Твоя на три года (СИ) - Колесникова Валентина Савельевна Страница 28

- В моем окружении нет женщин, которых я бы хотел видеть с собой рядом, держать за руку и обнимать у всех на виду. Я не хочу улыбаться рядом с человеком, который эту улыбку не вызывает, который видит во мне лишь источник дохода и готов на все, лишь бы ему платили.

- И поэтому ты нанимаешь работника, которому платишь? – я не понимала логики, возможно просто не создана для этого, - в чем смысл? Ты находился со мной рядом, иногда улыбался… или мне показалось… и ты платил за мою работу, так чем я отличаюсь от тех показателей, которые тебя не устраивают?

- Тем, что ты за два месяца ни разу не позвонила с просьбой что-то купить, кому-то внезапно помочь, намекнуть о нехватке средств, выделенных на жизнь. Ты не тратила деньги с карты, зачем-то вернула все то, что было в первом платеже со своей зарплатной карты, и я понимал, что ты готова уйти в любой момент. К тому же вела себя странно, словно боялась меня. Не похоже на человека, который отдал все, лишь бы наконец проникнуть в высшее общество, о чем мечтают многие женщины.

- Конечно боялась, а вдруг ты маньяк? А если у тебя тут комната пыток в подвале? И по поводу женщин… судя по реакции окружающих, даже в высшем обществе многие хотят тебя заполучить. Видимо чего-то им все же не хватает.

- У меня в подвале бассейн… Комната пыток в другом месте. И по поводу женщин спорить не стану, поэтому и хотел нанять ту, которую никто не знает и которая не станет всеми силами пытаться воспользоваться моими деньгами. Я устал от людей и их проблем. Устал от того, что всем вечно от меня что-то надо.

- Хорошо… Подожди, что там у тебя за комната есть помимо бассейна?

- Я пошутил…

- С таким каменным лицом? Так что за комната…

- Я пошутил! Ты видишь, я улыбнулся, значит пошутил.

- Нервный тик на твоих губах – это и есть та самая улыбка, да? – хмыкнула я, - хорошо, я принимаю твои доводы.

Конечно он не говорил всей правды, возможно он и сам не понимал истинной причины. Почему-то мне казалось, что Лиам глубоко несчастен. Несмотря на присутствие любящей его мамы, в его жизни, как мне кажется, совсем нет близких ему друзей. Возможно я не права, надеюсь, что ошибаюсь.

Мы недолго просидели в ресторане. Стоило Лиаму оплатить счет и указать в сторону машины, как мне на телефон поступил звонок…

- Да, Марин, я уже близко! Марина… - но в трубке тишина… неприятная тишина… - Марина… Марин, ты меня слышишь?

Тишина… Какая-то возня на заднем плане… По всему телу пробежала волна ужаса.

- Марина, Марин, это не смешно, скажи что-нибудь…

Не похоже на то, когда случайно совершается вызов. Все же я слышала тихое дыхание… дыхание в трубку.

- Мне нужно бежать, - бросив эту фразу, я сорвалась с места, выскочив из кафе. Дом Марины был в десяти минутах ходьбы, бегом еще быстрее.

Лиам что-то крикнул, но я не расслышала. Мне было плевать.

Пробегая мимо знакомых улиц, сворачивая в до боли знакомый двор, я мигом влетела в нужный мне подъезд. Проскакивая сразу несколько ступенек, достав ключи еще на бегу, я умудрилась попасть в замочную скважину лишь с пятого раза…

- Успокойся, - рука Лиама легла мне на ладонь. Он что, бежал следом? – тише, ты так ключ сломаешь.

Он открыл дверь, отошел чуть в сторону, пропуская меня вперед.

Марина лежала на полу, в комнате, с телефоном в руках, не двигалась…

Полина мирно дремала в люльке, кажется, девочка начинала просыпаться.

Увидев все это, я думала, что сойду с ума. Почему Марина осталась одна? Где сиделка?

Она ведь живая, да? Живая? Она же не могла вот так просто…

Тело невестки казалось мне ледяным… Кажется, мое сердце остановилось.

- Успокойся, пожалуйста, - резко выдохнув, я ощутила прикосновения Лиама. Мужчина держал меня за руку, все время молчал, сказав не трогать Марину до прихода скорой, - она жива. Лена, тебе нужно успокоиться. Это сложно, но возьми себя в руки. Ты сильная.

