По воле случая (СИ) - Юлия Узун Страница 27

Одна надежда, что Эдитон внимательно следит за тем, как ее руки мнут его одежду, а ногти впиваются в живот. Неужели он не чувствует боли?

Так прошёл час. Потом он остановился для того, чтобы купить Дачиане куртку. Погода портилась явно надолго. Он подозревал, что даже сейчас Дачиана в своей тоненькой спортивной кофте коченеет от холода, особенно, когда Эдитон летит чуть ли не со скоростью света. Иногда он специально задевал ее руки, чтобы ощутить, насколько они ледяные.

Он купил ей вязаные перчатки и шарф. Девушка молча приняла все это, и, когда он велел одеться, она оделась. «Красиво», — заметил Эдитон, после чего они больше не обмолвились и словом.

Душа Дачианы разрывалась на две части. С одной стороны, она чувствовала вину за своё ребячество, а с другой, наоборот, казалось, что несправедливо обошлись с ней. В такие моменты хочется делать всё наоборот и всем назло! Это нежелание принять должное и толкнуло ее на неверный поступок. Только Эдитон ещё раз напомнил ей, кем она является и где ее место.

Не одна Дачиана была ввергнута в молчание вспышкой неоправданного спора. Эдитон тоже думал об этом. И злился.

Спустя неопределённое время Эдитон вдруг свернул с дороги, вызвав у Дачианы самые тревожные опасения — а не собирается ли он избавиться от неё?

Он слез с мотоцикла и ушёл вперёд, бросив ее одну. Дачиана сняла шлем и посмотрела в серое небо. Хмурые тучи сгущались над землёй, угрожая скорым дождем. Вдалеке сверкнула молния и прогремел гром. Вокруг пустырь — ни одного деревца. Лишь бескрайние холмистые поля, поросшие остропахучими растениями.

Эдитон стоял к ней спиной, задумчиво глядя куда-то вдаль. Может быть, на птицу, улетающую от него прочь, или на пыльную дорогу, по которой медленно передвигался трактор. Дачиане вдруг показалось, что все ее тревоги напрасны. Парень всего лишь хотел «спустить пар». Возникло желание поговорить с ним, убедить в том, что всё, что произошло — ее глупость.

Она приблизилась к нему, но ещё минуту не решалась начать.

— Я не намеревалась сбежать, — тихо произнесла она, внимательно следя за его реакцией. Эдитон не реагировал, тогда она продолжила: — Хотела добежать до мотоцикла первой, но заблудилась… а потом испугалась.

— Тебе повезло, что на моем месте был не Ска и не Лайз, — сказал Эдитон, по-прежнему глядя перед собой. Ветер трепал его чёрную челку, но ему это не мешало. — Они бы взялись за пистолет или нож. С нами опасно играть в такие игры. Так что, скажи спасибо, что я такой добренький.

«И едва не задушил меня», — мысленно дополнила Дачиана, затем вслух сказала:

— Хорошо. Я повела себя, как капризный ребёнок. Думала, что теперь я в вашей команде и делаю благородное дело, но всё оказалось не так. Я всего лишь пытаюсь доказать, что на что-то способна. Но мне нет доверия…

— Особенно теперь, — отрезал Эдитон, не дав ей договорить.

Девушка устремила на него гневный взгляд. Внутри снова зарождалась буря. Ее не понимают! Не хотят понять!

— Хочешь сказать, что у меня нет шанса?

Наконец он развернулся к ней лицом. И судя по тому, как хмурились его брови, удовлетворяться простым ответом он и не собирался.

— А он у тебя был? — крикнул он. — С самого начала у тебя не было ни единого шанса ни на то, чтобы спастись, ни на то, чтобы стать частью нашего дела. Все мы существа, борющиеся за собственное право. Если я скажу тебе сейчас «уходи», ты уйдёшь, Дачиана, и не оглянешься.

— Я бы на твоём месте не говорила того, чего не знаю, — попыталась защититься Дачиана.

Но тщетно. Эдитон был непреклонен.

— А мне не нужно знать. Это можно понять по ситуации, в которую ты попала, по тому, что произошло в том городке. Ты уйдёшь. Да, уйдёшь, черт возьми! И не отрицай этого. Разве тебя волнует любовь Вихо к своей сестре? Нет! Ты наплюешь на это, потому что обретёшь свободу.

Эти слова обожгли Дачиану покруче кислоты, да только были сущей правдой, и от этого сердце билось надрывно, предвещая слёзы. В глазах Дачианы всё плыло, но она не хотела сдаваться и решила дать ответную «пощечину».

— А самого тебя волнует любовь Вихо к его сестре?

— Меня вообще мало волнует чья-либо жизнь, — крикнул Эдитон и тут же пожалел о своих словах. — Но это не значит, что я черствый. Я прекрасно понимаю чувства людей. Вот ты хоть раз в жизни любила? Сомневаюсь. Потому что до этой самой минуты ты наслаждалась радостями бытия, работала в захудалом магазинчике со «старперами» и фантазировала себе сказочного принца.

— Да что ты вообще знаешь о любви? — выпалила Дачиана в смятении. — Я могла бы поверить Вихо или даже мистеру Шиай, но ты ни дня, ни единой секунды никого не любил! Потому что ты зол на свою мать и на отца за то, что они не смогли дать тебе этой любви. Не удивлюсь, если ты так и проживешь свою жизнь, ненавидя всех, а заодно используя женщин, чтобы отомстить родителям. Думаешь, ты знаешь меня? Да ни черта ты меня не знаешь! И не тебе судить, какая я, любила ли я. Женское сердце для тебя — пустышка! Не страшно и разбить! Перешагнешь через осколки чужой боли и пойдёшь искать новую жертву! Вот как я тебя вижу!

Подбородок Дачианы задергался, а на глаза навернулись злые слёзы, но усилием воли она не позволила себе расплакаться. На лицо упали первые капли дождя, она развернулась, чтобы идти к мотоциклу, но в этот момент Эдитон схватил ее за руку и рванул к себе. В нос ударил резкий запах кожи, замок от его куртки стукнул ее по щеке. А потом она поймала его взгляд, а губы уже тянулись к ее приоткрытому рту. Ладони Эдитона сжались на талии Дачианы. Поцелуй оказался настолько яростным, что девушке пришлось обхватить парня самой, чтобы устоять на ногах. И невзирая на жесткость, Дачиана почувствовала, как растекается по телу электрическим током возбуждение, словно от голода начало сосать под ложечкой и скулы свело. Его щетина терлась о нежную кожу, вызывая боль. Но она ничего не могла сделать.

Лихорадочный поцелуй длился несколько секунд, но Дачиане показалось, что прошла целая вечность. А потом Эдитон отпустил ее губы и прошептал:

— Я испугался. Испугался не того, что ты сбежишь и мне попадёт от Вихо. Я не хочу отпускать тебя.

И вот