Теорема сводных - Вероника Фокс Страница 28

Игнорирую его, провожая взглядом Лию, и то, как ее аппетитные бедра покачиваются в достаточно соблазнительной юбке.

— Fick dich* (Иди на хуй), — отвечаю незнакомцу и закрываю окно. Не долго думая, сразу же срываюсь с места, стараясь забыть то, что только что было. Но по всей видимости, хрен два я забуду.

Глава 13. Лия

— Ты идешь с нами на тусовку?

Чуть ли не давлюсь сладкой марковкой на перекусе, смотря за тем, как Мария-Луиза усаживается со мной рядом.

— Какую тусовку?

Девушка хмурится.

— Ну-у, как какую? Там где много алкоголя и крутые парни!

Шумно сглатываю прожеванную морковку.

— Алкоголя?

— Ты что, — усмехается она, легонько стукнув меня по плечу, — никогда в жизни не видела в сериалах, как студенты развлекаются? Или в России об этом не показывают?

— Видела…

Мария-Луиза склоняется ко мне ближе и шепчет:

— Поверь, тусовка должна быть огонь!

— А… кто устраивает?

— Финн! — восклицает она, отстранившись. — Его родаки уезжают в командировку, поэтому он решил закатить большую вечеринку!

— Понятно…

Беру еще маленькую морковку и надкусив, медленно жую. Тусовка у Финна… Интересно.

— Ну так что, придешь?

Задумчиво прожевываю морковку и облизав губы, добавляю:

— Меня никто не приглашал.

— Ну, я тебя приглашаю! — задорно отвечает девушка, подмигнув.

— А Финн не будет против?

— О-о-о-о-о нет! — восклицает она. — Финну ты нравишься. Он даже злиться на то, что ты живешь под одной крышей с Теодором.

— Он мой сводный брат, — роняю я, а потом застываю. Мысль, яркой вспышкой, промелькнула перед глазами. Утро. Машина. Я и Теодор… Он был настолько близко, что от воспоминаний по коже прошелся холодок.

— Вот поэтому Финн и бесится, потому что Теодор к тебе никого не подпускает.

Удивляюсь тому, что только что сказала Мария-Луиза.

— Что?

Девушка мешкается. На ее лице застыло смущение.

— Я проболталась, да?

Прищюриваю глаза, строго смотря на девушку.

— Никого не подпускает?

— Теодор убежден, что ты — ходячая катастрофа. Да и его батя вечно ворчит, чтобы он приглядывал за тобой, — девушка пожимает плечами. — Но Теодор не может просто приглядывать. Ему легче не подпускать к тебе никого, чем он будет нянькой.

— Нянькой? — вновь спрашиваю я у девушки.

— Да, нянькой!

В минуту мы молчим. Я смотрю в глаза Марии-Луизе, а она смотрит на меня.

— Хорошо, — выдавливаю я из себя, — я приду на вечеринку.

— Das klingt großartig!* (Звучит здорово!) — восклицает девушка и крепко обняв меня, добавляет: — Значит, увидимся на вечеринке!

Поспешно встав с лавочки, я окликаю ее.

— А когда она будет то?

— Ой, точно! — заторопилась девушка. — В эту пятницу!

— То есть… послезавтра? — Удивленно выгибаю бровью.

— А сегодня не пятница?

— Не-а…

— Значит, до послезавтра!

И больше ничего не сказав, Мария-Луиза уходит прочь, оставив наедине с перекусом из сладкой морковки.

Мда уж. Жизнь моя, прям, приобретает новые краски. Задумываюсь над тем, что сказала девушка. “Теодор никого к тебе не подпускает” — прокручиваю её слова в голове, но никак не могу найти объяснение этой фразы. Во мне бушуют сомнения: так ли это?

Доедая морковку и витая в своих грузных мыслях, краем глаза замечаю Ганса и его друга. Мгновенно, практически не понимая, что я делаю, прижимал ко столу, чтобы тот меня не заметил. Нет, я не боюсь его, тем более, в стенах университета. Мне просто неприятно находиться с ним рядом, тем более после того случая. Ловлю себя на мысли, что он выглядит достаточно бодрым, не считая огромных синяков на лице. Но, по всей видимости, он пришёл к декану, но никак не на пары. Выглядывая из-за спин других учеников, провожаю огромную спину взглядом, и, как только громила скрылся из виду, тяжело выдыхаю.

Пронесло. Понимаю, что скоро начнётся последняя пара, а после, мне нужно будет как-то доедать до дому. Мария-Луиза вряд ли меня подвела, а друзья Теодора сегодня не появлялись мне на глаза. Тихонько вздыхаю от безысходности ситуации и поднявшись со скамьи, убираю за собой мусор, а после, следую на пару. Сейчас огромный перерыв в универе. Многие вышли на лужайку, чтобы подышать свежим воздухом, кто-то направился в комнату отдыха, которая располагается в небольшом внутреннем дворике с огромными ветровыми окнами. Кто-то и вовсе пошёл в ближайшую кафешку. У многих есть окошки, а вот моей группе не повезло.

Я до сих пор ни с кем ещё толком не общаюсь: не было времени познакомиться, да и косые взгляды в свою сторону я собираю ежедневно. Это всё даёт мне неуютное чувство “чужачки”, с которой никто не хочет общаться. Немного грустно, потому что, не так я представляла учебу за границей, но, что есть, того не отнять. Подойдя к кабинету, замечаю, что около неё ютятся студенты. Староста пытается всех перекричать, но получается у неё это очень плохо. Её зовут Нинель и она афроамерика, однако, уже не первое её поколение живёт в Германии. Она говорит на немецком с группой:

— Нет, мы никуда не пойдём, пока декан не скажет, что делать!

Какая-то девочка восклицает из толпы:

— Ну он же заболел! Видишь в расписании?

— Должна быть замена! — настаивала она на своем. — Мы не можем уйти!

— Да ладно тебе, Нинель, — говорят кучерявый парень с зелёными глазами, закинув рюкзак за спину, — поставишь нас притуствие, сложно что ли?

— Нет, так не пойдёт, — тараторит Нинель, что мне приходится вслушиваться в её речь. — Мы будем ждать, пока…

На горизонте появляется декан. Женщина стремительно идёт к нашей группе и остановившись около неё, громко заявляет, что пары и не будет. Кто-то расходится сразу же, кто-то что-то спрашивает у декана, на что женщина, отвечает с милой улыбкой. Я поджимаю губы в плотную ниточку и…

На горизонте появляется Ганс. Машинально разворачиваюсь спиной и иду обратно, на выход. Очень боюсь, что он меня заметил, но, полагаю, с такого расстояния, мало что можно развидеть. Ускоряю шаг и вытаскиваю телефон. Пока спускаюсь по лестнице, терзаю себя сомнениями: звонить ли Теодору, чтобы он меня забрал? Хотя, с другой стороны, мы не договаривались, чтобы он меня забирал сегодня. Отвезти — да, но забрать… Эти мысли въедаются в мой разум, мешая и отвлекая меня от всего, что происходит вокруг. Не замечаю, как выхожу на улицу, вдыхая прохладный аромат весеннего ветерка. Остановившись, продолжаю крепко сжимать телефон в руке, по-прежнему, не решаясь позвонить Теодору. Тяжело вздыхаю, будто бы найду силы в себе позвонить сводному. Но нет, не нахожу.

— Прохлаждаешься?

Басистый мужской голос возвращает меня на землю. Я медленно разворачиваюсь и понимаю, что