Развод. Цена моего прощения - Чарли Ви Страница 26

— Твоё?

— Как? Когда? Я думала она там, так и осталась там в кювете.

Вынимаю тетрадь, листаю страницы. Видно, что страницы были немного подмочены.

— Когда разбитую машину забирали, нашёл её.

— Спасибо. Ты не представляешь как она мне дорога.

— Догадываюсь.

— Ты читал?

— Да. Мне кажется, отличная книга должна получиться. Тебе надо её перенести в электронный вариант и отправить в издательство.

Что? Вся кожа покрывается гусиной кожей, от ощущения нереальности происходящего. Неужели это происходит со мной? Сейчас? Муж изменился, стал понимающим, верит в меня и мой талант, и у нас с ним всё хорошо в постели. Вроде ничего не забыла.

Внезапно вселенная поняла, что слишком долго издевалась надо мной и решила побаловать?

Или это бог посчитал, что с меня испытаний достаточно?

— Лена, ты чего молчишь?

— Ничего. Просто я не ожидала услышать от тебя это. И вообще, сегодня весь день такой неожиданный.

Прижимаю тетрадь к себе, смотрю на Кира, и мне становится страшно, что всё это сон.

— Значит, надо привыкать.

Кирилл паркует машину перед садиком и не просто ждёт меня в машине, а идёт вместе со мной за сыном.

Нет, я точно сплю. Щипаю себя за палец и тут же отдёргиваю руку. Если больно, значит, не сон.

Илья, завидев папу, несётся ему навстречу, позабыв про друзей и игрушки.

— Папа! Ты пришёл за мной. Ура!

Кирилл подхватывает Илью на руки, прижимает его к себе. И спрашивает.

— Хочешь, я тебя с бабушкой познакомлю?

— С твоей? — удивляется Илья.

— И с твоей тоже.

Глава 30

— С бабушкой? — мой подбородок отвисает до земли. — С твоей бабушкой? Которая тебя воспитала?

— Ну да, — подтверждает Кирилл. Он встаёт на колено перед сыном и помогает Илье одеться.

— Папа не надо, я сам умею, — противиться сын и с энтузиазмом натягивает штанину.

— Я думала, она умерла.

— Нет. Жива и здорова. Ей сегодня восемьдесят семь лет, надо съездить поздравить.

— Ого! Уже приличный возраст. А где она живёт?

Кирилл приобнимает меня за талию, от него идёт тепло. Не удерживаюсь и глажу его грудь.

— Недалеко от города. В тридцати километрах.

— А подарок? Надо же купить что-нибудь. Что она любит? Чем интересуется? — волнуюсь я. Познакомиться с его бабушкой для меня как главный квест в игре. Его надо пройти с первого раза без возможности переиграть.

— Она не любит подарки.

— Как не любит? Разве так бывает?

— Познакомишься, поймёшь.

— Папа, папа, а ты теперь маму любишь? — спрашивает Илья.

Кирилл улыбается, прижимает меня к себе, но смотрит на сына.

— А с чего ты взял, что я её раньше не любил?

— Вы ругались, и ты её не обнимал, а теперь обнимаешь.

Кирилл выпускает меня из своих рук и подхватывает сына на руки. Что-то шепчет ему на ухо. Илья украдкой смотрит на меня и одобрительно кивает. Мне не слышно, что он такого говорит Илье, но очень интересно.

— И всё же я думаю, подарок надо купить. И цветы.

Кирилл пожимает плечами.

— Ну раз хочешь, значит, купим.

Мы садимся в машину. Я рядом с Кириллом, а Илья на заднее кресло. Перед тем, как взяться за руль Кир обхватывает моё бедро, сжимает. Его дневные ласки пока выглядят для меня слишком неожиданными.

Машина трогается с места, катим по городу. По дороге заезжаем в магазин подарков. Идём все вместе.

— Она у тебя верующая, — продолжаю пытать Кирилла, чтобы угадать с подарком.

