Джио + Джой и три французские курицы - Элли Холл Страница 27

— Не бери в голову. Я знал, что это произойдет.

Мы отстраняемся друг от друга.

Я разглаживаю рубашку.

— Что? Что ты знал, что произойдет?

Джио прикладывает ладонь ко рту и кричит:

— Ничего не происходит. Ты не видел ничего такого, о чем нужно было бы сообщить Фрэнки или Томми.

Мы обмениваемся взглядами, которые усиливают момент.

Нико ворчит и исчезает на кухне.

Затем мы оба начинаем смеяться, как будто у нас есть общий секрет и мы вместе попадем в неприятности. И не останавливаемся, пока у меня не начинают болеть бока.

— Спасибо за это, — говорю я, переводя дыхание и садясь обратно, потому что не собираюсь позволить пицце остыть.

Веки Джио тяжелеют, затем он смахивает крошку с моей щеки, которая мгновенно вспыхивает.

— Невозможность есть глютен — это нечто непостижимое, как по мне.

Но я слышу, что настоящая проблема — это невозможность поцеловать друг друга прямо сейчас. Отбросив эту мысль, я спрашиваю:

— Как тебе удалось сделать такую идеальную безглютеновую основу?

Он вздыхает и улыбается.

— Я провел некоторые исследования и разработки.

— Для меня?

В ответ он улыбается застенчивой улыбкой — совсем другое выражение лица, чем у обычного Джованни Косты. Затем откусив кусочек, говорит:

— Неплохо. Не то же самое, что настоящее. Но близко. Такими темпами я могу стать полупрофессиональным пиццамейкером. Хотя за это звание мне придется побороться с Томми.

— Этот корж на вкус просто потрясающий. Совсем не похоже на то, что я пробовала в разных пиццериях. Это восхитительно. Спасибо.

Джио откидывается на спинку стула и заводит руку мне за спину, пока я заполняю вторую форму. Не могу игнорировать его присутствие. Это восхитительно отвлекает.

Затем он теребит висячие серьги-тросточки, которые я сегодня надела. Жар поднимается по моей шее.

— Мило, — говорит он.

Я поднимаю брови.

— Да, для двенадцатилетней. Мама подарила их мне. — Как только произношу эти слова, я жалею о них, потому что серьги мне нравятся, и они были удивительно заботливым и праздничным подарком от моей мамы.

— Мне они нравятся.

— Ха-ха. Спасибо. Завтра я надену жемчуг, чтобы немного повыситься в классе. — Женщины, к которым он привык, носят роскошные бренды, элегантные и дорогие.

В отличие от меня, у которой гардероб «сборная солянка» — несколько базовых вещей, много подержанной профессиональной одежды и множество с распродаж в универмагах.

Его лицо вытягивается.

— Ага. Завтра, когда придешь на работу, я хочу видеть тебя в жемчугах, с волосами, завязанными во французский узел, в платье от «Дольче и Габбана» и с духами «Коко Шанель». Номер девятнадцать, если быть точным. Полный макияж и ни больше, ни меньше.

Бабочки внутри не трепещут. Они замирают при этой мысли, потому что я не модная. Если эти серьги-трости и говорят что-то обо мне, так это то, что я — полная противоположность стильной модели.

— Серьезно?

— Ни в коем случае. Я бы предпочел, чтобы тебе было удобно. Работа здесь требует много времени на ногах.

Я не могу понять, шутит он или нет. Несомненно, Джованни Коста нравятся те женщины, которых он фотографирует: высокие, стройные, утонченные.

Пытаюсь закончить заполнять последнюю форму, но теряюсь, перечитывая одну и ту же строчку несколько раз, не в силах понять ее смысл, пытаясь забыть наклон его губ, расположение его руки и его близость. Я откидываюсь на спинку стула.

Со своей загадочной улыбкой Джио нежно дергает меня за кончики волос. Я резко подаюсь вперед и чуть не падаю на пол, затем делаю вид, что меня пробрала дрожь. Скорее, трепет.

— У нас тут настоящая история Гилберта и Энн, да? — спрашивает он.

— Гилберт и Энн? — тупо переспрашиваю я.

Он прищуривается, словно пытаясь дать мне шанс понять о чем идет речь.

Как уже не раз случалось с тех пор, как приехала сюда, мои миры сталкиваются, и я улавливаю связь.

— О, «Энн из Зелёных Крыш». Мы с Фрэнки обожали этот сериал.

Он немного рассказывает о том, как в детстве она заставляла всю семью смотреть с ней этот старый сериал, и это был ее первый выбор для вечернего просмотра фильмов.

Да, я помню. Потому что часто бывала там, но, конечно, он не запомнил бы Джей Лав так, как я запомнила каждую его деталь. И, честно говоря, из-за нашей тогдашней разницы в возрасте было бы странно, если бы он это сделал.

Нога Джио подрагивает, балансируя на колене, и я не могу не задаться вопросом, подговорила ли его Фрэнки сделать безглютеновую основу для пиццы или он сделал это сам ради меня.

Что касается случайного поцелуя, то напоминаю себе, что я взрослый человек, а не застенчивый подросток, который боится своей лучшей подруги. К тому же строила здания. Ну, вернее проектировала их, и знаете что? Они до сих пор стоят, и, надо сказать, довольно надежно. Я училась в колледже в городе, жила сама по себе и управляла своей жизнью. Так что не могу позволить себе потерять всю эту почву в воспоминаниях или возвращении к той девушке, которой когда-то была.

Уверенность стирает застенчивый румянец с моих щек, и шепот проникает в мой разум. Я хочу превратить случайный поцелуй в такой, который Джио не забудет… и захочет повторить.

Проблема только в том, что я не хочу разрушать дружбу с Фрэнки. Внутри меня разгорается война противоречивых желаний, и я разрываюсь между ними как никогда.

ГЛАВА 8

ДЖОВАННИ

Что имел в виду Нико, когда сказал, что знал, что это произойдет? Впервые в своей жизни я чувствую неуверенность в романтических отношениях. Не потому, что одинок, а потому, что мои братья и сестра указали на кое-что во мне, в чем может быть доля правды.

Да, я могу быть обаятельным.

И конечно, я обалдуй.

Вся эта история с кокетливым лицом тоже, наверное, верна.

Сам того не желая, я очаровал многих женщин. Кроме Джой. Было несколько моментов, когда чувствовал, что между нами проявляется интерес, как фотография в темной комнате. Вот только не хочу смотреть на Джой через объектив. Я хочу видеть ее полностью, красиво, всегда.

Я не такой уж и красавец. Джой сделала несколько комментариев в мой адрес, и ее взгляд постоянно устремляется на меня, в частности, на мои мускулы. Но она сопротивляется моим попыткам флирта. Другими словами, не флиртует в ответ. Не бегает за мной, не ищет меня, не проявляет явного интереса. Я к этому не привык.

Вот