Его любимая грешница (СИ) - Лартер Элли Страница 28

– Ладно, ладно, как скажешь... – и быстро перехватываю шелковой повязкой свои волосы, чтобы они не мешали и не падали на лицо.

– Так-то лучше, малышка, – одобрительно кивает Дэн.

– Но здесь... здесь же камеры, – бормочу я, озираясь по сторонам.

– Они отключены, – говорит мужчина беспечно. Кажется, он и вправду все предусмотрел.

– А если кто-нибудь войдет...

– Этого не случится, – Дэн делает несколько шагов и быстро набирает пятизначный код на панели управления возле двери. Происходит щелчок. – Вот и все. Мы заперты – и ты выйдешь отсюда, только когда я решу, что с тебя достаточно.

– Ты ненормальный... – бормочу я тихо.

– Верно, – мужчина ухмыляется. – А ты – совершенно беззащитна и полностью в моей власти, – от его слов у меня колени подгибаются и пересыхает в горле, но я молчу. Он продолжает: – Однако я дам тебе возможность выбора.

– О чем это ты говоришь? – спрашиваю я нерешительно.

– Ты можешь выбрать, где именно я буду тебя трахать, малышка, – говорит Дэн, и его голос с каждой фразой становится все более чужим, опасным, хищным, но вместе с тем – таким соблазнительным. – Кровать, – он показывает на огромный траходром, обтянутый черной кожей, и с наручниками и наножниками на решетках. – Или андреевский крест, – он переводит взгляд на крестообразную конструкцию, тоже из черной кожи, находящуюся в вертикальном положении. Я такую только в фильме «Пятьдесят оттенков серого» видела. Бррр.

– Я не знаю... – бормочу тихо.

– Выбирать нужно быстро. Раз... Два...

– Но... – заикаюсь я, нервно переводя взгляд с кровати на крест и обратно, и последняя цифра звучит из уст мужчины как приговор:

– Три. Значит, я выберу сам.

– Дэн... – прошу я слабым голосом, правильней даже сказать – пищу как мышка, – но мужчина меня перебивает:

– Господин.

– Что?! – офигеваю я.

– Во время сессии тебе лучше звать меня господином.

– Но у нас не...

– Она самая, – он кивает. – А теперь раздевайся. Снимай с себя этот дурацкий розовый латексный костюм. Хочу видеть твою грудь, твою талию и твою истекающую смазкой горячую дырку.

Я нервно сглатываю. В голове крутятся бесконечные вопросы: может, не сейчас? может, не здесь? может, подождем до утра и до дома? – но Дэн совершенно непреклонен, а у меня самой между бедер уже тоже жарко и влажно... Этот мужчина действует на меня совершенно безумно, ненормально, неправильно... но я ничего не могу с этим поделать – а потому начинаю послушно раздеваться под его строгим неотрывным взглядом.

После недавнего выхода на подиум и танца в общем зале стриптиз-клуба моя кожа и так вспотела – я с трудом натянула на себя обратно сценический костюм. А теперь, наедине с Дэном, я и вовсе плавлюсь как кусочек сливочного масла, выложенный на раскаленную сковородку, так что снять костюм снова становится непростой задачей. Изнутри он не латексный, есть тканевая подкладка, но она насквозь пропиталась потом и липнет к коже.

Мне приходится потратить немало времени, чтобы наконец вытащить наружу одну руку, затем – вторую, и начать спускать костюм по животу и бедрам... Все это время Дэн молча смотрит на меня, опустив голову и широко расставив ноги. Я вижу, что член у него уже давно встал, но что-то подсказывает мне, что он не воспользуется им сразу...

Я уже знаю, каким мучительным и невыносимым – в самом охуенном смысле этих слов! – может быть секс с этим мужчиной. А ведь мы занимались им только у меня дома, на самой обычной кровати! Сейчас же в его распоряжении – несколько БДСМ-снарядов и огромное количество самых разных игрушек и приспособлений, чтобы сделать мне больно и приятно...

От этих мыслей голова идет кругом, а между бедер течет и зудит от желания и нетерпения. Я стараюсь сосредоточиться на своем костюме, но он уже падает к моим ногам, я переступаю через него и оказываюсь перед Дэном в одних только мокрых насквозь трусиках и бюстгальтере.

