Вероника Кузнецова - Горбун Страница 26

— … а если рассматривать в целом, то примерно так готовили наши родственники из Грозного.

— Теперь, по крайней мере, понятно, какой это крестьянский суп, — заметила Ира.

— У вас там родственники? — заинтересовался горбун, скользнув внимательным взглядом по моему лицу.

Я знала кое-какие особенности разреза своих глаз, поэтому поспешила пресечь возможные заблуждения.

— У меня бабушка оттуда, но предки мои не чеченцы, а казаки. Теперь уж почти все, с кем мы поддерживали отношения, поумирали, а от последней тёти давно нет известий. Как она там живёт? Русским в чужих республиках теперь очень плохо.

"Как будто в своей очень хорошо", — добавила я про себя.

Дружинину очень хотелось послушать про Россию, и я его хорошо понимала: для человека, обитающего в обстановке полной стабильности, жизнь в гигантской, раскалывающейся на враждующие части державе представляется захватывающе интересной, а тем более, если предки этого человека — выходцы из России. Однако вновь заговорил Хансен, а мне было важно, чтобы у златокудрого красавца остались обо мне самые добрые впечатления.

— Я ничего не понял, — сказал полицейский. — Какой это суп?

Мне стоило большого труда не рассмеяться, и поэтому я почувствовала злость к горбуну, который сидел на своём месте, страшный, небритый, уродливый и невероятно в эту минуту для меня отвратительный, и откровенно смеялся, пользуясь своим отдалённым положением.

— Я перепутала, господин Хансен, это суп терских казаков.

Ларс кое-как растолковал, кто они такие.

— А что такое щи? — спросил Хансен. — Почему Ирина стала искать щи в книге?

Разъяснение этого важного понятия взяла на себя Ира, а я молчала, обдумывая, как бы отомстить развеселившемуся уроду.

— Пригласите меня в гости, когда у вас будут щи, — попросил Хансен.

— Ладно, мы вас пригласим, — согласилась я. — Да, Ира?

Ира кивнула.

— Очень вкусный салат, — отметил Ларс.

От писателя я ожидала более интересной беседы…

— Мне очень нравится мясо, — похвалил Хансен.

… кстати, и от полицейского тоже. Неужели нельзя рассказать какой-нибудь случай из практики?

— Вы прекрасная хозяйка, — сказал мой красивый герой, доедая пышную сдобную лепёшку.

Отрицать этот очевидный факт у меня не хватило духу. Что правда, то правда, хозяйничать я умею. Другое дело, что я терпеть не могу заниматься хозяйством.

— Я правильно выразился? — спросил полицейский.

— Слишком точно и полно, — ответила я. — Недоговорённость на одно слово ценилось бы больше.

Горбун и Ира засмеялись сразу, затем к ним присоединился Ларс, а Душка, хуже других владевший русским, так и не понял, что я хотела сказать.

— Набиваешься на комплимент? — спросила Ира.

— Она хотела сказать, что девушками больше ценится, когда их называют прекрасными, и совсем не нравится, когда их называют прекрасными хозяйками, — разъяснил Ларс полицейскому.

— Я не успел похвалить ваше платье, — сразу же нашёлся Хансен. — Оно вам очень идёт.

Я и без него знала, что оно красивое, так что не была тронута комплиментом, предназначавшимся не мне, а моему платью, но этот датчанин был так хорош собой, так нежно глядел на меня, что я невольно ему улыбнулась.

— "И в сердце льстец всегда отыщет уголок", — еле слышно и весьма двусмысленно процитировал горбун.

Может, для остальных его слова были лишь шуткой или окончанием приведённой мною ранее цитаты, но я чувствовала всю их справедливость, поэтому была смущена.

— Лесть — это очень большое искусство, — сказала Ира. — Я совсем не умею льстить.

— А я всегда говорю то, что думаю, а все принимают это за лесть, — пожаловался Ларс.

— А вы, Жанна? — спросил горбун.

— Я стараюсь поменьше льстить, потому что даже самая грубая моя лесть принимается за правду.

— Однако, какой вы опасный человек, — заметил Дружинин.

— От моей лести бывает плохо только мне, — возразила я.

— Никогда не слышал, что умелому льстецу бывает плохо, — признался Ларс.

— Представьте себе, что вы хотите повышения зарплаты, — начала я. — Что для этого нужно?

— Подольститься, — ответила Ира.

— Вот и я так думала, — обрадовалась я, — поэтому, когда сдавала сложную работу, в которой начальник не разбирается, я в разговоре очень тонко намекнула, что без его руководства работа не сдвинулась бы с места.

— А он? — спросила Ира, для которой рассказы про моего начальника служили источником гнева и веселья. — Клюнул?

— Конечно. Поверил, что знает эту работу, и накинул себе добавочную премию из общего фонда, — закончила я.

Все восприняли мой рассказ как анекдот, а между тем, я говорила чистую правду и вправе была ожидать хоть видимости сочувствия.

Мой прекрасный полицейский смеялся вместе со всеми, наслаждался едой и алкогольным напитком, который достала из своих запасов Ира, и в конце концов так обмяк, что на мои осторожные, но упорные расспросы о ходе следствия выложил всю правду. Таким образом, я выяснила, что Хансен ничего не понимает и его расследование зашло в тупик.

Пока мы доверительно беседовали с Душкой, горбун становился всё угрюмее, то и дело посматривал на часы, и у него был вид человека, который куда-то очень спешит и ждёт подходящего случая, чтобы раскланяться. Однако он просидел до конца обеда и ушёл только вместе с остальными. Пока Хансен со мной прощался, а Ларс задержался с Ирой в гостиной, Дружинин бегло взглянул в зеркало, провёл рукой по небритой щеке и, кажется, впервые осознал, насколько у него сегодня неопрятный вид.

— До свидания, Жанна, — сказал Ларс.

— Счастливого пути.

Горбун подошёл ко мне, подал руку, усмехнулся и вдруг галантно поднёс мою руку к своим губам. Не спорю, когда мужчина целует у дамы руку, это выглядит очень эффектно, однако предварительно всегда надо спрашивать, желает ли дама, чтобы у неё целовали руку. Я сейчас меньше всего была расположена подавать руки для поцелуя, потому что на них не было надушенных перчаток, а совсем недавно они начистили и нарезали такое количество остро пахнущих овощей, что от них на версту разило луком. Дружинин, конечно, никогда не был современной женщиной и такой примитивной вещи учесть не мог. Однако я вовремя заметила, что Хансен во все глаза уставился на церемонное прощание, и сразу перестала смущаться. Ничего страшного, если горбун подышит запахом лука, это полезно и даже рекомендовано против насморка, зато датчанин будет знать, как обращаются с женщиной воспитанные русские мужчины.

— Ирина останется дома? — тихо спросил Дружинин.