Жестокие клятвы - Джо Макколл Страница 27

Я дрожу. Меня до сих пор тошнит от мыслей о том, что мне пришлось пережить ради этого помолвки.

Комок застревает у меня в горле, когда я открываю последнее письмо, полученное от Адрика. Это был его ответ на мою предстоящую помолвку.

Моя маленькая львица,

Новость о твоей помолвке тревожит, и я работаю над планом, как все исправить.

Я не позволю тебе стать собственностью другого мужчины.

Каждое твое первое событие будет моим и только моим.

Не беспокойся о своей семье, они не могут сравниться с силой, которую я держу за собой.

Скоро ты увидишь.

Я с нетерпением жду момента, когда мои губы скользят по твоей нежной коже, а мои руки играют с твоей идеальной грудью.

Мне тяжело даже думать о том, чтобы увидеть тебя обнаженной подо мной, просящей мой член.

Я буду дорожить моментом, когда ты в экстазе выкрикнешь мое имя.

Встретимся в твой день рождения у нас.

Я обещаю увести тебя от всего этого.

Вся моя любовь.

Адрик.

Если бы он только показал.

В ту ночь я узнала, насколько зловещим был мой новый жених. Мои родители, возможно, никогда не приложили ко мне руку, но у Петра не было таких сомнений. Он монстр. Дикарь, но даже я знаю, что он ничто по сравнению с Адрианом Волковым.

Хотя Адриан не причинил мне вреда. Просто унизил меня, используя мое тело против меня.

Оно хочет его.

Жаждет его.

У меня вырывается длинный вздох, когда я складываю письма обратно в дневник и зарываю книгу под подушку стула. Адриан никогда не бывает здесь достаточно долго, чтобы посидеть, поэтому я сомневаюсь, что он его найдет. Мой взгляд перемещается к окну. Снаружи кипит жизнь, и я выпрямляюсь, чтобы лучше видеть. Люди Адриана тащат через двор человека, который пинается и кричит. Он избит и окровавлен, руки связаны за спиной. Его глаза закрыты, и он умоляет… нет, умоляет о пощаде.

Вытряхнув этот образ из головы, я отказываюсь от стула и предпочитаю кровать. Я закрываю глаза и жду сна. Возможно, на этот раз мне не приснится, что монстр держит меня в плену в этой комнате.

Я сплю не очень долго, но этого было достаточно, чтобы солнце уже садилось за горы Невады. Что-то разбудило меня, и мне потребовалась минута, чтобы понять, что это был звук душа, льющегося в ванной.

— Похоже, принцесса наконец-то проснулась, — издевается Адриан, выходя из ванной с одним лишь полотенцем на талии. С легким вздохом я закрываю глаза и отвожу взгляд. Ублюдок хихикает, как будто это смешно. — Не надо такой скромности, мышонок. Ты уже почувствовала каждый дюйм меня.

— Это не значит, что я хочу это увидеть, — ворчу я, стараясь держать голову повернутой и закрытыми глазами. На всякий случай. Он снова посмеивается, и я слышу знакомый звук открывающегося шкафа справа от меня. Я слышу какой-то шорох, а затем звук закрывающегося шкафа.

— Теперь ты можешь открыть глаза, маленькая девственница, — смеется он. — Я одет.

Я медленно поворачиваю голову и приоткрываю один глаз на случай, если он мне лжет. Вздох облегчения вырывается, когда я вижу его полностью одетым в костюмные брюки и белую рубашку. Он поворачивается, чтобы взять что-то с комода, а затем бросает это на кровать передо мной.

— Одевайся, — приказывает он мне, веселье от моего предполагаемого ханжества угасает. — Мы уходим.

Если это не красный флаг, то я не знаю, что это такое. Моя рука зависает над коробкой, неуверенная и испуганная.

— Куда? — спрашиваю я. — Зачем?

Он усмехается, надев галстук.

— Ты правда считаешь, что я должен тебе какое-то объяснение, Ваня? — он высокомерно усмехается. Я не настаиваю дальше, потому что вижу расстроенный взгляд в его глазах, который просто умоляет меня снова наказать. Скрипя зубами, я наклоняюсь вперед, снимаю крышку и вытягиваю внутри черную папиросную бумагу.

Мои глаза округляются, когда я смотрю на платье внутри.

Если это можно назвать платьем.

Оно кроваво-красное, тонкое и настолько короткое, что больше напоминает топ, чем платье. О черт возьми, нет. Я ни за что не смогу это носить. Я беру его в руки, ткань в руках кажется дешевой. Под платьем — пара черных туфель на каблуках, которые, кажется, сломают мне лодыжки, как только я их надену.

Какого черта?

— Я этого не ношу, — говорю я ему, бросая вещи обратно в коробку. — Если тебе нужна проститутка, я рекомендую отправиться на Стрип. Их пруд пруди, и уж точно больше твоей скорости.

Адриан наклоняет голову и изучает меня. Его лицо пустое, непроницаемое, пока внезапно он не вытаскивает меня из кровати за волосы. Я царапаю и царапаю его руку, пытаясь пнуть его, но мои ноги связаны одеялами.

Как только мои ноги твердо стоят на земле, он дергает мою голову назад, его рука сжимает мой подбородок и заставляет меня смотреть ему в глаза. Я вижу, как огонь медленно разрастается в черных глубинах. От его прикосновения электричество пробегает по моей коже.

Чертова шлюха. Он нас продаёт, помнишь?

Моему телу и влагалищу, кажется, плевать.

— Либо ты носишь платье, — грозит он тихим рычанием, выговаривая каждое слово. — Или я могу вывести тебя из этого дома голой. В любом случае мне хорошо.

Серьезно?

Мне почти хочется назвать его блефом, но проблема с Адрианом в том, что он не блефует. Я знаю его достаточно хорошо, чтобы знать, что он выполнит свою угрозу и будет наслаждаться каждым моментом моего дискомфорта и унижения.

Сдерживая гордость, я киваю головой, и он отпускает мои волосы.

— Хорошая девочка.

Тьфу, к черту эту фразу и к черту мое