Хозяин пустыни - Ирина Гутовская Страница 28

Потом постепенно привыкнет, оценит и предложенные преимущества, и новую жизнь, и меня, конечно, сможет рассмотреть. А главное, наконец-то, перестанет рваться на свободу – о чём мечтаю до одури, как и о рождении сына.

Безумие какое-то… Рядом с ней я испытываю слабость, зависимость и болезненную потребность: никогда не откажусь и не отпущу – повторю это сотни, тысячи раз и продолжу делать до тех пор, пока не услышу безоговорочное согласие.

«Да, необходимо понять, какая женщина мне досталась» – тогда буду иметь представление, как поступить далее, и, надеюсь, тоже успокоюсь, когда увижу покорность с её стороны – не мнимую, а потому что она по-настоящему хочет быть со мной.

В том числе Владимира потревожу завтра утром, чтобы он собрал полную информацию о Диане и выяснил всё до мельчайших подробностей, насколько получится.

***

Жену придётся разбудить...

Надолго не отвлеку: узнаю всё и уйду.

– Халима… – стараясь не напугать, аккуратно потрогал её за плечо и начал слегка тормошить. – Проснись… Халима, проснись…

Она дёрнулась и резко села.

– Саид? – взглянула растерянно, а точнее – настороженно. Неужели, считает, будто я пришёл разбираться по каким-то причинам? Вероятно, за излишнюю болтливость… нет, и в мыслях не было…

«Как же надоело видеть страх в глазах всего моего окружения, словно специально стращал их» – но промолчу на эту тему.

– Что-то случилось? – дрожащим голосом спросила и тихо пролепетала: – Так внезапно появился…

Вообще-то благодарить жену должен за помощь, а не наказывать, она ни в чём не виновата.

– Поговорить надо, – я перелез через неё и лёг на кровать.

– Сейчас? – удивилась, при этом повыше натягивает на себя плед.

«Вот уж о чём давно не думал, даже вскользь – так это о её теле» – как женщина, Халима мне не интересна, от слова – совсем.

Глава 21

– Расслабься, – сразу заверил жену. Потом уточнил, на всякий случай: – Я пришёл только поговорить и не более того.

На мой комментарий Халима облегчённо выдохнула, но ложиться обратно на подушку не стала – предпочла сидеть, плотно завернувшись в плед, как если бы я собирался наброситься на неё и взять силой… Правда, всё-таки заметив, как хмуро смотрю, выбралась из своего «укрытия», всем видом показывая, что если хочу, то могу воспользоваться её телом – именно в этом контексте.

«Ага, справить нужду…» – даром не надо.

На фоне такого поведения у меня возникло отталкивающее неприятное ощущение, будто ничего хуже в жизни не бывает, чем близость со мной или просто делить одну постель. Пусть даже в данном варианте, как сейчас, когда с моей стороны нет ни намёка на поползновения в адрес жены – законной, между прочим.

Всё это лишь подтверждает посетившие выводы: она опасается любых моих действий и поступков – пожалуй, гораздо больше остальных. А, судя по тому, как отреагировала, ещё и абсолютно безразличен ей, хотя раньше не обращал на это внимания.

Да и в целом не вникал глубже, что думают обо мне другие люди.

Впрочем, плевать. Мнение Халимы никак не влияет на мою самооценку и не волнует. Я тоже равнодушен к ней, в отношении жены ни о чём не мечтаю, как и много лет назад – не питаю никаких эмоций и никогда не испытывал непреодолимого магнетического притяжения, как это происходит с Дианой – оторваться от девушки я не в состоянии, она – мой плен, её никто не затмит.

Посмотрев внимательно на жену, невольно сравнил их.

И если моя Жемчужина, без преувеличения, роскошная женщина: «манящая, привлекательная, сексуальная, страстная, нежная и чувственная натура». Будит во мне весь спектр ощущений, алчный голод и жажду, внутреннего зверя-собственника, которому всегда мало, ионот своего не откажется ни при каких условиях, пусть хоть весь мир будет против нас.

Ну а что касается Халимы – описание будет с точностью наоборот.

Зачем я вообще женился на ней?

Ведь взгляду не за что зацепиться: «неприметная внешность, не красавица – обычные черты лица, симпатичной можно назвать с огромной натяжкой, да и то с трудом; хрупкого худощавого телосложения, объёмы и округлости у фигуры почти отсутствуют, грудь маленькая – толком не выделяется сквозь тонкую ткань ночной сорочки, лишь очертания сосков видны» – мысленно подытожил, изучая её пристально, так, словно впервые это делаю.

Она просто удобная во всех смыслах женщина, а со временем вовсе – стала вызывать только раздражение. Моя старшая жена – хорошая мать и человек, этого у неё не отнять, но как любовница… даже не знаю, как выразиться и не обидеть… вообще никакая... Хотя вслух всё равно не буду озвучивать такое. Промолчу.

«Не любил, не люблю, не полюблю уже» – и в этом она не виновата.

Да и Халима никогда не пыталась добиться моего расположения. И за десять лет брака так и не научилась не бояться, не напрягаться, не дёргаться при виде меня, тем более, если речь заходит о близости, о чём и в мыслях нет по отношению к ней.

После Дианы других женщин не хочу, как будто приворожила к себе, как будто отравлен ею – и теперь схожу с ума.

Когда-то именно из-за фригидности первой жены завёл гарем и создал свою «особенную» коллекцию, по этой же причине появилась Алия, потому что «бревно в постели» – не то, в чём нуждается мужчина. Супружеским долгом сыт не будешь, если это сводится исключительно к долгу – банальному механическому траху и выполнению обязанностей, иными словами – немного потерпеть, пока мужик кончит, удовлетворив потребности физиологии.

«Пресный скучный секс, без полной отдачи, раскрепощения – и никакого удовольствия» – лучше никак, чем так.

Одно знаю наверняка: брачный союз, заключённый по договорённости между семьями, счастья не приносит – сейчас понимаю это как никогда. Прежде чувства не значились в моих планах и необходимости такой не было, но с появлением Дианы в моей жизни всё изменилось, а меня накрыло ураганом ранее неизведанных эмоций.

А раз эти мысли продолжают одолевать с удвоенной мощью, то наконец стоит признаться самому себе…

«Да, я влюбился – влюбился как мальчишка-юнец… голову напрочь снесло…».

Халима права, вынесла точный вердикт и меткое определение всему творящемуся со мной. Причём, всё случилось настолько стремительно и стихийно – даже не сразу осознал возможность этого исхода, считая, что любви нет места в моей душе. Оказывается, ещё как есть, к чему