Мужчина подходит ко мне вплотную и быстрым, бесцеремонным движением запускает пальцы между моих ног:

– Ты течешь, как сучка... – я инстинктивно пытаюсь свести бедра, но он не позволяет: – Не дергайся. Я не разрешал.

– Ладно... Прости... те... Простите, господин.

– Крест. Я выбрал андреевский крест. Я подвешу тебя на нем вниз головой и выебу во все щели так, что ты будешь вспоминать об этом и вздрагивать от удовольствия каждый раз, всего лишь заходя в эту комнату.

От его слов у меня мурашки по всему телу, и он уже обходит меня по кругу, расстегивает мой бюстгальтер и цепляет пальцами резинку трусиков, стягивая их по бедрам. Теперь я остаюсь совершенно обнаженной.

– Отлично, – говорит мужчина. – Иди сюда, – и манит меня пальцем к черной металло-кожаной конструкции в углу комнаты.

ДЭН. 38 глава

Прямо сейчас андреевский крест стоит вертикально, но его можно вращать как угодно. Эта мощная конструкция стоила клубу сто тридцать тысяч – довольно внушительная сумма для предмета интерьера, ведь его не собирались использовать по прямому назначению... или все-таки собирались?

В конце концов – какой нормальный бизнесмен в здравом уме будет тратить сто тридцать штук на банальную декорацию, когда можно купить визуально точно такую же, только в десять раз дешевле, разве что без механических рычагов для вращения, натуральной кожи и особо прочных фиксаторов?

Здесь одно из двух: либо Диониса мощно наебали с ценой в салоне БДСМ-атрибутики, либо изначально он планировал открывать вовсе не стриптиз-клуб, а самый настоящий притон с БДСМ-игрищами, но по какой-то причине эта идея у него не выгорела. Может, именно поэтому Дионис так рьяно поощряет проституцию в «Грешницах» и давно превратил стриптиз-клуб в элитный бордель для политиков, бизнесменов, музыкантов и актеров кино?

Самый распространенный вариант такой проституции – это так называемые выезды, когда клиент забирает к себе домой на ночь одну или сразу двух танцовщиц (иногда официанток) и занимается с ними сексом. Так Дионис получает огромные деньги – выезд стоит от двадцати до пятидесяти тысяч рублей за одну девушку и делится напополам между клубом и сотрудницей, – а клиент – максимальную безопасность и конфиденциальность, ведь все происходит на его территории.

Но есть и второй вариант: когда секс происходит прямо в клубе под видом приватных танцев. В таком случае стоимость часа наедине с девушкой обсуждается отдельно и утверждается лично владельцем клуба.

Когда я только устроился сюда на работу, эта практика уже вовсю существовала. Несколько раз я пытался объяснить своему новому работодателю все риски и опасность подобной деятельности, но потом просто забил: Дионис не видел никого и ничего, кроме денег, к тому же – его покрывали влиятельные политики и бизнесмены, и он мог делать что угодно... Теперь вот Турин и вовсе предложил ему расширение.

Моей же главной обязанностью – по договору и по совести, – всегда было следить за тем, чтобы на секс-приваты и выезды попадали только те девушки, которые сами хотели этого. В конце концов, некоторые устраивались в клуб именно ради проституции. А кто-то просто хотел танцевать. Я уж молчу об официантках... Собственно, поэтому я и задержался здесь так надолго: в клуб нередко попадали совсем молоденькие, неопытные и невинные девчонки вроде Вики, которые понятия не имели, какой ад ждет их на обратной стороне вечного праздника с музыкой, танцами, дорогим алкоголем и богатыми щедрыми гостями...

Вот только большая часть клиентов понятия не имела, да и не хотела пользоваться какими-либо БДСМ-приспособлениями. И слава богу. Пьяные и возбужденные до предела, они обычно обходились быстрым сексом (я бы даже сказал – тупой неистовой долбежкой), после чего отпускали девушек.

Кроме того, чтобы воспользоваться какой-нибудь секс-атрибутикой из камеры пыток, медицинского кабинета или лаборатории, нужно было получить специальное разрешение от меня и от Диониса, а это было непросто.