Между морем и ветром - Иринья Коняева Страница 26

И качели!

Она никогда раньше не каталась на качелях вдвоём с мужчиной. На ум сразу пришёл фильм «Королёк – птичка певчая», где Чалыкушу объяснялась в саду с Кямраном, раскачиваясь без устали. И это лишь добавило романтизма вечеру, а девушке – настроения. В книге сцена была ключевой и безумно волнительной, пропитанной чувствами и столь похожими на Ксюшины эмоциями. Можно было представить себя героиней книги. Но… она писала свою историю. И она будет не столь грустной, но с обязательным счастливым концом, пообещала себе девушка.

– Слушай, ты безумно фотогенична, – Сева пролистывал кадры, просматривая отснятое. – Думаю, процентов восемьдесят – более–менее приличные фото, что можно постить в инстаграм. А я тебе обработаю… Ну, тоже немало. Посмотрим. Всё, шуруй на качели, сядь, опусти ноги в воду, волосы вперёд, но не так, как в фильме «Звонок».

Ксюша расхохоталась, представив себе картину. Для полного сходства ей стоило намочить локоны, но дул довольно прохладный ветер и риск простуды исключать не стоило. Шутки шутками, но фото с ролевыми играми можно отложить и на более погожий денёк или хотя бы более тёплый.

Сева передвигался очень быстро, уверенно и чётко раздавал команды. Можно было и не удивляться восьмидесяти процентам удачных фото, ведь он не щёлкал беспрестанно, а работал в своей манере: смоделировал позу, приказал закрыть глаза, на счёт три открыть их. Они вошли в единый ритм и получалось всё практически идеально. Минут через двадцать Сева уже отложил камеру и подошёл к качелям.

– Буду целовать – держись крепко.

Ксюша так ошалела, что даже не поняла, как он оказался на качелях рядом с ней. От наглого заявления бесстыжего парня колени ослабели, а свежий морской воздух внезапно показался удушливым. По крайней мере ей его решительно не хватало!

– Я просто с ума схожу от твоей реакции на меня, и соблазнять не надо, – Сева склонился к её лицу и осторожно поцеловал в щёку, словно ожидал запрета двигаться дальше. – Ты пахнешь сегодня по–другому. Как–то… сладко, уютно и ужасно возбуждающе.

«Конечно, там феромонов – на роту солдат» – машинально подумала Ксюша. Как только она почувствовала жар его тела, мозг перешёл в автономный режим. Ей остались лишь чувства и ощущения. Безумно приятные ощущения. Долгожданные. Яркие.

Его голос. Лёгкая хрипотца. Парфюм. Всё работало против неё. Она хотела держать себя в руках. Правда хотела. Но он сводил её с ума. Каждым словом. Каждым движением… Одним своим присутствием.

– Я сейчас упаду, – не своим голосом произнесла Ксюша, чувствуя лёгкое головокружение.

– Держись за меня, – последовало предложение, от которого она не смогла отказаться даже в таком состоянии.

Ей хотелось прижаться как можно крепче, слиться с ним в единое целое. Сердце парня колотилось в сумасшедшем ритме, и она находила в этом успокоение, и в то же время одна мысль о том, что и он не безучастен, что тоже чувствует близость с нею, возбуждала самые примитивные желания.

У их ног шумно плескалось ласковое Японское море, ветер приносил крик чаек и запах лечебных трав, а за спиной Ксюши ярко–красное солнце пряталось за горизонт.

– Солнце садится, надо идти за фотоаппаратом, – сказал Сева с неохотой, замедляя движение качелей.

Ксюша уже немного пришла в себя, но до фотосессии ей не было ровным счётом никакого дела.

– Ты собирался меня целовать. А солнце… Ну, мы можем приехать сюда ещё раз.

– С палаткой, – парень выгнул бровь дугой и посмотрел хитро, с намёком куда более «тонким», чем его фраза.

– Давай пока остановимся на поцелуях. И поторопись, время идёт, солнышко сейчас тю–тю, – уклонилась от полноценного ответа любительница поцелуев на фоне заходящего солнца.

Качели двигались и так медленно, но парень нарочно выпрямился, стабилизируя их ход, замедляя ещё сильнее. Ксюша смотрела в его глаза, не отрываясь. Смотрела с вызовом. С настроением. Не пряча ехидную улыбочку. Слабость от его близости прошла, осталось лишь предвкушение, сладкое и томительное.

Они оба понимали – идёт Игра. И в ней практически нет правил. Можно всё и даже больше. Но предусмотрены ли в ней проигравшие и победители?

– Держись за цепи, провокаторша! – прошептал Сева в девичьи губы.

Ксюша осторожно, стараясь не нарушить равновесие, переместила руки на цепи, затянутые в мягкий пластик. Отклонилась немного назад, запрокинула голову, подставляя шею в безмолвном приглашении. Качели повиновались беспрекословно и начали неспешное движение.

– Упадём, – напророчил Сева.

– Там метр воды, не разобьёмся, плюс у тебя чай в термосе, – отмахнулась от предсказания девушка, не меняя позы.

Он улыбнулся. От этой чертовки можно было ожидать решительно всё, что угодно, с ней даже перспектива искупаться в одежде казалась привлекательной.

– Если мы не упадём случайно, я тебя уроню туда нарочно, – поигрывая бровями, предупредил Сева. – А потом буду греть.

– У меня сейчас шея затечёт, и я слезу самовольно. Будешь падать в воду са…

Он не дал ей договорить. Не сейчас.

Ксюша в закатных лучах солнца казалась инопланетянкой. Розовокожей, с волосами цвета красного вина. Прекрасной, желанной, обворожительной. И язвительной. Ровно в той степени, чтобы подогреть интерес и желание, добавить перца.

Она была для него совершенной. И это пугало.

Она пробралась в его мысли и поселилась там, обустроив гостиную, спальню, кухню, разложив вещи по полкам шкафов и комодов, развешав фотографии по стенам. И это пугало.

Она становилась важной. По–настоящему важной. Необходимой. И это пугало.

Всё происходило слишком быстро и не поддавалось контролю. И это пугало больше всего.

«Только не влюбляться!» – давал он себе установку. И где–то в глубоко в душе понимал, что сам же делает всё для того, чтобы её, эту важную сейчас для его жизни установку, сломать.

Первый поцелуй был больше похож на укус. Он никак не мог и не хотел обуздать свои желания, потребности. Она была слишком покорной. Слишком желанной. Податливой.

И он извинился. Молча. Нежные, осторожные прикосновения: спуститься к плечику, потереться носом, прикусить бережно, но ощутимо. Ласково провести, едва дотрагиваясь, немного колючей щекой. Вернуться обратно к тонкой девичьей шее, подняться к маленькому ушку, потянуть легонечко за серьгу губами. И тут же поцеловать висок, отвлекая.

– Посмотри на меня, – он позвал её, погружённую в свои ощущения, во внешний мир. Расфокусированный взгляд немного прояснился и Сева предупредил: – Готовься падать.

Она лишь успела приоткрыть рот, чтобы сказать что–нибудь ужасно саркастичное. Фраза ещё не оформилась, даже само желание съязвить возникло