Ты - мой выбор! - Каролина Бехтерева Страница 27

- Ммм… - едва замысловатый бутерброд попал ко мне в рот, я не смог сдержать стон. – Это что?

- Крок-мадам…

- В смысле…? Я ем какую-то бабу?

Звонкий смех разлился по светлой кухне, от чего на глазах Леры выступили блестящие слёзы.

- Это запеченный французский бутерброд с ветчиной, сыром, яйцом, зеленью и соусом.

- Ааа… вкусно… - Засунул почти целиком бутерброд и активно начал шевелить челюстью.

- Есть еще Крок-месье. Все тоже самое, только без яйца сверху.

Я на секунду перестал жевать, взглянул на Леру, и, увидев полную серьезность, ляпнул:

- Не логично… - Странные эти французы, однако.

Лерка снова усмехнулась, и, забрав пустую тарелку, подсунула мне кашу.

Опустошил её за считанные минуты. С виду обычная овсянка, а вкуснотища такая…

- Она на сливках, поэтому и вкус такой.

- Превосходный… спасибо. Лер… есть разговор…

Мелкая отодвинула свою тарелку, сложила руки в замок и визуально напряглась.

- Готовишь ты великолепно, поэтому не вижу смысла протирать штаны в кулинарном… как на счёт того, что бы поучиться в школе бизнеса, или поступить в университет?

Глаза девушки увеличились, но она и слова не проронила.

- Для того, что бы управлять своим заведением, одной готовки мало… Я бы  хотел, чтоб ты умело выстраивала работу, разбиралась в финансах и была абсолютно независима от кого-либо.

- Но… Андрей… это, всего лишь, мечта… - Полушепотом произнесла, опуская голову вниз.

- Лер… мечты для того и существуют, что бы хоть попытаться воплотить их в жизнь… Может, попробуем?

Я действительно хотел сделать это для нее. Она была лишена в жизни практически всего… Почему нет, если у меня есть для этого все возможности?

- Подумай, и если согласна, в следующей месяце можно…

- Нет! – Слишком резко и категорично отказалась. – Я не хочу, что бы, как у других… по протекции…

Чувство справедливости у нее зашкаливало, что для нынешнего времени удивительно.

Все привыкли выжимать по-максимуму, и пользоваться любой выгодой.

- Лер… я всего лишь договорюсь о твоем присутствии.  Все остальное: экзамены, балы, учёба, сессии – по твоей части. Никакого блата, взяток и прочего. Сможешь – учись. Нет… тогда продолжай работать на меня, откладывай деньги и будем открываться. Как говорится: на месте разберемся. С цифрами  я тебя подружу, если что.

Девушка хлопала глазами, а затем засуетилась убирать на столе. Я не стал давить. Обдумает, взвесит, и через пару дней вернемся к этому разговору.

В офис меня ждал полнейший хаос. На Леркином столе куча наваленных папок. Сотрудники решили свои «письма счастья» выгрузить в приёмной, чтоб по башке не получить за своевольное нахождение в моем кабинете.

Пока Лера догуливала свои выходные, устроенные мной, дабы девушка спокойно подумала над моим предложением, мне пришлось зашиваться одному, разбирая накопившиеся документы.

К обеду глаза резало, голова гудела, спину ломило, и я отшвырнул от себя яркие папки и залез в телефон, роясь в меню ресторана.

Шаги за дверью я не услышал, а вот громкий хлопок двери разнесся по приемной, и в следующую секунду в мой кабинет влетел разъяренные и дышащий гневом мужчина.

Глава 35

- ПРЕКРАТИ ЭТО! Слышал меня? Немедленно прекрати!!! – Лукьянов орал, брызгал слюной, а его покрасневшее лицо пробивала злобная дрожь, от чего мудак вполне мог схлопотать инсульт.

Я слегка приподнял бровь, откинулся на спинку кресла и сладко потянулся.

Моя надменна ухмылка не осталась без внимания, и горе-папашу затрясло с новой силой.

Кажется, Гореев начал воплощать в жизнь свои «грязные делишки».

- Господин Лукьянов, о чем речь? – Похлопал глазами, изображая крайнюю озадаченность.

- Что, щенок, решил играть самым мерзким способом?

- Ну так… с волками жить…

- Ты даже понятия не имеешь, с кем связался! – Грозно потряс пальцем в воздухе, на что меня чуть не порвало от смеха.

Поднимаюсь из-за стола, не спеша прохожу вперед, и застываю около мудилы, возвышаясь над ним:

- Слушай сюда, дядя… Я тебе не мой отец, долго разговоры вести не буду. Я мальчик здравомыслящий, и по опыту родителя давно понял, что с таким, как ты, никакие адекватные договоренности не работают. Либо ты шаг назад делаешь, либо я тебя с дерьмом сожру и подавиться не подумаю.

- Ты меня не пугай!

- Я не пугаю… я, пока еще, предлагаю… Сделай правильные выводы, и уйди с дороги. Будь ты мужиком нормальным, я б еще подумал, но с такой мразью у меня ничего общего быть не может.

- И всё-таки… кое-что общее у нас есть… - Мне крайне не понравилась его ухмылка.

Руки непроизвольно сжались в кулаки, и если из его рта вылетит еще хоть один намек на Леру – не посмотрю, что отец, что старше…

- Ты свой рот закрой, и в её сторону даже дышать не вздумай. Ты на нее все права потерял, когда в дверь вышел. Удумаешь замаячить на горизонте, и если, упаси тебя Бог, она еще раз заплачет по твоей милости – готовься! Девчонке и так по жизни не повезло, особенно с родителями. Расстроишь её – ты труп!

- А с тобой, стало быть, повезло? – Заулыбался, окатив меня изучающим взглядом.

- Нет. Это МНЕ повезло с ней, и каждый день своей жизни я буду проживать так, что бы она это почувствовала.

Лукьянов изменился в лице. Из приторной улыбки, на губах образовался оскал. Превосходство в его глазах, как говорится, не объяснимо, но факт.

- Ты оступишься! Обязательно сделаешь ошибку, и оступишься. Посмотрим тогда, как ты запоешь, когда займешь рядом со мной место в ряду предателей.

От его слов по всему телу прошла мерзопакостная волна. Что-то в них было такое, что заставило меня задуматься.

А что, если я, и правда, оступлюсь? Предам её? Сделаю больно?

Вместо глаз Лукьянова напротив, возникли её глаза… В кабинете, когда она увидела отца. В квартире, когда увидела сбежавшую из клиники мать…

- Если когда-нибудь Лера посмотрит на меня так же, как на тебя и свою мать, я тебе лично в руку пистолет вложу.

- Слишком громко, мальчик…

- Громко, но действенно.

- Не предлагай… соглашусь ведь.

- Сделай одолжение…

Мы еще минуту посверлили взглядами друг друга, и когда Лукьянов отвел первый глаза, я, молча, развернулся и присел в свое рабочее кресло, всем видом давая понять, что разговор окончен.

Не успел я и забыть уже