Элла Уорнер - Время пришло Страница 26

— Теперь понимаешь? Если ты уйдешь, моя жизнь здесь не будет стоить и ломаного гроша, — усмехнулся Нор.

Ей волей-неволей пришлось поднять взгляд.

— Бартлетт будет приказывать Эмилю подавать мне вместо еды помои, — с улыбкой объяснил Нортон. — Миссис Севенсон прекратит со мной разговаривать. Оливер начнет водить «роллс-ройс» по самым ухабистым дорогам. А мистер Бэрри станет приносить вместо роз колючки.

Венди не смогла ответить ему улыбкой. Она не нашла в этом ничего смешного.

— Нор, эти люди долго прожили с вашим дедушкой, — напомнила она. — Они боятся перемен. Вы должны понять это, прежде чем решите, какой образ жизни вам избрать.

Нортон взвесил ее слова.

— Ты заботишься о них?

— Конечно. Я обязана им очень многим. Они хорошие люди. С добрым сердцем.

— Тем больше у тебя причин остаться здесь.

Венди в этом сомневалась. Это значит продолжать тешить себя иллюзиями, которые следует похоронить, чтобы они не мешали видеть реальность.

— Посмотрим, — уклончиво сказала она.

Причины, которые приводил Нор, касались только его личных удобств, но не чувств. Надежда, вспыхнувшая в ней несколько минут назад, угасла. Венди ела компот, не ощущая его вкуса.

Вернулся Бартлетт и поставил на стол жареные зеленые помидоры. Нор пришел в восторг от этого луизианского блюда. Венди пробормотала что-то одобрительное и избавилась от горечи во рту с помощью кофе.

После завтрака Венди извинилась и сказала, что хочет позаботиться о розах, которые мистер Бэрри оставил миссис Севенсон.

— Я буду в библиотеке, — многозначительно протянул Нор.

Там, где находится телефон, номер которого получил врач, подумала Венди и поняла, что дрожит. Она стиснула руки, напрягла спину и сурово сказала себе, что выдержит все. Каким бы ни оказался результат анализа.

Нет, она не пошла в библиотеку. Сидеть рядом с Нором и ждать известий было бы невыносимо. Поместив великолепные розы в вазу, Венди отнесла ее к себе, поставила на туалетный столик и принялась нетерпеливо расхаживать по комнате, когда-то казавшейся ей спальней принцессы.

Комната осталась прежней, вот только принцессой себя Венди больше не ощущала. Старинная мебель из розового дерева была прекрасна, тщательно отполирована и сверкала резными медными ручками. Роскошный красновато-розовый шелковый балдахин над кроватью идеально сочетался с розовым набивным покрывалом. Красновато-розовые шторы с ламбрекеном, обрамлявшие стеклянную дверь, доходили до пола, застеленного бледно-зеленым ковром. Она любила свою спальню. И была счастлива здесь. Но теперь все это стало чужим.

Верная четверка — Бартлетт, миссис Севенсон, Оливер, мистер Бэрри — пыталась поддержать ее, но у них не было силы Винсента. Нор не поверил ей, и это для нее больнее всего. Он не увидел в ней того, что видел дед, и Венди Рэббитс Винсента начала терять реальность.

Венди села на край кровати, ощущая зияющую пустоту, и принялась ждать известия, которое должно определить ее дальнейшую судьбу. Наконец в дверь постучали, и она услышала голос Нора. Этот голос эхом отдался в ее голове и заставил мозг сформулировать приказ.

Встань!

Она рывком поднялась на ноги.

Иди и сама открой ему дверь!

Ноги стали ватными. Венди почувствовала головокружение и тошноту. Весть, которую он пришел сообщить, невероятно важна для нее. Она затрепетала и снова опустилась на кровать.

Еще один стук. Еще один зов. Нужно ответить. Она глубоко вздохнула, пытаясь справиться с неимоверным напряжением. Слова все еще приходилось выдавливать силой.

— Войдите.

И тут взяла свое выучка, обретенная ею в прошлой жизни. Она села неподвижно, сложив руки на коленях, наклонив голову, опустив глаза и уйдя в свой внутренний мир. Доступ в который закрыт. Всем. Она взяла с собой туда лишь самое необходимое, а остальное просто бросила.

Венди слышала, как вошедший Нор закрыл за собой дверь. Она не сознавала, что не следует пускать его к себе в спальню. На самом деле ее здесь нет. Она переместилась в свой мир… и ждала.

Он не сказал ни слова. Венди ощутила его взгляд, сначала пронзительный, а потом смягчившийся, почувствовала его приближение — вернее, энергию приближающегося тела — и наконец увидела ноги, широко расставленные на толстом ковре. Нор поднес к ее глазам листок бумаги. Венди понадобилось несколько секунд, чтобы сосредоточить взгляд на буквах, написанных от руки, видимо Нором.

Результат был положительным.

12

У Нора, ожидавшего ответа, гулко стучало сердце. Полученный наконец ответ должен вернуть Венди к действительности. Он хотел заговорить с ней, но, увидев ее в таком состоянии, так растерялся, что не мог найти слов. Факт — беспощадный факт — не оставлял камня на камне от того, что было прежде, и непонятное отчуждение Венди отнюдь не помогало придумать ему что-то новое.

Он вошел в эту комнату с совершенно ясной целью. Но смешался при виде оцепеневшей Венди, сидящей в позе пассивного ожидания. Во всем этом было что-то ужасно неправильное. Жизненная сила, столь присущая Венди, бесследно исчезла. Нору казалось, что он видит перед собой не человека, а пустую оболочку.

Он испытывал непреодолимое желание схватить Венди, встряхнуть и силой вернуть к жизни, но разум подсказывал ему, что любое прикосновение к ней может вызвать крайне отрицательную реакцию. Его тело отчаянно хотело вновь ощутить тот жар, который сжигал их тогда и о результатах которого неумолимо свидетельствовал листок бумаги.

— Венди, я думаю, нам надо пожениться.

Она рывком подняла голову, ее ярко-голубые глаза расширились от изумления.

Нор и сам изумился. Он не собирался предлагать ничего подобного и не понимал, как это произошло. Слова сами сорвались с его языка.

— Нет! — вскинулась Венди. Ее щеки пылали, в глазах стоял ужас. Она толкнула Нора ладонями в грудь и отпрянула в сторону. — Нет! — Венди яростно замотала головой и побрела сама не зная куда. — Нет, я не могу! Не могу! — воскликнула она и инстинктивно направилась к стеклянной двери, пытаясь спастись бегством.

— Но почему? — воскликнул Нор, ошеломленный ее реакцией. В конце концов, это всего лишь предложение, которое следует обдумать. Разве он не самый выгодный из женихов? Он готов предложить ей весь мир на блюдечке с голубой каемочкой. Черт побери, неужели она этого не видит и не понимает всех выгод своего положения?

Венди помедлила, держась за ручку двери. Ее спина напряглась, плечи ссутулились.

— Это явилось бы… тюрьмой, — не оборачиваясь, сказала она.

Эти слова, полные глубочайшего отвращения, ударили Нора в самое сердце и на мгновение лишили его дара речи. Тюрьмой? Сравнение брака с тюрьмой ужасно и само по себе, но она сказала это так, словно речь шла о тягчайшей из пыток!