Кэти Регнери - Красавица и ветеран Страница 26

Дело в том, что серьезная трагедия меняет тебя навсегда. Ты становишься очень сдержан в своих ожиданиях. Довольствуешься малым. Живешь подачками. Терпишь испытания, понимая, что жизнь ничем тебе не обязана. Ты ничего не ждешь, и когда внезапно случается чудо, ты не веришь в него. Ты знаешь: оно не продлится вечно.

С тихой тоской он снова поцеловал Саванну в макушку. Когда придет время, он отпустит ее. Но сейчас, несколько недель, она будет принадлежать ему, и ничто – ничто – не заставит его уйти от нее, пока не придет пора расставаться.

***

– Я решила, – в четверг за ужином объявила Скарлет. – Вегас! Улет, правда? Девичник в Лас-Вегасе, Вэн!

Саванна покосилась на нее, сидя и считая минуты до момента, когда будет можно выйти, наконец, из-за стола и забраться в кровать. Не выспавшись за несколько часов, проведенных в объятьях Ашера, она чувствовала себя уставшей и раздражительной. Хотя, появись он здесь прямо сейчас, ее настроение мгновенно улучшилось бы.

Она вздохнула с некоторым отвращением к себе. Опять она впала в то самое состояние. Жалкое состояние, когда сделать тебя счастливой может лишь один-единственный человек на свете, и каждая секунда вдали от него кажется зря потраченным временем. Безнадежное состояние, когда тебя так сильно влечет к нему, что ты перестаешь связно соображать, скучая по его ласкам, вспоминая, как его взгляд смягчался, когда он смотрел на тебя, или как из его горла рвался стон, когда он…

– Господи боже, Саванна! Ты меня слушаешь?

– Следи за языком, Кэти Скарлет! – прогремел их отец Фрэнк, после чего опять уткнулся в свои запеченые бобы.

– Она подружка невесты, а девичником занимаюсь почему-то я. Мама! – вскричала она, обращаясь к матери за поддержкой.

Джуди повернулась к старшей дочери и мягко заговорила:

– Пуговка, как тебе идея поехать в Лас-Вегас?

– Скарлет ненавидит Нью-Йорк. А он само спокойствие по сравнению с Вегасом. Вот как мне эта идея.

Скарлет встала и, скомкав салфетку, швырнула ее на стол.

– Саванна Калхун Кармайкл, ты… худшая подружка невесты на свете! – Она выбежала из столовой, и у Саванны появилось стойкое предчувствие, что в следующие несколько минут над их головами будут литься слезы и летать подушки.

Саванна вздохнула, чувствуя себя обессиленной, жалея, что огорчила сестру, и еще жалея себя – ведь они встретятся с Ашером только завтра, а она мучительно скучала по нему, пусть он и жил всего в пятнадцати минутах езды.

Она взяла брошенную сестрой салфетку и медленно сложила ее, а затем сложила свою.

– Я пойду поговорю с ней, мама.

Джуди остановила ее, взяв за руку.

– Поговори сначала со мной.

– Все нормально. Я просто устала.

Ее отец – эксперт по части определения назревающего женского разговора – откашлялся и вышел из-за стола, сославшись на скорое начало своей любимой телепередачи.

– Ты вчера сильно припозднилась, Саванна. У тебя что-то серьезное с этим парнем?

– С Ашером? О. Не знаю, – проговорила она. – Он мне нравится. Это я знаю точно. Что до остального… мы пока слишком мало знакомы.

– Ты ему тоже нравишься.

– Я знаю, мама.

– Тогда почему у тебя такой несчастный вид?

– Честно? Я бы засияла как пуговица, если бы прямо сейчас он оказался здесь.

– А, – кивнула ее мать. – Вот оно что.

– И мне нужно писать статью, а я пообещала описать в ней нашу дружбу – как мы неожиданно сблизились, – но мне кажется, мы теперь больше, чем просто друзья, и я не уверена, можно ли об этом рассказывать. Но если я этого не сделаю, то потеряю шанс получить работу. А мне очень нужна эта работа, мама. У меня нет вариантов. Я обязана ее получить.

– Думается мне, тебе стоит поговорить с Ашером. Убедиться, не против ли он.

– А это важно? – спросила Саванна, чувствуя себя продажной. – Ее ведь не напечатают в Дэнверсе, а он никогда отсюда не уезжает. И мне нужна эта статья. – Вся съежившись, она закивала головой. – Важно. Конечно же, это важно. Я знаю. Важно настолько, что снедает меня изнутри.

Джуди потрепала дочь по руке.

– Ты поступишь правильно, пуговка. Я уверена.

Хотела бы Саванна иметь ту же уверенность.

– Пойду, поговорю со Скарлет.

– Она выходит замуж, – напомнила ей мать. – Знаю, наша Скарлет встречается с Трентом Гамильтоном целую вечность, но, Вэн, она имеет право немного понервничать. И ей хочется, чтобы старшая сестричка была с нею рядом – только и всего.

– Я понимаю, мама. Я попрошу у нее прощения.

– Но Вегас – это кошмарная идея.

Саванна улыбнулась – впервые с тех пор, как вышла из дома Ашера этим утром.

– Мертл-Бич подойдет ей намного лучше.

– Ты моя умница! – воскликнула, просияв, Джуди и вновь потрепала ее по руке.

***

В пятницу в полдень Саванна отправила Мэддоксу новую часть всеамериканской истории Ашера Ли и в напряжении стала ждать ответа. Ее телефон зазвонил в 12:30.

– Кармайкл? Мэддокс Макнаб. Я прочитал твой текст.

– И?

– Чего-то не хватает. Ты что-то недоговариваешь.

– Что вы имеете в виду?

– В целом все отлично, но куски о нем ни то, ни се. Ты словно боишься сказать лишнее. Тот ужин в роще… это было свидание?

Саванна поморщилась. Она так старалась подать его как обычный дружеский ужин. Очевидно, не удалось.

– Полагаю, да, сэр.

– Позволь дать тебе один совет, Кармайкл. Или пиши от сердца, или не пиши вообще. Ты на него запала, на этого Ашера?

Саванна стиснула зубы. Она обещала статью, а не исповедь о своей личной жизни. Это выглядело, как торговля собой. Хуже того. Как торговля Ашером.

– Твое молчание говорит само за себя. Вот она – суть, Кармайкл. Как ты пришла за интервью, а в итоге влюбилась. Вот такую историю я хочу. Вот такая история мне нужна. Над такой историей в день Четвертого июля мои читатели будут охать и ахать. Упертая красотка-репортерша, запавшая на таинственного обезображенного ветерана войны. «Красавица и чудовище» со «Звездно-полосатым» на фоне. Не нравится? Не пиши, и мы разбежимся. Решение за тобой.

– Но мистер Макнаб, – вскипела она, – я могу сделать отличный материал о ранениях Ашера Ли, о том, как город от него отвернулся, о том, сколько он читает, как учился в университете, как готовился поступать в медицинский, но вместо этого решил послужить своей стране. Его история удивительна. Он сам удивительный. А я никто и ничто. Никто не захочет читать историю обо мне.

– Неверно! – проревел Мэддокс Макнаб. – Плохо, что приходится проговаривать это вслух, Кармайкл, но здесь и сейчас суть истории – ты. Наша цель – привлечь интерес читателей. Я читатель. И мне интересно. Или перепиши статью к завтра, или больше со мной не связывайся. – И с этими словами он повесил трубку.