Он говорил эти слова медленно, наполняя их какой-то странной уверенностью, а в этот момент перед глазами все плыло из-за возникших слез.

Полина проснулась не сразу, все же у меня хватило времени частично прийти в себя. Взяв девочку на руки, я тут же стала готовить смесь для кормления – это первое, что пришло в голову.

Скорая появилась через десять минут, Лиам вызвал своих врачей, это было понятно по странным нашивкам на форме да и по самой машине тоже – оборудование было как в каких-то американских фильмах, все новое и на вид очень дорогое.

Перед тем, как перенести Марину на носилки, врач быстро изучил ее медицинские выписки, которые я успела найти в доме, после чего стал указывать помощникам как именно перемещать невестку.

Мы поехали все вместе.

Полина все это время молчала, что странно. Обычно девочка была очень беспокойной, все время хныкала, изучая свой голос, но сейчас…

Сейчас замерла, словно испуганный кролик и смотрела на меня своими огромными синими глазами.

- У нее есть хронические заболевания? Инсульты, инфаркты, аллергия?

Со стороны врачей шел поток вопросов, на которые я медленно отвечала.

Лиам был рядом.

- Прости меня, - посмотрев мужчине в глаза, я как можно крепче прижала к себе Полю, - ты ненавидишь чужие проблемы, а я тебя втянула…

- Не смей так говорить, - мужчина искренне разозлился, с силой сжал зубы, пристально смотря на то, как я прижимаю к себе ребенка, - умей правильно оценивать свои силы и ситуацию, в которой оказалась.

- Спасибо…

Он ничего не ответил, только передал малышке погремушку, достав ее из пакета.

Девочка с интересом стала наблюдать за игрушкой, а потом резко схватила Лиама за палец, тут же улыбнувшись ему.

В этот самый момент Марина открыла глаза, а скорая приехала к медицинскому центру.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Голос охрип. До такой степени, что я перестала себя узнавать. Выйдя на улицу сразу после того, как нам выделили палату, а так же провели осмотр, я мигом набрала номер сиделки, которая обязана была находиться рядом с моей невесткой в этот день.

Я ни разу в жизни ни на кого так не орала, ни разу в жизни я не хотела свернуть кому-то шею, особенно после фразы – “а что вы хотели от гос. структуры? Вы же платите второй сиделке, вот пусть она и сидит!” Убью… С землей сравняю…

Кажется, телефон в моей руке треснул и кажется, свои мысли я произнесла вслух, потому что в трубке повисла напряженная тишина, которая сменилась вялыми извинениями и неуместной попыткой оправдать свое отсутствие на рабочем месте. Еще до выписки Марины я сразу же обратилась за гос поддержкой. К невестке приставили сиделку. Вначале это была молоденькая девушка – хорошая, добрая. Она мне понравилась, но потом ее перевели и заменили женщиной, от одного вида которой мне становилось не по себе. Приняв решение, я все же наняла платную сиделку, но так как денег на все не хватало, я не могла оплачивать все семь дней, пришлось сделать совмещение. И вот теперь мне в телефоне блеяли про то, что сегодня она выпросила себе выходной, но договорилась о замене, и эта замена почему-то вовремя не пришла.

Я снова начала орать, но на этот раз мой голос превратился в рык голодного зверя, а чувства внутри кипели столь яростно, что я искренне верила – сама найду эту женщину. Я найду ее…

- Чай? – возникшую тишину нарушил Лиам, - с ромашкой… Знаешь, это не поможет.

- Что именно? – голос я посадила, пришлось шептать.

- Все, что ты захотела бы с ней сделать. Ты сталкиваешься с безразличием людей к твоей ситуации, но заставить их бояться можно лишь в том случае, когда у тебя есть власть и деньги. Когда ты действительно можешь стать для них угрозой. И для того, чтобы добиться всего этого, тебе придется стать бесчеловечной. Ту женщину могут уволить, но сама структура не захочет брать на себя ответственность за случившееся. Поэтому “уволена по собственному желанию” – вот итог твоего крика.

- Это так ты меня успокаиваешь? – я продолжала шептать, и при этом ни в чем его не обвиняла. Просто смотрела на то, как мужчина подходит ко мне все ближе и тихонько обнимает за плечи.