Шёпот ветра (СИ) - Заушицына Ольга Страница 29

— Беспокоишься, что одета не по дресс-коду? — мажоришка перехватил два бокала с шампанским у официанта и протянул один мне. — Или, что пришла без подарка?

— Ещё чего, — я осторожно пригубила напиток и, опомнившись, пригрозила парню: — Только не вздумай напиваться, Серебров! Тебе ещё меня домой везти!

— Слушаюсь и повинуюсь, — продолжал изображать покладистость царек, нервируя больше обычного. Я чувствовала себя добычей, у которой под боком притаился подлый хищник.

Стоило мне выйти из комнаты, как мажоришка из циничного мерзавца, который буквально пять минут назад клялся меня уничтожить, неожиданно превратился в этакого своего парня. Нет, он, как и раньше, оставался заносчивым идиотом, но всё чаще шутил, улыбался, и даже — ну, это полная жуть! — делал комплименты. Единственный раз, когда царек стал прежним, случился в машине: ему позвонил отец. Поначалу Стас отвечал сдержанно, но под конец разговора уже разорялся матом, а потом резко развернул машину и привез нас сюда.

— И где же Милана? — я вновь указала на кричащую надпись, из всех сил не замечая недоуменные взгляды со стороны окружающих.

— По идее, должна быть где-то тут, — беззаботно пожал плечами царек, холодно взирая на толпу зевак. — И это не свадьба, а помолвка.

— А… — спросить, зачем я здесь не успела. К нам неожиданно подошла пухлощекая немолодая дама в бежевом коктейльном платье.

— Стас! Ну, куда вы пропали?! Нехорошо заставлять своих гостей ждать, — женщина кокетливо пригрозила мажоришке пальцем и с улыбкой повернулась ко мне: — А это милейшее создание, я так понимаю, Милана?

— Вы ошиблись, тетя Лиана, — не дав мне и рта раскрыть, отчеканил Серебров и, приобняв меня за плечи, внезапно выдал: — Это Катя. Моя девушка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Мы обе в шоке уставились на царька. Однако с этой эмоцией мы несколько поторопились:

— Кстати, она беременна. — Вот теперь впадать в состояние глубокого шока было в самый раз.

Мажоришка тем временем успел избавиться от шампанского и пристроил свою вторую лапищу на мой абсолютно небеременный живот, растягивая губы в слащавом оскале:

— Мы просто на седьмом небе! Надеюсь, будет мальчик, — еще и в лоб меня поцеловал.

Хэппи-энд. Аплодисменты. Занавес!

Из всего этого идиотского представления, мне наверняка было ясно одно: Серебров — козел. Засранец, который в чем-то накосячил, а прикрывать его буду я.

«Значит, в девочку для битья решил меня превратить?» — я оступилась и «случайно» наступила новоявленному папаше на ногу. Судя по рассерженному шипенью и ужесточившейся хватке на моей талии — мажоришка пребывал в восторге.

— Поздравляю? — наконец нашлась с ответом бедная женщина. Она то и дело косилась по сторонам, явно желая сбежать.

— Спасибо, — сквозь зубы процедил Стас. Это я еще раз оступилась.

— Прости, котик! — покаянно протянула и поспешила пожаловаться тетушке Лиане: — Ах, эта беременность делает меня ужасно неуклюжей. Особенно под хмельком, — я демонстративно пригубила игристое и лучезарно улыбнулась собеседнице.

— О…да… — сконфуженно замямлила та и, сославшись на какой-то пустячный повод, поспешно ретировалась.

Мы с Серебровым вновь остались наедине посреди пиршества.

— Значит, мальчика хочешь? — я раздраженно сбросила руки царька с себя и отошла на два шага. — Ничего не собираешься мне объяснить?

— А ты что-то имеешь против мальчиков? — безмятежно усмехнулся тот.

— Не прикидывайся дурачком, Стас. Что это сейчас было?

— Не твоего ума дело, Сватова, — вдруг резко ответил мажоришка. — Молчи, говорю только я, — скомандовал он и неприязненно посмотрел мне за спину.

— Стас… — к нам подошел статный, высокий мужчина. Не нужно было знать его имени, чтобы понять, кто находится передо мной. Схожесть отца и сына поражала. Разве что у старшего уже виднелась проседь в светлых волосах, а вокруг рта залегли глубокие морщины.

