быстро перебирает ногами, взметая воду. Скорость набирает огромную.

– Догоняй, – доносится до меня.

Вздохнув, принимаюсь плыть туда же. Но с той же скоростью. Ничего, подождёшь...

Глава 24.

Чуть позже, вслед за ним я выхожу на берег. Здесь он более пологий, чем в глубине бухты. Поэтому мокрый песок сыпется комьями из–под чуть сморщенных из–за долгого нахождения в воде ступней. И здесь, в отличие от берега на котором я искала Аллигатора глазами, куда больше пальм в участках травы.

Аллигатор усаживается на песок, укладывает сложенные руки на колени и смотрит вдаль. Туда, где тает у горизонта океан. Сажусь рядом с ним.

– Чудная ты, – после недолгого молчания произносит он.

Бросаю на него взгляд.

– Почему?

Он поворачивается ко мне. Пристально смотрит в глаза. Вижу в его зелено–карих, блестящих глазах отражение себя.

– Ты знаешь, какова стоимость "ALLIGATOR"а?

– Ты про яхту, надеюсь? – усмехаюсь я.

– Угу. Про яхту.

– И сколько же она стоит?

– Семьдесят миллионов евро.

Вытянув губы трубочкой, насмешливо качаю головой.

– Много, – говорю я.

Он усмехается.

– Пиздец просто, – качнув головой, хрипло произносит он, глядя в сторону. – Можно подумать я сказал о чём–то обыденном для тебя.

– Да нет, – пожимаю плечами я. – Я понимаю, что такую яхту обычный человек позволить себе не может.

– Однако ты так ведёшь себя со мной, как будто я – какой–то рядовой пентюх из твоих ухажёров. Уровня этих придурков с того корыта, где ты тусила. Ты немножко отдавай себе отчёт в том, что я, как бы, несколько не они. И уровнем и статусом, да даже, блин, возрастом.

Склонив голову набок, прищуренно смотрю на него.

– Зачем ты в который раз кичишься передо мной своими деньгами? – спрашиваю я.

– Я не кичусь, – хмурясь, говорит он. – Но мне правда странно.

– Что "странно"?

– Твоё отношение. Чем лучше я к тебе отношусь, тем больше ты начинаешь дерзить и выпендриваться. Послушай, Оксан, то, как я живу – это не уровень "взял и немножко повпахивал на дядю". Это совсем другое, понимаешь? Я приезжаю в ту страну, где хочу отдохнуть или где собираюсь поработать. Номера в отелях, которые арендую на это время, стоят от трёх тысяч евро за сутки. В рублях это...

– Около двухсот семидесяти тысяч, – вставляю я.

– Верно, – кивает он. – Так вот большинство людей в России не зарабатывают столько за месяц.

– Я бы сказала: почти все, – холодно добавляю я. – И что дальше?

– Что значит: что дальше? – искренне удивляется он. – Я столько пахал на это всё. Столько это всё строил. А впечатление такое, будто мы говорим не о годах моей жизни, полных труда и упорства, а о чём–то обыденном типа ларька с журналами или придорожной кафешки. Эта яхта, на которую я тебя тогда забрал...

– Похитил, – холодно поправляю я.

– Унёс, окей? – щурит глаза он.

– Окей.

– Так вот, – продолжает он. – Эта яхта, по сути, мой дом.

– В смысле? – не понимаю я. – Ты там живёшь?

– Нет, если ты о постоянном проживании. Но у меня нет другой своей недвижимости.

– А яхта – разве недвижимость? – изумляюсь я.

– Согласно статье сто тридцатой Гражданского Кодекса Российской Федерации – да.

– Понятно, – говорю я. – И где же ты живёшь, когда живёшь не на ней?

– Арендую дома и квартиры. Их полно. Иногда на несколько дней, иногда на год.

– Полно – это сколько?

– Честно говоря, я точно и не скажу. Если про годовую аренду – то домов семь и квартир штук восемь. В разных городах и странах.

– И зачем тебе столько много? – искренне не понимаю я.

– Ну, я не люблю сидеть на месте. А покупать недвижимость не вижу смысла. Рентабельность – так себе, а семьи у меня нет.

– Вообще никого? – распахнув глаза, спрашиваю я.

– Вообще, – спокойно отвечает он.

– Ни одного человека?

Он легонько мотает головой.

– Ни одного.

– И тебе не одиноко? – изумляюсь я.

Он глубоко вздыхает.

– Не знаю, – негромко произносит он. – У меня, наверное, такой образ жизни, что мне просто некогда об этом думать. Да и незачем.

– Или ты бежишь от этих мыслей, – тихо добавляю я.

Он ничего не отвечает на это.

Молчим. Смотрим вдаль. В одну сторону.

Какие–то белые птицы летают над океаном. Видны разноцветные рыбки в воде у берега. Правду он сказал: они, действительно, как цветы.

– Я правда не понимаю, – негромко, будто самому себе, говорит Аллигатор. – Неужели тебе и правда пофиг?

Думаю над тем, как ему ответить. Подбираю слова. Чтобы он понял.

– Давай так, – говорю я. – Твои деньги не имеют ко мне никакого отношения. Не будешь же спорить с этим?

– Не буду.

– Ну, вот. А вот ты сам, как человек, ко мне с некоторых пор отношение иметь стал. Причём, изначально против моей воли.

– Изначально? – он внимательно смотрит на меня.

– Да, – нехотя отвечаю я. – Изначально.

– То есть теперь ты бы со мной стала общаться, да?

– Я уже это делаю, – говорю я.

– Ясно. Продолжай.

– Ну так вот, – говорю я. – Если ты считаешь, что из–за того, что у тебя много денег, ты становишься для меня другим человеком, то ты ошибаешься. Нет, я уважаю то, что ты сам всего достиг и всё такое. Думаю, что это было непросто. Но понимаешь, для меня куда ценнее сейчас то, как тебя называть. Чего от тебя ждать. Чего ждать даже просто от этой ночи впереди, – поворачиваюсь к нему. – Ты думаешь, я хочу там спать?

– Там – это где? В бунгало?

– Да, в этом доме.

– А что, не хочешь?

– Нет, – качая головой, говорю я. – Там неуютно для четверых. Как ты вообще себе это представляешь? Типа я лягу с тобой в постель, а Даша будет спать с Ваней? И всё это, по сути, в одной комнате?

– А что не так? – не понимает он.

– Ты прикалываешься? – чуть возмущаюсь я. – "Что не так"? Всё там, блин, не так!

Он, похоже, искренне не понимает.

– Конкретней можешь?

– Я уже сказала конкретно. Я не собираюсь спать с тобой в одной постели. К тому же ты мне сам заявил, что хотя бы поспать я смогу одна. Не так ли, Ген?

Он снова напрягается.

– Как ты меня назвала?

– Геной, – говорю я. – А как ещё называть крокодила, который умеет разговаривать?

Вижу, как он играет желваками. Страшно, да. Я, наверное, переборщила...

– Я тебе сейчас жопу набью, – холодно произносит он. – Веришь?

Вспомнив то, что случилось в лесу, насупливаюсь и даже отворачиваюсь от него.

– Верю, – так же холодно произношу я. – Ты только это и можешь. Похищать, угрожать и бить девчонку по заднице.

Молчит. Слышу тихий низкий вздох.

Я не знаю, как с ним общаться. Просто не понимаю. Казалось бы, ну вот совсем недавно был таким классным. Спросила про имя – и на тебе. Опять стал, как кусок льда. Похоже, тему с его именем лучше вообще не трогать.