— Ну отчасти.

— Любит сувениры?

— Нет.

— Тогда, может, практичные подарки?

— Возможно.

После часа метаний я выбираю ионизатор воздуха. Выглядит он стильно. Как небольшая белая коробочка. Для её возраста довольно актуальная вещь. Старики ведь часто болеют.

Кирилл молчит, с довольной улыбкой рассматривает прибор.

— Ну как? Понравится? Как думаешь?

— Не знаю. Но ты не расстраивайся, если не понравится.

После его слов становится ещё больше переживательно.

Дорога до деревни занимает полчаса. Деревенька маленькая. Всего три улицы. Бабушкин дом стоит с краю, как отшельник.

Хоть мы и подъезжаем уже в сумерках, всё равно я замечаю, что домик небольшой, старинный. Совсем не такой, как я себе представляла. Уж у Кира денег хватает, чтобы бабушке дом хороший построить. Неужели не помогает ей.

— А как зовут твою бабушку?

— Елена Иосифовна.

— Елена? Иосифовна? — удивлённо поднимаю бровь.

— Угу.

— Ты немец?

— Нет. Русский. Фамилия ведь у меня Демидов.

— Ну да. Логично.

— Бабушка — мать моей мамы. Её в сорок первом в Казахстан сослали. А потом она за русского вышла замуж. Так что мать у меня тоже русская.

Собака заливается лаем, пока мы идём к воротам. Илья оглядывается по сторонам. Непривычный пейзаж. Вокруг бескрайние поля, которые сливаются вдали с чёрным небом. Слышно как хлопнула дверь. Шарканье старческих ног.

— Кто там? — спрашивает женский голос.

— Бабушка — это Кирилл.

Снова шарканье. Скрип открываемого засова. Свет от одинокого фонаря выхватывает из темноты седую голову старухи, её хмурый взгляд и совсем нерадостное лицо.

— Приехал всё-таки, — шамкает она беззубым ртом. — Ну, проходи.

Она отходит в сторону и пропускает нас.

Дворик небольшой, ухоженный. Проходим в сени. Чистота идеальная.

Интересно, где Кирилл нанимает ей уборщицу. Ну просто не верится, что в таком возрасте можно так следить за домом.

Из сеней попадаем в кухню. Тёплый, яркий свет заливает комнату. Бесцветные глаза шарят по моему лицу.

— Бабушка, познакомьтесь — это моя жена Лена. А это мой сын Илья.

— Здравствуйте! — улыбаюсь. Хочется произвести хорошее впечатление. Но в ответ удостаиваюсь лишь кивка.

— Ясно.

Переводит взгляд на Илью, а он прячется за нас с Кириллом.

— Илья, выйди, поздоровайся с бабушкой, — зову его.

— Нет. Это бабушка Гренни. Она страшная.

Замираю от неловкости. Дети умеют ставить в неудобное положение.

— Илья, не придумывай. Это бабушка папы. Она его воспитала. Разве она это сделала, если бы была плохой?

Мои доводы кажутся ему приемлемыми, и он соглашается.

— Здравствуйте, бабушка папы. Мы к вам в гости приехали ненадолго.

— Ну раз приехал, проходи. За стол садись. Сейчас накрою.

Я пытаюсь ей помочь всячески. Спрашиваю, нужна ли помощь. Бабушка молчит, потом вручает нож и колбасу, чтобы я нарезала.

Не люблю такое тягостное молчание. У меня ощущение, что я ей не понравилась. Через пятнадцать минут мы уже сидим за столом. Деревенская еда пахнет, аппетитно разжигая голод. Здесь и котлеты и фаршированный перец, у каждого стоит полная рюмка. Я поражена, что Елена Иосифовна всё делает сама.

Кирилл молчит. Это так странно. Насколько я понимаю, они давно не виделись, но ведут себя очень сдержанно.

Я вспоминаю про