— …и Катя, — заполнил неловкую паузу парень, пока меня тщательно досматривали. И судя по поджатым губам, увиденное не очень пришлось по вкусу.

— Извини за задержку, пап, — подтвердил мою догадку царек. — Мы с моей девушкой слегка потеряли счет времени.

Ясно. У нас тут второй акт Серебровского водевиля намечается.

— Судя по всему, вы потеряли остатки мозгов. Ты что здесь устроил, щенок? — голос мужчины стужей пробирался под кожу и заставлял ежиться. Но я терпела и продолжала строить из себя немую.

— Я…

— В мой кабинет! Живо! — оборвал Стаса на полуслове отец и, развернувшись, спешно зашагал к дому.

— Теперь понятно почему ты такой, — озвучила мысли вслух, глядя на удаляющегося мужчину.

Вместо ответа парень отобрал мой бокал и всучил ближайшему официанту.

— Пойдем, — мажоришка потянул меня за руку, но с места я не сдвинулась.

Дудки! На такое я не подписывалась. Пусть сам свои семейные дела решает. Может сию минуту звонить ректору и пускать мою жизнь под откос!

Всё это я и озвучила парню.

— Побудешь в моей комнате, — раздраженно закатил глаза царек, заставляя следовать за ним. — Под откос! Придумала же! Для справки: я блефовал, Сватова. Нет у меня никаких связей в ректорате. Не грузись.

— Ну ты и придурок!

— Я же говорил, что постараюсь оправдать твои ожидания, солнце.

— Ты совсем идиот?! — в который раз вопрошал отец, пока Стас флегматично разглядывал тонкую царапину на идеальной поверхности письменного стола.

Сереброву не впервой было участвовать в этих заунывных нравоучительных беседах. У него за спиной имелся солидный опыт длинною в жизнь. С самого детства любой косяк с его стороны неизбежно грозил посещением отцовского кабинета и вот таким «конструктивным» диалогом.

Содержание этих бесед особо не менялось: Сереброва просто убеждали в разных словесных формах, что он — ничтожество и позор их славной фамилии. Изменилась только реакция Стаса. В детстве он лил слезы, втайне мечтая, чтобы отцовский кабинет с его бесценным антиквариатом исчез или хотя бы сгорел. В юности парень пробовал давать отпор отцу: в один из таких разговоров тот, взбесившись, запустил в него секретером для бумаг — так и появилась царапина на бесценном столе из красного дерева. Сейчас же Стас понял, что больше всего отца злит безучастность.

— Ты же понимаешь, что ведешь себя, будто десятилетний сосунок?! Подумай о семье! Это ничем хорошим для нас не закончиться, Стас!

Стас лишь криво усмехнулся: никакой семьи давно не было. Мать с сестрой уже десять лет как переехали в США, оставив его с отцом. Хотя он просил… умолял того отдать его матери. Но когда это Вячеслава Сереброва интересовало мнение десятилетнего сосунка?

— Твое счастье, что Мила попала в больницу, — отец неторопливо достал из серебряного портсигара сигарету.

— Что с ней? — поддавшись эмоциям, выпалил Стас. В душе, в самой дальней её части, против воли закопошилось волнение, которое тут же сникло на фоне гнева. Серебров ненавидел себя за эти непрошенные эмоции, а еще больше ненавидел эту лживую дрянь. — Впрочем, мне пофиг, можешь не отвечать.

— А на эту Катю тебе значит не пофиг? — мужчина прикурил, выпуская струйку дыма. По комнате вмиг разнесся знакомый запах ментола и табака. Стаса от него мутило, как и от любого другого курева. Спасибо папаше за счастливое детство.

— Не пофиг, — ровно ответил парень и бесстрастно взглянул на отца.

— Сосунок, как всегда думаешь только о себе, — прищелкнул языком тот. — Ты хоть понимаешь, что привел девчонку на съедение пираньям? Они сожрут твою Катю и не подавятся.

— Ты сам вынудил меня сюда явиться! — вдруг вскипел Стас. — Я не собирался…

— Трахать Милу ты тоже не собирался?! Давай еще вспомни свою байку, как она тебя опоила и совратила. Давно что-то не слышал! — мужчина резко встал и подошел к окну. — Надо уметь отвечать за свои поступки, сын.

— И смиренно принимать волю старших, — язвительно отозвался Серебров, прожигая спину того взглядом. — Желательно на коленях и с кляпом во рту.