Наш секрет - Ольга Джокер Страница 28

Иван ненавязчиво спрашивает, не хочу ли я отказаться от затеи с приготовлением торта, на что получает мое категорическое «нет». И не в таких условиях приходилось работать, особенно во время практики практики, когда я была студенткой.

В итоге тележка заполнена под завязку, а я чувствую себя обессиленной и измученной. Шутка ли, весь день кататься на лыжах! Предвкушаю, как будут болеть мышцы после тренировки. Но вместе с тем, опустившись на переднее сиденье автомобиля и вытянув ноги, испытываю эйфорию от всего, что со мной происходит.

В дороге Северов коротко обрисовывает планы на сегодняшний вечер. Он везет меня в гостиницу, поднимает покупки в апартаменты и едет за подарками родственникам. Я в это время готовлю торт. Это займет не один час.

Крупными хлопьями идет снег, дворники с трудом справляются. До гостиницы едем очень долго.

Пока Иван достает из багажника пакеты, я стою в сторонке и любуюсь территорией. Когда темнеет, здесь красиво, будто в сказке. По периметру горят маленькие фонарики, каждый корпус увешан гирляндами. Завтра Новый год, и наверное, впервые в жизни я ощущаю приближение праздника настолько остро.

Замечаю, как у административного корпуса хозяйка гостиницы кормит собак, что сидят в вольере и охраняют территорию. И понимаю, как же сильно я соскучилась по Черри, своей хрюкающей крошке!

— Это немецкие овчарки? — спрашиваю, подойдя немного ближе.

— Кавказцы, — поправляет женщина.

— Ой, постоянно их путаю!

— Я тоже мало разбираюсь в породах, — отмахивается хозяйка. — У нас в городе есть приют, так вот эти два красавца попали туда позапрошлой зимой. Какой-то нелюдь расплодил и вышвырнул на улицу. Знакомая, которая работает в приюте, подобрала щенков и предложила мне их взять. Сразу же двоих. Муж построил вольер, сказал, что такая охрана нам не повредит.

— Да, ребята выглядят устрашающе!

— Это только кажется, — смеется женщина. — Парни просто душки. Редко лают и всегда рады гостям. Даже непрошенным. Не боитесь?

— Нет! — отвечаю тут же. — У меня самой дома собака. Правда, куда меньше по размеру. Французский бульдог. Тоже подобрала на улице.

Я слышу, как за спиной хмыкает Иван. Он ведь не знаком с Черри. Не знает, какая она прелестная. Уж ее точно не стоит бояться.

— Какой ужас! — возмущается хозяйка гостиницы. — Ну отвезите вы животинок в приют! Не оставляйте погибать на улице!

— Согласна с вами. Кстати, Иван будет строить приют для бездомных животных в нашем городе, — зачем-то хвалюсь я. — Единственный в своем роде, старый вскоре снесут.

— Правда? Благое дело! — Женщина обращается к Северову: — Любите собак?

— Просто обожаю, — отвечает он с явным сарказмом и тут же направляется к лестнице с покупками в обеих руках.

Неужели обиделся? Я же от души хотела его похвалить!

Мы с хозяйкой гостиницы недолго общаемся. Понимаю, что пора уходить, потому что мне есть чем заняться. Но она оказывается такой увлекательной собеседницей, что уйти не так-то просто.

Через десять минут из номера выходит Иван. Он переоделся. Сменил лыжный костюм на пальто. Ему идет. Делает строгим, но очень привлекательным. Взмахнув на прощание рукой, Северов садится в машину и уезжает.

— Была очень рада с вами поболтать, Елена, — улыбаюсь я. — Но мне пора. Хочу попробовать испечь торт к завтрашнему дню.

— Ох, удачи! Если что-то понадобится из продуктов или кухонных принадлежностей, смело обращайтесь ко мне.

— Благодарю вас!

В номере тепло и уютно. Сняв верхнюю одежду и обувь, я иду к себе в комнату. Принимаю душ, рассматриваю в зеркале синяки на бедрах, что остались после падений. Ничего, заживут. Зато столько эмоций испытала!

К счастью, среди вещей обнаруживается случайно затесавшееся домашнее платье на мелких пуговицах. Серое, непримечательное, длиной до колена. И никаких вырезов! Как только Светка его пропустила?

Сначала сделаю бисквит. Одно удовольствие — выложить на столе продукты, взять в руки венчик и… заняться волшебством.

Хотя я не поступила, как хотела, в театральный, профессия мне безумно нравится. Выбирая специальность из тех, что предлагали учебные заведения нашего города, я остановилась на том, к чему максимально близко лежала душа. И кажется, не прогадала. Помню, когда-то даже мечтала открыть собственную кондитерскую. Как же здорово самостоятельно выбирать десерты, что будут продаваться на витрине, не подстраиваясь под прихоти хозяйки! Она у нас адекватная и понимающая женщина, но конфликты частенько бывают.

Пока бисквит в духовке, принимаюсь за крем. Понимаю, что это куда сложнее, чем я думала. Приходится усердно работать венчиком, и кисти рук быстро устают. Необходима пышная, густая масса! Но она, черт возьми, получается слишком жидкой. И это сильно расстраивает. Проверяю жирность сметаны, добавляю немного загустителя и… ничего не происходит! Я нервно бросаю венчик в миску, решив сделать перерыв.

Спокойно, Саша. В первый раз, что ли?

В кармане сумки оживает телефон. Снимаю трубку, прижимаю мобильный к уху и подхожу к окну. Ого! Какая непогода разбушевалась на улице!

— Да, мам. Слушаю.

— Давид звонил. Сказал, что ты не ответила на его звонок.

— Я была на занятиях, не смогла.

И это почти правда. С одной небольшой поправкой: я занималась лыжным спортом.

— Но мне же ты ответила!

— Не кипятись, я его наберу. Или напишу сообщение. Он что-то хотел?

— Сказал, что после Нового года будет в Москве. Проездом. На машине. Может тебя забрать на обратной дороге, чтобы не тащилась в автобусе.

Я прикусываю нижнюю губу, размышляя, что же ответить. Черт, черт… Только не это! Можно придумать причину и отказаться, но что, если Давид захочет встретиться? А меня в столице нет!

— Почему замолчала? — интересуется мама.

— Связь прерывается.

— В Москве-то?

Она меняет тему. Рассказывает, что сегодня в городе началась настоящая снежная буря. Во всем районе выключили свет из-за оборвавшихся проводов. Транспорт перегружен, уроки в школах отменили. Все сидят дома.

Я смотрю в окно, слушаю маму и понимаю, что у нас за окном точно такая же ерунда. А потом, вспомнив, что мы в горах и Иван едет за рулем, начинаю не на шутку волноваться! Его долго нет. Вдруг Северова занесло где-то на повороте? Не справился с управлением? Что, если он сорвался в обрыв? От этих навязчивых мыслей сбивается дыхание и неприятная тревога зарождается где-то глубоко внутри.

Попрощавшись с мамой, я возвращаюсь к крему. Понимаю, что сделать уже ничего не смогу, и выбрасываю его в мусорное ведро! Достаю новую упаковку сметаны, только другой фирмы. Я же бывалый кондитер — всегда беру с запасом. Взбиваю и нервничаю. Постоянно подхожу к панорамному окну. Из-за сильного снегопада почти не видно, что творится на улице. Позвонить бы Ивану, но его номера у меня нет!

Продолжаю бегать между кухней