Киндер-сюрприз для бывшего - Лена Лорен Страница 28

Ой, будто кто-то насильно его будет удерживать здесь. Сдался он нам, если такое дело...

— По моим подсчетам сегодня на календаре значится первое января, но никак не первое апреля. Извини, конечно, но такого рода шуточки после эмоционально сложной ночи и не менее сложного пробуждения мое воспаленное сознание не воспринимает должным образом, — ожидаемо он уходил в протест.

Как же все-таки хорошо, что я завела эту тему тогда, когда Маруся еще ничего не понимала.

Была бы она уже в сознательном возрасте, боюсь, после таких слов точно плюнула бы своему папаше в рожу и не оставила бы ему никаких шансов.

— Та справка, где говорилось, что я больше не беременна, была подделкой. Любой нормальный врач обнаружил бы подлог, не будь ты таким безалаберным, — разоткровенничалась я. — Я сама ее сделала, а мой гинеколог поставила печать.

— Зачем? — шипел он от злости. — Зачем было лгать, зачем опускаться так низко?

— Низко? — вскрикнула я. — Поверь, чтобы сохранить беременность, я бы пошла на такое, что тебе и не снилось! Я бы сделала все возможное, чтобы ты исчез из моей жизни и больше никогда не появлялся. Но у судьбы скверное чувство юмора, не так ли?

В глазах Ярослава тотчас вспыхнула ненависть. Она бурлила внутри него. Желваки играли на челюсти, ноздри раздувались от каждого шумного выдоха.

Он был в гневе, но что-то подсказывало, злился он не на меня, а на себя.

По сути, мне было не важно, что он скажет на этот счет, что он будет думать обо мне и как воспримет мою преднамеренную ложь. Главное — я призналась и попыталась расставить все по полочкам. Я была чиста перед собой и перед нашей дочерью, а до других мне не было никакого дела.

— Судьба, — усмехнулся он, глянув в окно. После паузы он вновь вернул на меня острый взгляд и сквозь злорадный смех продолжил: — Судьба тут вовсе ни при чем. Не судьба пудрила мне мозги, не она вела со мной двойную игру.

Ярослав мельтешил перед глазами, меряя кухню быстрыми пружинистыми шагами. Растирал ладонями лицо. Он знатно нервничал и не мог найти себе места. Сторонился нас, как языков буйного пламени, тянущихся к нему.

Однако он не убежал при первой же возможности, а это уже можно было приравнять к подвигу. Сомнительному, но все же подвигу...

— Да, госссспадя, какая игра? Больно надо было мне играть с тобой в игры, — самой смешно стало, но смех был нервным, натужным.

— Ладно... Что ты хочешь сейчас от меня? — раздраженно спросил, остановившись напротив меня. — Денег? Тебе нужны алименты?

Передернула плечами.

Эти слова ранили меня в самое сердце. Острыми иглами вонзились глубоко в душу.

Неужели в его пустой голове не возникло никакой другой мысли, кроме как вновь откупиться от меня деньгами...

Со щемящим сердцем обняла Марусю крепко-крепко, поцеловала ее в лобик.

Малышка хоть и смотрела на Ярослава неосознанно, но я верила, что она уже была готова поделиться с ним своим теплом и любовью. Она была еще такой крохотной, а уже столкнулась с отцовским произволом.

Так как разговор у нас не клеился, я вернулась в спальню. Положила дочь в кроватку и включила музыкальную погремушку, закрепленную над ней, чтобы ненадолго отвлечь ее. Открыла комод, выудила из самого нижнего ящичка папку, и вместе с ней вернулась на кухню.

Ярослав стоял у окна и, наминая шею с задней стороны, задумчиво пялился на безлюдный заснеженный дворик.

Услышав мой тяжелый вздох, он развернулся.

— Я, наверное, поеду домой, — слабо он произнес.

— Да, конечно, только вот это с собой прихвати, — сунула ему в руки ту самую папку и отошла в сторону, освободив узкий проход.

Он непонимающе посмотрел сначала на папку, затем поднял вопросительный взгляд на меня.

— Что это за хрень?

— Кое-какие документы, и все те деньги, которые ты мне давал на аборт и за мое молчание.

— И как все это понимать?

— Как хочешь, так и понимай, — выталкивала его из кухни. — А теперь проваливай из моего дома!

Ярослав уперся ладонями в стены и не продвигался ни на миллиметр к выходу.

— Полтора года прошло. Почему ты не потратила их? Зачем вообще взяла их? И почему рассказываешь мне об этом только сейчас?

— Потому что ты вбил себе в голову, что я желаю женить тебя на себе! Потому что мне тогда нужно было только, чтобы ты поверил в историю про аборт и отвязался от меня! Я не могла позволить тебе решать за меня и за моего ребенка. Это был, возможно, мой единственный шанс стать матерью, и ни ты, ни кто-либо другой не в силах был отнять его у меня! А эти деньги, что ты мне сунул, они грязные! Никогда я ими не воспользовалась бы, даже если бы подыхала с голоду! Ясно? — повысила я голос, не переставая толкать Ярослава. — Все! Забирай их и уходи отсюда!

Ярослав резко развернулся, а я чуть было не упала. Благо, он придержал меня за плечо.

— Что за сказки про единственный шанс? По-твоему, я должен поверить в них? — озлобленно швырнул папку на стол, а мне оставалось только руками всплескивать и сожалеть о том, что прислушалась к Юле.

— Я миллион раз уже пожалела о том, что сообщила тебе о своей беременности. Нужно было промолчать, как в прошлый раз!

Понимая, что сболтнула лишнего, я впала в столбняк, захлопнула рот и опустила глаза в пол.

Напряжение в кухне нарастало. Воздух накалялся, а нервы гудели как провода под высоким напряжением.

— В прошлый? — Не дождавшись от меня ответа, Ярослав дотронулся до моего подбородка и поднял лицо. Он пристально смотрел на меня. Мучительно долго. Казалось, ему удастся добраться до моей души и увидеть ее содержимое. — Постой... я уже ни черта не понимаю... Прошлый раз? Насть, что все это значит?

Подбородок дрожал, в носу щипало. Слезный ком подступал к горлу.

— Ничего... Просто уйди..., — проскрипела еле слышно.

Я отвернулась, чтобы он не увидел моих слез.

Ненавижу плакать при людях. Они потом припоминают о минутах слабости.

Спиной я ощущала как Ярослав стоял позади меня. Неподвижно. Рваное дыхание билось в мой затылок.

— Уйду.... Уйду, когда ответишь о каком, нахрен, прошлом